Денис Котик и орден бледных витязей - Зорич Александр - Страница 44

Если на улице еще синели сумерки, то в доме уже стояла кромешная темень.

Но стоило им войти, как огромные, отполированные до зеркального блеска нежно-розовые минералы, разложенные под стенами, разом засветились. Да так ярко, что дом сразу же наполнился мягким, уютным светом.

Ребята в один голос ахнули. И продолжали восторженно ойкать, ухать и ахать еще минут пять.

Оказалось, что прямо на полу чудесного дома Бефинды (который, собственно, был частью поляны) разбиты клумбы, на которых растут роскошные садовые цветы и душистые лекарственные травы. А под одной из стен бьет ключ с родниковой водой, наполняя большую деревянную лохань!

Куда девается лишняя вода Денис сообразил не сразу, ведь подле дома Бефинды никаких ручейков в большой ручей, по которому они приплыли, вроде бы не впадало. Но потом он заметил почерневшую деревянную трубу из долбленого ствола дерева, в которую стекала вода из лохани. Труба уходила куда-то под землю и, вероятно, в конце концов все-таки достигала большого ручья.

Мебели было не очень-то много. А вся та, которая имелась, тоже представляла собой специально выращенные лианы, кусты и даже деревья каких-то удивительных пород!

Например, обеденным столом Бефинде служил ровно подстриженный на подходящей высоте, невероятно густо растущий кустарник, высаженный кругом. Посаженные вокруг него деревья-кресла напоминали раскоряченные карельские березы, но, в отличие от них, имели очень толстый ствол. На высоте не больше метра ствол расходился на пять-шесть мощных веток, две из которых служили подлокотниками, а остальные, скрещиваясь в одной плоскости – спинкой. Листья на таких деревьях-креслах тоже росли необычно: только там, где их не могли смять спина и локти сидящего в "кресле" человека.

– Вот это да! – ахнула Леся. – Как здорово! Вот бы нам в Травоведно-Зверознатный посад семян или саженцев этих деревьев! У нас даже в Ботаническом саду таких нет!

– Можно будет поговорить и об этом, – уклончиво сказала Бефинда. – Но сейчас я предлагаю вам как следует поужинать. По глазам вижу – вы проголодались так, что готовы съесть своего ушастого друга в огуречной подливе! – фея зло веще расхохоталась.

– Шутка, младолюди. Всего лишь шутка, – поспешно пояснила она, перехватив взгляды гостей: негодующий – шошарра, и недоуменно-испуганные – Дениса, Леси и Максима.

– Да, мы проголодались так, что не отказались бы и от двух дюжин запеченых в тесте эльфов, – с достоинством парировал шошарр.

– Эльфов я предложить не могу, – спокойно сказала Бефинда, направляясь к буфету, который представлял собой ажурное переплетение все тех же лиан, свисающих с самой нижней ветви липы. – Но если ты или твои спутники любят моченых пиявок, то у меня, кажется, где-то завалялось полгоршочка.

– Нет-нет, спасибо, – поспешно ответил шошарр. – Сегодня я не хочу моченых пиявок. Как-то не в настроении, знаете ли... А у вас есть фухтели? То есть огурцы? Или эти вот... как ты, Леся, называла те желтые штуки...

– Банановые кабачки.

– Ага, банановые кабачки?

– Есть. Но, к сожалению, они в этом году не удались.

– Почему? Я ими сегодня завтракал! Мне они очень понравились!

– В хороший год банановый кабачок, когда ты его срываешь с ветки и собираешься съесть, желает тебе приятного аппетита. А в этом году кабачки помалкивают... Да что же вы стоите? Садитесь, садитесь, не бойтесь!

Ребята, поблагодарив хозяйку за радушие, опасливо опустились в деревья-кресла. Однако, уже через минуту они расслабились, сели поглубже и смело откинулись на спинки. Хотя с виду каждое дерево-кресло казалось сиденьем не очень-то удобным, на самом деле сиделось в нем даже лучше, чем в настоящем кресле. Секрет заключался в особой податливости древесины и веток, которые подлаживались не только под позу, но даже и под настроение человека!

Бефинда предложила им шикарную "трапезу эльфскую-фейскую", как написали бы в меню горшочка-самовара.

Трапеза включала восемь сортов моченых и пареных грибов, особые запеканки из ореховой муки с начинкой из черники и огромные порции сладких бобов с ревеневым соусом. Также был мед, собранный на полевых цветах. Причем собранный вовсе не пчелами, а дневными эльфами собственноручно! Был и знаменитый эльфский эль двух видов: алкогольный для Бефинды и безалкогольный для ребят и Тиши.

По просьбе Тиши фея также достала сырые банановые кабачки. А вот мяса не было ни кусочка. Оно и не удивительно, ведь эльфы и феи – вегетарианцы. Об этом ребята слышали когда-то в Лицее.

– Скажите, а вот вы говорили насчет моченых пиявок, – спросил Денис, промакивая подливу в своей тарелке большим и очень вкусным пористым грибом, который заменял хлеб феям и эльфам. – Это что – правда? Вы действительно их едите?

– Да за кого ты меня принимаешь?! – фыркнула Бефинда. – Недаром Пять Народов Меригота говорят, что у людей совсем нет чувства юмора!

"Просто шутить надо хорошо, чтобы смешно было", – обиделся Денис, но виду, конечно, не подал.

Фея, в несколько глотков опростав большую кружку эля, тем временем продолжала:

– Но моченых пиявок я действительно держу. Как лакомство для сторожевых свистящих раков, которые живут в моем ручье.

– Сторожевые свистящие раки – это здорово, – Денис улыбнулся.

– Тут, в Броселианде, вообще здорово, – сказал Максим. – Если только от Ракушечьей Мантии подальше... И от того дуба...

К разговору присоединилась Леся, которая, и это Денис заметил сразу, держалась более скованно и настороженно, чем ее друзья.

– Кстати, я все-таки не очень поняла, что же произошло там, на поляне возле Хозяина Дневного Броселианда. А госпожа Бефинда обещала нам объяснить.

– Объяснить? – переспросила фея. – Ах да! Да-да...

Но после этого "да-да", за которым ребята ожидали услышать ее рассказ, Бефинда вдруг нахмурилась и впала в состояние какой-то нездоровой, отрешенной задумчивости.

Будь среди ребят опытный волшебник, он сразу понял бы, что сейчас фея рыщет так называемым "внутренним взглядом" по окрестностям своего дома. Где-то там, на другом берегу ручья, ей почудилось подозрительное движение. И Бефинда силилась понять: что там за непорядок? Неужели Народ ночных эльфов?

Максим, Леся и Денис пожимали плечами и обменивались недоуменными взглядами.

– Госпожа Бефинда, эль у вас замечательный! – громко сказал шошарр, хитро подмигнув ребятам. – Не могли бы вы налить мне еще кружечку?

Это вывело Бефинду из оцепенения. Она быстро пробежалась взглядом по кружкам ребят и шошарра.

– А вы, младолюди, что-то плохо эль пьете, – сказала фея. – А это, между прочим, по традициям моего народа, считается тяжким оскорблением. Ведь эль – драгоценный напиток, который мы наливаем только самым дорогим гостям! Так что быстренько допивайте и подставляйте кружки для новой порции!

"Традиции народа" – вещь серьезная. Не будучи в Архипелаге совсем уж новичками, ребята уже научились это понимать. Нет ничего хуже для гостя, чем оскорбить традиции хозяина.

Пришлось пить, хотя Денис ну никак не мог сказать, что безалкогольный эль – такая уж вкуснятина. По вкусу напиток напоминал, пожалуй, пепси-колу, из которой убрали газ и сахар, а после этого настояли на желудях или каштанах.

Бефинда споро обернулась и поставила перед ними кружки с новой порцией эля, что обрадовало одного лишь Тишу.

Шошарр вальяжно развалился в кресле (которое было для него явно великовато) и водрузил кружку не куда-нибудь, а прямо на живот.

– Что ж, госпожа Бефинда, – сказал он, – вот теперь мы готовы выслушать вашу захватывающую, волнующую и полную удивительных откровений историю.

Кто бы мог подумать, что шошарр, этот неотесанный малый, в состоянии говорить так складно!

Удивленный Денис понюхал эль в своей кружке. "Да нет, явно безалкогольный, – решил он. – Но тогда откуда такая болтливость?"

Бефинду, похоже, удивить гладкими речами было куда сложнее. Она кивнула шошарру. И, не впадая больше в задумчивость, а, наоборот, приняв вид крайне целеустремленный, сказала: