Графиня - Коултер Кэтрин - Страница 33

— Повторяю: я услышала крик Амелии. А когда не сумела открыть дверь, заорала, что иду за помощью. И хотя я упала и ушибла голову, не могла же так долго оставаться без сознания.

— Совсем недолго, — заверил Джон и нахмурился. В его почти черных глазах промелькнуло что-то неприятное. Может, жалость? Ну да, разумеется! Будь у меня в руках камень, бросила бы в него.

— Видите ли, — пояснил он, — дело в том, что мы почти сразу же нашли ту комнату. Дядя Лоренс говорит правду. Дверь не была заперта. Амелия спала на полу. Проснувшись, она сказала, что, увидев открытую дверь, удивилась и вошла. Амелия помнит только, что оставила вас в коридоре. Но это все. Остальное покрыто мраком неизвестности.

— Она вскрикнула, — упрямо повторила я. — А дверь захлопнулась передо мной. И оказалась запертой. Я билась в нее, толкала плечом, но дверь не поддавалась. Я не безумна и все помню.

Господи, как же надоело без конца твердить одно и то же, особенно потому, что никто, похоже, не собирался мне верить!

— Убежден, именно так все и было, дорогая моя, — кивнул Лоренс. — Сейчас появится врач, чтобы убедиться, все ли с вами в порядке.

Я медленно поднялась. Голова, правда, закружилась, но ненадолго. Скоро я почувствовала себя лучше.

— Мне не нужен доктор. Хочу видеть Амелию.

— Разумеется, — согласился Лоренс. — Очевидно, вы очень волнуетесь за нее. Однако она снова заснула. Сказала, что ужасно устала.

— Вы что-нибудь понимаете? С чего это вдруг она так утомилась? И даже если это так, почему, во имя Неба, ей вдруг вздумалось прилечь на пол в пустой комнате? И отчего свечи не горели, словно их кто-то загасил?

Ответов я не получила. И мне это страшно не понравилось, Я переводила взгляд с озабоченного лица Лоренса на Джона, стоявшего с видом ошеломленного темного ангела, и Флинта, отвратительного существа с черными глазками-пуговками. Он взирал на меня, как на наглую лгунью, решившую посмеяться над окружающими. Бойнтон же, напротив, мрачно хмурился, очевидно, как и хозяин, ничего не понимая. Я опять ему улыбнулась, но не получила на этот раз ответной улыбки. Миссис Редбрист встревоженно озиралась. Боится, что новая хозяйка не в себе?

— Поднимусь в свою комнату, — решила я и, таща за собой одеяло, вышла из гостиной прямо в чулках, поскольку кто-то снял с меня туфли.

— Пусть идет, — услышала я голос мужа. — Позже я зайду взглянуть на нее.

Я, не оборачиваясь, продолжала шагать, пока не услышала отчаянный лай Джорджа, рвущийся сквозь закрытую дверь Синей комнаты. По коридору мне навстречу шествовала мисс Крислок. Увидев меня, она взмахнула тонкой белой рукой:

— Дорогая, я шла вниз, чтобы справиться, как ты. Что случилось?

— Упала с лестницы в Старом зале, Милли. Но сейчас все в порядке. Хочу погулять с Джорджем.

— По-моему, он почувствовал твое приближение: ты ведь знаешь, какой острый у него слух. Он мертвых поднимет из могил, если немедленно не доберется до тебя.

Не успела я открыть дверь, как на пороге появился Джордж, держа в зубах желтую митенку. Я опустилась перед ним на колени, так что прелестное кремовое одеяло раскинулось у моих ног, и стала упрашивать отдать митенку мамочке, но Джордж лишь крепче сжимал челюсти. Я опасалась, что он порвет перчатку, по виду весьма дорогую и хорошего качества. Пришлось долго умасливать и уговаривать Джорджа, предлагать на завтрак бекон, чтобы он согласился расстаться с перчаткой. Наконец мне удалось отвлечь его, щелкая пальцами над головой, и он раскрыл пасть. Я заполучила митенку. Странно. Такая крохотная. Совсем детская. Но кому она принадлежит? Здесь ведь нет детей!

— Милли, — заверила я, — со мной все в порядке. Почему бы тебе не отыскать миссис Редбрист? Передай ей, что я не сумасшедшая. И постарайся убедить, что я совершенно безвредна. Похоже, именно она и Брантли всем здесь заправляют.

— Разумеется, дорогая. Ты ведь правду говоришь? — осведомилась мисс Крислок, озабоченно щуря прелестные голубые глаза.

Но что еще я могла ей сказать? Как успокоить?

Оказавшись у себя, я неожиданно поняла, что совершенно не желаю покидать спальню. Здесь я чувствовала себя в безопасности, несмотря на дыры от решеток! Что же все-таки стряслось? Никак в толк не возьму! Ничего, как только Амелия проснется, непременно выпытаю правду. Она наверняка что-то припомнит!

Я пролежала добрый час, пока Джордж не запрыгнул на постель и не уселся мне на грудь, так что наши носы почти соприкасались. Он тявкнул.

— Все-таки требуешь прогулки? Так и быть, я полна энергии, поэтому дай только разыскать туфли, и мы идем.

К счастью, по пути я не встретила никого из семейства Линдхерстов. Высокие стеклянные двери вели из гостиной в маленький садик на задах. Кирпичная ограда была увита розами. Должно быть, весной здесь изумительно красиво!

Я швырнула любимую палку Джорджа, и он сорвался с места с громким лаем, но, тут же поняв, что нужно беречь силы, замолк. Я уселась на скамью, сквозь планки которой пробивался плющ, закрыла глаза и подставила лицо солнечным лучам. Плечи снова заныли — последствия падения все еще сказывались. Это меня мало волновало, но загадочное исчезновение Амелии буквально сводило с ума. Она наверняка помнит куда больше, чем говорит. Сама мысль о том, что она просто разлеглась на полу в пустой комнате, поистине смехотворна!

Я открыла глаза, когда Джордж тихонько ударил палкой мне по колену. Едва он отбежал, я снова опустила ресницы, но тут же вскочила, напуганная тихим шорохом. Я едва не завопила во весь голос и уже хотела удрать сломя голову, но поняла, что в девочке, стоявшей передо мной, нет ничего сверхъестественного. На вид ей было лет одиннадцать-двенадцать. Маленькая, изящная, как сказочная принцесса, светлые волосы с легким рыжеватым оттенком, изумительные серо-голубые глаза.

— Какой чудесный пес! Как его зовут? — показала она на Джорджа, семенившего ко мне с палкой в зубах.

— Джордж. Он данди-динмонт-терьер, и я согласна с тобой: Джордж — самая красивая, самая восхитительная собака во всей Англии!

Джордж остановился как вкопанный примерно в трех фугах от незнакомки, уронил палку и принялся вилять хвостиком.