Крылья Киприды - Крупняков Сергей Аркадьевич - Страница 6

Сириск и Евфрон оцепенели. Внизу рабы сбегались к дому, к башне. Гераклид метался от конюшни к двери дома. В панике все забыли о рыбацкой лодке, что стояла у сходней в гавани. Лодка была большой и спастись на ней смогли бы все.

Группа конников уже обогнула залив и неслась к ним.

— Так… делай все, что я скажу… к лодке уже не успеть… впрочем, можно попробовать! Делаем кабанью западню! Бежим к дому!

Но что это? Сириск и Евфрон почуяли запах гари. Из внутренних окон дома тянуло дымом. Сразу из трех окон!

— О, боги! — Сириск метнулся вниз. — Они уже здесь!

— Твои друзья скифы! — съязвил Евфрон.

Они влетели в одну из комнат. В углу стонала бабушка Сириска. Ее постель, очевидно облитая оливковым маслом, горела. Сириск подхватил старушку на руки, Евфрон рывком вытащил покрывало во дворик и кинул в бассейн. Сириск метнулся было в другую комнату, но Евфрон задержал его.

— Там Гераклид — идем сюда.

Они кинулись в еще не горящую комнату. Впереди них бежал Скилл. Втроем они ворвались в комнату. Тень с факелом метнулась к проходу. С ходу Скилл нанес страшный удар дубиной по голове поджигателя. Тот, не издав ни звука, снопом упал на пол.

Килико вбежала в комнату, схватила шкатулку со своими девичьими драгоценностями и кинулась к выходу. Но споткнулась о труп, упала. Ее бусы и серьги веером разлетелись по плитам пола.

— Все в башню! Все в башню! — услышали они крик Гераклида.

— Нет! — Евфрон выскочил во внутренний дворик, за ним бросились остальные. — Я спасу вас, если вы будете делать все, что я прикажу вам! — Евфрон осмотрел всех, кто оказался рядом с ним. Это были Сириск, Гераклид, мама Аристо, Скилл, Килико, Кария. Чуть в стороне сбились в кучку четверо рабов.

— Вы с нами? — Евфрон сжал рукоять меча и посмотрел в их сторону.

— Те, кто не с нами — уже там. — Скилл кивнул в сторону скифов.

— Времени у нас в обрез. Вы, — Евфрон подтолкнул рабов, — на башню! И запаситесь камнями! Скилл, не подведи!

— Ты что, думаешь отстоять усадьбу? — Гераклид уставился на Евфрона.

— Нет, я думаю спасти наши жизни. Внизу лодка. В передовом отряде скифов человек десять. Главное — разделить их на части. Всем вооружаться!

Сириск быстро надел на себя новый панцирь. Надел шлем. Отец и Евфрон тоже были уже готовы. За толстыми, окованными медными пластинками воротами слышалось ржание коней.

— Пропустишь пятерых и закрывай. — Евфрон открыл открыл ворота и лег в проходе лицом вниз. Сириск стоял за колонной. У него были три копья, лук и колчан со стрелами.

— Тихо! — Евфрон замор. Топот десятка коней, ржание, крики. Скиф с коротким мечом влетел во дворик, перескочим через Евфрона. В углу дворика он увидел старушку. Тело убитого скифа с разможженной голоиой лежало в центре. Не взглянув на убитого, скиф пошел к старушке. Еще пятеро его сообщником вбежали во дворик. Гераклид, улучив момент, закрыл ворота. Лязгнул засов. Одновременно снаружи грохнули камни. Раздались крики и стоны.

Первый скиф обернулся. Стрела Сириска со свистом прошла вдоль колонн и вонзилась врагу в бок. От крика скифа все вздрогнули. Так он был ужасен. Евфрон, поднимаясь с земли, вонзил меч одному из противников в живот.

Четверо оставшихся кинулись за колонны. Гераклид успел метнуть копье, оно ударилось о колонну и, отскочив от нее, вонзилось в ногу скифу. Евфрон увидел: скиф бросил акинак, достал лук и стрелу. Он тигром бросился на скифа и мечом выбил лук из рук противника. Скиф упал. Стрела, пущенная одним из нападавших, попала Евфрону в лопатку, пробив кожаный панцирь на его спине. Но в этот момент он уже вонзил меч в шею поверженного им перед этим скифа.

— А! — взвыл Евфрон и вырвал стрелу из спины. Сзади на него прыгнул скиф. Евфрон с разбегу ударил скифа о колонну, тот разжал руки и затих. А в это время Сириск катался по земле: вот когда он пожалел, что кроме меча у него не было под рукой ножа. Скиф и Сириск силились задушить друг друга. Евфрон ударил скифа по затылку плашмя мечом. Тот отвалился в сторону. Последнего, попавшего в западню, приколол копьем к воротам Гераклид, когда тот, хромая, кинулся к ним в надежде спастись.

В ворота уже били бревном.

Сириск и Евфрон встали с луками за бассейном. С башни спустились Скилл и рабы. Все вооружились.

— Открывай!

Гераклид открыл ворота и четверо скифов с бревном влетели во двор. И все получили по стреле.

Защитники выскочили наружу. Двое скифов, искалеченные камнями, ползли поодаль. Коновод пытался вскочить на коня. Четыре стрелы блеснули в лучах закатного солнца. Одна вонзилась в шею коня, и он, дико заржав, взвился на дыбы. Другая достала коновода: он уже сидел на спине жеребца, когда стрела вошла ему сзади под ребра. Коновод схватился за шею коня, медленно сполз и упал к его ногам.

И только тут все заметили — огромная, черная туча наплывала с севера, и солнце, блеснув напоследок алым лучом, утонуло в темном горизонте моря.

Подул ветер; крупные капли дождя ударили в плодородную землю клера.

— Все к лодке! — это был громоподобный крик Евфрона. И все бросились вниз, по тропе, к сходням. Туда, где покачивалась еще на спокойном, но уже хмуром море лодка.

Сириск нес на руках бабушку. Гераклид помогал Карий и Аристо. Рабы уже сидели на веслах и только тут Сириск увидел: нет Килико, нет Евфрона, нет Крита — о брате в суматохе забыли.

Скилл стоял рядом с Сириском. Он без слов все понял и кинулся к дому. Когда он был уже на полпути, к обрыву подкатила колесница Евфрона. Он осадил тройку лошадей и крикнул: «Плывите, я возьму Крита, и мы пойдем берегом!»

Колесница исчезла. Дождь уже хлестал вовсю. На тропе показался Скилл. Он тащил за руку спотыкающуюся Килико. Они скользили и падали на тропе, а по кромке обрыва уже неслись всадники. Они спешились, и трое из них стали преследовать Скилла и Килико. Тогда Скилл взвалил девушку на спину и побежал. Но один скиф мчался очень быстро. На ходу он доставал лук и стрелу. Грянул гром. Молния высветила в полумраке фигуру Скилла. Надо было прыгать. Волна оттолкнула уже отвязанную лодку. Скилл понял — двоим не допрыгнуть. Он поднял над собой Килико и изо всей силы бросил девушку. Она упала на руки Сириску и Гераклиду.

Еще раз сверкнула молния, и Сириск увидел: согнутая спина Скилла, стрела торчит сбоку, и услышал всплеск воды, принявшей в свои объятия большое сильное тело.

А на берегу, все ярче освещая округу, горел их дом. Даже сильный дождь не мог помешать этому. Ветер яростно раздувал пламя, и дым доносило до лодки.

А Скилл лежал на дне, придавленный к камням тяжелым панцирем, снятым с убитого скифа, и уже вокруг его тела зашевелились крабы в предвкушении ночной добычи.

ХЕРСОНЕС

Ночь черна. Только весла скрипят в уключинах. Да ветер свистит, срывая с волн соленые брызги. Дождь ушел в сторону, но было холодно, и мокрая одежда не грела. Все молчали, и только Гераклид изредка давал команды гребцам, да Килико все всхлипывала, сжавшись в углу лодки. Она держала в руке ожерелье из розовых сердоликов, которое подарил ей Евмарей, когда они прощались в Херсонесе весной, разъезжаясь по своим клерам.

И вот теперь из-за того, что она вернулась за этим ожерельем, погиб Скилл. Она плакала всю ночь, и никто ее не утешал. Сириск молчал. Он лежал на дне лодки и слезы катились по его щекам, когда он вспоминал Скилла, дом, детство — все, что осталось позади, там, в сгоревшем доме. И все понимали: теперь, когда они лишились усадьбы, все пойдет по-другому.

Уже на подходе к Херсонесу Сириск заметил: Гермий, раб, о чем-то шепчется с Парнаком.

— О чем вы? — спросил Сириск безучастно.

— Гермий говорит, — испуганно прошептал Парнак, — что скиф превратился в женщину, когда он снимал с него панцирь. И еще он говорит, что такого оружия они, скифы, не носят.

Сириск махнул рукой.

— Оружие может быть любое, взятое в бою… Должно быть, ты, Гермий, слишком долго работал на отдаленном поле и тебе теперь всюду мерещатся женщины.