Магия Луны - Коултер Кэтрин - Страница 41

— Прекрати, Виктория! Немедленно!

Грубый окрик неожиданно оказал весьма благотворное действие. Трясущимися руками она сумела наконец достать носовой платок и судорожно прижала его к залитому слезами лицу.

— Прости, пожалуйста, — уже относительно спокойно выговорила она, — но ты, дорогой, изумительный рассказчик. Я так увлеклась, что забыла обо всем. У тебя в запасе есть еще истории, желательно, столь же захватывающие? Мне не терпится послушать.

— Если хочешь, пока суд да дело, ты можешь услышать окончание этой, столь тебе понравившейся… Оскорбленный муж отослал жену в одно Богом забытое поместье в Нортумберленде, где она шестью месяцами позже произвела на свет своего ублюдка. Муж отказался видеть и жену, и чужого ребенка.

— Мне не понравилась история, — высморкавшись, сообщила Виктория, — у нее плохой копен — Развей ты считаешь, что лучше бы он сломал ей шею? Или развелся с ней?

— Нет, но он обязан был выяснить, почему она так поступила, ведь, наверное, он любил ее, раз решил жениться — Она солгала ему, — с великолепным высокомерием заявил Рафаэль, — и этого вполне достаточно.

— А что случилось с ребенком?

— Понятия не имею.

— Итак, — миролюбиво полюбопытствовала Виктория, — ты думаешь, что я тебя обманываю? Боишься, что я ношу ребенка? Или, как ты изволишь выражаться, ублюдка?

— Надеюсь, что нет.

— Ублюдок-то будет от твоего брата-близнеца. Согласись, что получится просто замечательно. Дитя будет похоже на отца, а значит, и на тебя Что ты тогда будешь делать?

— Виктория, — скрипнул зубами Рафаэль, — заткнись, а то я за себя не ручаюсь.

— О, теперь я все понимаю. Если ребенок твой, он родится через девять месяцев после.., совершения тобой полового акта. Если же ему вздумается появиться на свет раньше, да поможет мне Бог, тогда одним ублюдком на земле станет больше.

— Виктория, замолчи!

— Разве твое мирное предложение уже потеряло силу?

— Я как-то не привык, чтобы дамы обсуждали со мной вопросы сохранения своей невинности. Это не самая удачная тема для беседы с мужчиной — Ты прав, — вздохнула Виктория, — но жизнь что-то пока не подсказывает нам приятных и взаимно интересных тем.

Она выбрала персик и начала аккуратно очищать.

— Его, слава Богу, еще не коснулись домовитые руки миссис Рипл, — прокомментировала она.

Несколько минут прошло в напряженном молчании. Возбужденный и раздраженный Рафаэль залпом осушил стакан вина и тут же налил еще.

— Я давно собираюсь поговорить с тобой, — нерешительно начала Виктория. — Мне кажется, нам будет сложно вернуться в Драго-Холл. Думаю, Дамьен не захочет нас там видеть. Все же ты отобрал у него пятьдесят тысяч, которые он наверняка считал своими.

— Насколько я знаю Дамьена, он будет всеми силами избегать любого скандала и уж тем более сделает все, чтобы не оказаться в нем замешанным. А ты представляешь, какой разразится грандиозный скандал, если он откажется принять в родном доме собственного брата? И будь уверена, я уж сумею придать этому факту должную огласку — Рафаэль злорадно усмехнулся и налил себе еще стакан вина — Не понимаю, почему ты так стремишься в Драго-Холл. Вокруг полно отличных гостиниц — Я уже объяснял тебе Поживем там, осмотримся. И я найду место для моего собственного дома. Кроме того, Виктория, ты забываешь, что я родился и вырос в Драго-Холле. И не был там много лет.

— Ничего не имею против Драго-Холла, — буркнула Виктория, — чего не скажешь о его обитателях.

— А что случилось? — возмутился Рафаэль. — По-моему, у тебя не было никаких возражений, когда я впервые заговорил об этом.

— Правда? Наверное, я просто думала о чем-то ином. Хочешь кусочек персика? Нет? Тогда я его доем. Он такой сладкий. Миссис Рипл говорила, что все фрукты из здешнего сада. Он…

— Виктория, пожалуйста, замолчи.

— Признаюсь, мне потребовалось довольно много времени, но в конечном итоге я поняла, почему ты хотел помириться со мной.

Рафаэль встал и рывком отодвинул стул.

— Хочу тебе сказать, дорогая, что мне осточертело с тобой пререкаться. Как ты смотришь на чашечку кофе? Пойдем в гостиную?

— Нет. И к тебе в постель я тоже не собираюсь. Если бы только у тебя были какие-нибудь физические недостатки, мне было бы гораздо легче тебя понять.

— Это самый странный комплимент из всех, что мне доводилось слышать. Не могу поблагодарить тебя за него. Кстати, я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду.

— Теперь это вряд ли имеет значение, — вздохнула Виктория. — Ты играешь в пикет?

— Конечно. В море научишься всему, что помогает скоротать время.

— Тогда давай попросим у миссис Рипл колоду карт. И побыстрее, а то мы опять начнем спорить.

— Я не имею намерения спорить с тобой, — улыбнулся Рафаэль.

— А я не хочу возвращаться в Драго-Холл.

— Извини, Виктория, но мы должны. — Рафаэль был тверд в своем решении. — Но ты не бойся, я никому не позволю обращаться с тобой…

— ..с меньшим уважением, чем это делаешь ты сам? Рафаэль нахмурился.

— Мне надоели постоянные стычки, Виктория. Ты все время стараешься задеть меня, оскорбить. А я все-таки мужчина. И к тому же еще твой муж.

— Спасибо за ценную информацию. Ну и что теперь? Я должна пасть перед тобой на колени? Или броситься в объятия? Не дождешься… — Виктория говорила спокойно, но на всякий случай потихоньку отходила назад. Разделяющее их расстояние придавало ей дополнительную уверенность в себе. Остановилась она, только обретя опору в виде оказавшейся неожиданно близко стены.

— Мне странно это слышать, Виктория. Еще не так давно ты не имела ничего против моих объятий, даже наоборот…

— Это правда. — Она заставила себя вымученно улыбнуться в ответ. — К сожалению, я слишком поздно поняла, что девственница обязана вести себя в соответствии со строго определенными правилами, установленными мужчинами многие столетия назад. Дотронься до меня, Рафаэль, увидишь, я содрогнусь и в страхе отпряну в сторону. Ну что, хорошо я усвоила урок?

За гневной тирадой последовала долгая пауза. Наконец Рафаэль сумел произнести сравнительно миролюбиво и спокойно:

— Давай играть в пикет.

— Но я совершенно не понимаю, почему ты так взбесился? Мужчине вроде бы должно быть лестно, если женщина в его объятиях теряет голову от наслаждения. Значит, этот мужчина — превосходный любовник! Но нет же, тебе угодить невозможно. Тебе нужна пугливая холодность, а не любовь и страсть. Вы, сэр, злобное, жестокое и противоречивое создание! Вот что я вам скажу. Так мы будем сегодня играть в пикет?

— Ты ждешь ответа? Или я могу проигнорировать твою страстную обличительную речь?

— Именно так ты обычно и поступаешь!

— Виктория, я и не подозревал, какой у тебя острый язык!

«Значит, ты просто осел!» — со злостью подумала она.

— А если бы ты знал об этом, то женился бы на мне?

— Да, но я бы успел подготовиться к общению с такой мегерой!

— В конечном счете ты, мой дорогой муженек, остался в крупном выигрыше. У тебя есть пятьдесят тысяч фунтов. На небольшую часть этих денег ты можешь купить поместье где-нибудь на севере и отослать меня туда. И присутствие сварливой мегеры не будет отравлять тебе удовольствие спокойно распоряжаться остальной суммой.

— Виктория, прекрати издеваться надо мной! И хватит молоть чушь относительно пятидесяти тысяч фунтов. Надоело.

Теперь Рафаэль не улыбался. Его лицо казалось суровым, почти угрюмым. И неприятным. Виктория опустила голову и, ссутулившись, направилась к двери.

— Я попрошу миссис Рипл найти нам карты. — Немного помедлив, она добавила:

— Рафаэль, а девственнице позволительно хорошо играть в карты? Или она должна заикаться, трепетать и всячески показывать полную беспомощность? Или, быть может, ей следует плохо тасовать карты? Какие еще глупости она должна продемонстрировать ?

«А она молодец, — с неожиданным удовольствием решил он, — не теряется, демонстрирует силу воли и несомненное мужество».