Наследник - Коултер Кэтрин - Страница 45

Леди Энн оставалась с Элсбет весь день и лишь ненадолго вышла к ленчу.

— Вот уж не думал, что на мою кузину так подействует смерть какой-то служанки, — недоуменно заметил француз, с аппетитом уплетая жареную свинину.

— После смерти Магдалены Жозетта стала для Элсбет второй матерью, — спокойно возразила леди Энн. — Элсбет никогда с ней не расставалась — Жозетта была самым близким ей человеком. Было бы странно, если бы смерть Жозетты нисколько ее не тронула. Но сейчас ей уже лучше. Бедное дитя!

Арабелла уставилась на молодого человека, дивясь про себя, как он может быть таким бесчувственным. Заметив молчаливое осуждение окружающих, Жервез развел руками, словно извиняясь, и поспешно добавил:

— Простите мое неуместное замечание, леди Энн. Должно быть, вы, англичане, принимаете все близко к сердцу в отличие от нас, французов. И вы, без сомнения, правы. Меня глубоко трогает горе, постигшее мою кузину. Какое несчастье! Кто бы мог ожидать?!

Граф внезапно поднялся из-за стола и бросил салфетку рядом со своей тарелкой.

— Пол, вы не согласитесь пройти со мной в библиотеку, чтобы сделать последние приготовления? Гробовщик будет здесь с минуты на минуту. — Он поклонился леди Энн и Арабелле и вышел из столовой не оглядываясь.

День уже клонился к вечеру, когда гробовщик увез тело Жозетты. Арабелла по какой-то необъяснимой причине была уверена, что ей необходимо видеть его отъезд. Она стояла на ступеньках крыльца, когда парадные двери отворились и граф появился на пороге. Он тихо подошел к ней и встал рядом.

— Как же я ненавижу смерть, — промолвила наконец Арабелла. — Взгляни! — Она указала рукой на черную карету, увозящую тело несчастной Жозетты. — Это вестник смерти — черные султаны на головах лошадей, черные занавески на окнах. И посмотри на меня, — горько добавила она, — на мое траурное платье. Я — каждодневное напоминание того, что смерть безраздельно властвует над миром. Мы все исчезнем без следа. Господи, ну почему те, кого мы любим, должны рано или поздно нас покинуть?!

Граф взглянул в ее бледное, напряженное лицо и мягко произнес:

— Над этим вопросом философы бьются с незапамятных времен. Но даже самые мудрые из них до сих пор не придумали разумных ответов. Увы, страдания и печаль — удел живущих, поскольку те, кого мы любили, отныне пребывают там, где нет больше ни боли, ни сожалений. — Он помолчал немного, окинул взглядом чудесный пейзаж, раскинувшийся перед ними, и добавил: — Грустно сознавать, что мы пришли в этот мир лишь на краткий миг, чтобы потом вновь уйти в небытие, но это так. Ну вот, теперь я говорю глупости. Белла, почему ты не отдашь все свои черные платья священнику? Любовь к отцу и память о нем живут в твоем сердце. Зачем же делать уступку нелепым правилам, принятым в обществе?

— Да, отец никогда не любил черный цвет, — медленно промолвила Арабелла и уже повернулась, чтобы уйти, как вдруг вспомнила о странном визите Жозетты в ее спальню за день до трагедии. — Джастин, возможно, это ничего не значащий пустяк, но вчера после обеда Жоэетта рыскала у стены, на которой висит «Танец Смерти». Она меня сначала не заметила, поскольку я дремала в кресле в углу комнаты. Когда же я с ней заговорила, она ужасно перепугалась. Она не смогла сказать ничего вразумительного. Когда я спросила ее, что ей нужно, она вылетела из комнаты, словно сам дьявол гнался за ней по пятам.

— Что именно она сказала тебе?

— Она туманно намекала на то, что ее заставили войти в спальню. В целом ее речь была совершенно бессмысленной. Она вела себя очень странно. Наверное, рассудок ее настолько помутился, что она решила, будто Магдалена еще жива и находится в графской спальне. — Арабелла умолкла и удрученно покачала головой.

— Что-нибудь еще?

— Я просто подумала сейчас, с чего это Жозетте вздумалось разгуливать по дому среди ночи, даже не взяв с собой свечи?

На какой-то миг Джастину показалось, что он вновь очутился в Португалии той жаркой ночью, когда с несколькими своими солдатами прочесывал заросли низкорослого кустарника на окраине маленькой деревушки в поисках неуловимых «герильос». Тогда, внезапно почуяв опасность, он рывком пригнул своих спутников к каменистой земле как раз в тот момент, когда пули просвистели над их головами. И теперь, как и тогда, Джастин чуял опасность — конечно же, не в виде головорезов, скрывающихся в засаде, — но опасность не менее угрожающую. Он понимал, что не сможет объяснить это Арабелле, и поэтому нарочито беспечно сказал:

— Вероятно, старушка Жозетта собиралась на тайное свидание. Свет свечи мог бы ей помешать.

Арабелла резко отстранилась от него, словно ее внезапно окатили ледяной водой. Взгляд ее наполнился горечью и стыдом. Она стояла просто онемев — его уверенность в том, что она изменила ему, лишила ее дара речи.

— Арабелла, подожди, я не имел в виду… О дьявол! — Он замолчал, мысленно ругая себя последними словами, но она уже ушла.

— Веришь ли, Белла? Наш толстяк виконт случайно остановился здесь по соседству на пути в Брайтон. Мама кудахчет по этому поводу, словно наседка. Слава Богу, папа принял его достаточно холодно. Конечно же, его неучтивость можно извинить — его совсем замучила подагра, — но мама просто рвет и мечет. Как она ругала его за то, что он, видите ли, испортил мое блестящее будущее!

Сюзанна Тальгарт натянула поводья и ласково похлопала свою гнедую кобылку по лоснящейся шее.

— Папа смеялся до колик, когда я сказала ему, что если Арабелла Деверилл смогла подцепить графа, то я-то уж точно стану герцогиней.

Арабелла резко осадила Люцифера и задумчиво посмотрела на свою подругу:

— Знаешь, Сюз, это, конечно, забавная шутка, но мне кажется, с твоей стороны было бы не слишком благоразумно…

— О Господи, Белла, да что с тобой? Стоило тебе выйти замуж, как тебя будто подменили. Ты стала такая смирная тихоня. Я тут сыплю шутками и остротами, а ты смотришь сквозь меня отсутствующим взглядом. О чем ты говоришь? Что, по-твоему, неблагоразумно?

— И вовсе я не изменилась, Сюз. Просто… Нет, это тебя не касается. Хорошо, я скажу тебе, что я имела в виду. Нас, молодых барышень, воспитывают так, что мы с ранней юности начинаем придумывать себе идеального возлюбленного, надеемся, что примерно такой человек и станет спутником жизни, и поклоняемся этому кумиру. Так вот, это смешно и глупо.

— Осторожнее, Белла, ты говоришь сейчас как женщина, которая разочаровалась в любви. Да, моя мать именно так и воспитывала меня, но ты же меня знаешь: если я вижу, что джентльмен глуп как осел, никто не убедит меня в обратном. Иногда мне кажется, что из нас двоих ты наиболее романтична. Наверное, ты надеялась обрести в браке огромную любовь?

Арабелла промолчала, а Сюзанна расхохоталась, пришпорила свою Блюбелл и крикнула через плечо:

— Не отставай! Мы уже почти подъехали к Бери-Сент-Эдмундсу. Скажи Люциферу, что ему придется еще немного потрудиться. Сегодня как раз подходящая погода, чтобы обследовать старые римские развалины.

Но, приехав на место, они не стали осматривать древние руины. Сюзанна опустилась на поросший травой бугорок в тени раскидистого вяза, приглашая Арабеллу последовать ее примеру, и продолжила свою мысль, которую высказала несколько минут назад:

— Нет, ничто не заставит меня поверить в огромную любовь. Да и существует ли вообще такая любовь? Мне это представляется маловероятным — достаточно посмотреть на моих батюшку и матушку. — Она слегка нахмурилась. — Наверное, любовь живет только в семьях простолюдинов, поскольку я не знаю ни одной супружеской пары нашего круга, о которой можно было бы сказать то же самое. Что ж, полагаю, было бы интересно посмотреть, что это такое. Как ты думаешь, это возможно?

— Я и не подозревала, что ты такой сноб, Сюзанна, — заметила Арабелла. — Но, наверное, для нас, девушек из высшего света, это скорее правило, чем исключение. Мы не выбираем себе мужей — нас именно выдают замуж. Мы делаем то, что нам велено, вот и все. Так же было и со мной — я лишь исполнила волю отца, которую он выразил в своем завещании. — Она разгладила складки голубой амазонки. Как все-таки хорошо, что она наконец-то отказалась от всех своих мрачных черных платьев.