Песнь земли - Коултер Кэтрин - Страница 44

Силкен смерил ее бешеным взглядом, на полном скаку остановил лошадь и вытащил меч.

— Я не умру смертью труса со стрелой в спине, — яростно сверкнув глазами, сказал он Филиппе. — Скачите, хозяйка! Я задержу их, сколько смогу. Спасайте мальчика.

— Нет, Силкен, нет! — закричал Эдмунд.

Филиппа вдруг поняла, что если она отъедет от Силкена, то не спасет ни его, ни Эдмунда. Она резко остановила Дейзи.

— Держись сзади, Силкен!

— крикнула она стражнику. — И приготовь меч!

Но тут преследователи нагнали их. От взметнувшегося столба пыли Филиппа закашлялась.

— Филиппа! Моя дражайшая кузина, это я, Вальтер! Еду, чтобы спасти тебя! — крикнул один из всадников.

Силкен обернулся к Филиппе, его лицо побелело от гнева, рот искривила гримаса ненависти.

— Аа-а, вот, значит, как! Так это вы, хозяйка? Вы натравили на нас этого ублюдочного щенка? Вы сговорились с ним!

— Найди хозяина, Силкен. И возьми с собой Эдмунда, быстро!

Но Эдмунд не двинулся с места, а лишь затряс головой и вцепился в гриву лошади. Силкен не стал больше ждать, а стремглав поскакал прочь, как только может скакать отчаявшийся человек. Вальтер был поглощен созерцанием своей добычи, и это позволило стражнику выиграть несколько секунд, но де Грассе очнулся и приказал двум своим людям догнать Силкена. Филиппа и Эдмунд про себя молили Бога, чтобы им это не удалось, — Силкен был единственной надеждой пленников. Вскоре силуэт Силкена исчез за холмом; скрылись и два его преследователя…

— Филиппа, моя дорогая девочка, ты спасена! — напыщенно произнес де Грассе, подъезжая ближе.

Филиппа смотрела на кузена Вальтера, которого не видела уже несколько лет. Не красавец, но и уродом не назовешь. Он сильно изменился с тех пор. Она запомнила его высоким и худым, а теперь он был скорее сухопарым и жилистым. Лицо вытянулось, скулы заострились, глаза навыкате. Раньше у него были густые каштановые волосы с модной прядью через весь лоб. Прядь по-прежнему прикрывала лоб, но волосы поредели. Филиппа не помнила цвета его глаз. Они оказались темно-синими, и сейчас в них горело торжество победы. Быстро оценив ситуацию, она взяла себя в руки. Значит, он думает, что спас ее? Что ж, прекрасно…

— Держись спокойно, — прошептала она Эдмунду. — Делай, как я.

Мальчик побелел от страха, но послушно кивнул. Филиппа ободряюще приобняла его.

— Вальтер, неужели это ты? — приветствовала она де Грассе.

— Да, Филиппа, я, твой кузен. Как ты изменилась! Ты теперь настоящая женщина и самое совершенное создание на свете. Как я рад тебя видеть! Наконец-то ты избавлена от этого разбойника де Фортенберри. — Вальтер остановился и сделал вид, будто только что соблаговолил заметить Эдмунда. — А это еще кто такой? — презрительно сощурив глаза, протянул он. — Должно быть, щенок Дайнуолда? Отправить этого ублюдка на небеса, Филиппа? Там ангелы позаботятся о нем, благо он по молодости не успел унаследовать пороков своего папаши.

— Нет, оставь его, Вальтер. Он совсем ребенок. Ему рано на небеса, если только Бог не призовет его сам. Оставь его мне. Его отец дурно с ним обращался. — Она взмолилась про себя, чтобы Эдмунд не начал возражать. Мальчик вздрогнул и прижался к Филиппе, но промолчал.

— Охотно верю. Жестокий мерзавец издевался не только над тобой, но и над своим сыном. Со мной вы оба в безопасности, Филиппа, по крайней мере пока я не решу, что с ним делать. А, я потребую за него выкуп! Его отец — негодяй, но это все-таки его плоть и кровь. И его наследник. Ну что ж… Возвращаемся в Крандалл.

— Я вырву его лживый язык!

— прошипел Эдмунд, уткнувшись лицом Филиппе в бок.

— Тс-с-с, Эдмунд! Пожалуйста, не говори ни слова!

Филиппа развернула Дейзи.

— Далеко до Крандалла, Вальтер? — спокойно спросила она.

— Два дня пути, кузина.

— Моя лошадь устала.

— Брось ее и садись на эту: человеку Дайнуолда она больше не понадобится. — Вальтер улыбнулся и показал на тело Эллиса, распростертое около дороги в канаве.

— Нет, оставь мне мою кобылу, только поедем медленнее.

Вальтера распирало от счастья. Все произошло так, как он планировал. Филиппа красивая, мягкая и послушная, ее выразительные глаза светятся благодарностью к нему… Он поскакал к одному из своих людей.

— Притворимся, что он действительно спас нас, потом решим, что делать. Нам придется превзойти Круки в его самых искусных выдумках, — пользуясь случаем, прошептала Филиппа на ухо Эдмунду.

— Я убью его!

— Возможно, я опережу тебя, но держи язык за зубами. Он возвращается. Молчи, Эдмунд, умоляю.

— Мы будем скакать до темноты, моя прекрасная кузина. Я знаю, что ты утомилась, но мы должны отъехать подальше от Сент-Эрта. — Вальтер обернулся и посмотрел назад, и Филиппа догадалась, что его беспокоит, почему его люди не возвращаются, чтобы доложить о смерти Силкена.

— Мы сделаем, как ты скажешь, кузен, — сказала она тихо. — Ты прав, мы слишком близко от замка этого тирана.

Вальтер расплылся в улыбке:

— Я посажу мальчишку к себе на лошадь.

— Нет, он испугается тебя, Вальтер. Меня он тоже ненавидит, но меня он хотя бы знает, а тебя нет. Оставь его пока со мной, если не возражаешь.

Очевидно, это вполне устроило Вальтера; он повернулся, чтобы переговорить со своим воином.

— Ты ведешь себя как дура, — сказал Эдмунд, и его мальчишеский голос сорвался на высокий фальцет. — Он не поверит тебе, это же глупо!

— Он меня не знает, — ответила Филиппа. — Он думает, что я кроткая и послушная, как корова. Сейчас не время показывать характер.

Двое мужчин, посланных вдогонку за Силкеном, воротились лишь к вечеру. Они остановили лошадей около Вальтера, и Филиппа затаила дыхание. К ее несказанному облегчению, де Грассе взорвался от гнева:

— Кретины, придурки!

— Силкен удрал, — прошептала Филиппа на ухо Эдмунду. — Твой отец приедет и спасет нас.

Эдмунд нахмурился:

— Но он же твой кузен, Филиппа! Он не причинит тебе вреда.

— Вальтер плохой человек. Твой отец ненавидит его, и, я думаю, есть за что.

— Но ты всегда издевалась над моим отцом и…

— Это такая игра. Нам с твоим отцом нравится дразнить друг друга, насмехаться, говорить колкости.

Эдмунд ничего не ответил, но явно смутился, поэтому Филиппа обняла его и прошептала:

— Верь мне. Твой отец спасет нас.

Спустились сумерки; небо окрасилось всеми оттенками розового. Отъехав еще немного, отряд остановился на краю леса, название которого Филиппа не знала. Она молча наблюдала, как два человека растворились в густых зарослях в поиске дичи. Двое других отправились собирать дрова.

Вальтер снял Эдмунда с лошади, небрежно поставил на землю и больше не обращал на него внимания. Потом помог слезть Филиппе, слегка крякнув, ибо она оказалась совсем не пушинкой. Когда ноги девушки коснулись земли, он не сразу отпустил ее, а некоторое время держал за талию.

— Я так рад, Филиппа, так рад!

— Спасибо, Вальтер.

Он внезапно нахмурился:

— Ты босиком! Это твое единственное платье? Безжалостный ублюдок даже не давал тебе одежды?

Филиппа опустила голову.

— Это не имеет значения, — кротко сказала она. Вальтер выругался. К ужасу Филиппы, он вдруг повернулся к Эдмунду и без предупреждения злобно, изо всей силы толкнул мальчика. Эдмунд полетел на землю и потерял сознание.

Чертово отродье! — прошипел де Грассе.

— Нет, Вальтер, оставь мальчика! — Филиппа дрожала от гнева и молила Бога, чтобы голос не выдал ее. Она проворно опустилась на колени около Эдмунда, который уже пришел в себя, ощупала его руки, ноги и приложила ладонь к груди. — О Боже, Эдмунд, тебе больно?

Лицо мальчика побелело, но не от боли, а от ярости.

— Со мной все в порядке. Отправляйся к своему бесценному кузену и покажи, что ты таешь от благодарности, дылда.

Филиппа посмотрела на него долгим многозначительным взглядом.

— Не будь дураком, — спокойно сказала она и поднялась.