Колесники - Стюарт Йен - Страница 28

— А ты оптимист… Теперь всю дорогу мне придется оглядываться. — Пруденс увидела, как встревожился Джонас. — Нет-нет, я метафорически. Дэнсмур никогда не прибегает к насилию, не в его правилах. — Придерживайся того, что важно, девочка. - Джонас, раз ты знаешь нюансы Экстранета, помоги мне решить несколько крошечных проблем. Для начала попробуй связаться с моей сестрой в Африке, только незаметно.

— Извини, Пру, — покраснел Джонас. — Защищенная от подслушивания связь требует спецоборудования. А мое — за полконтинента отсюда.

— Вот же не повезло! Ладно. Вторая проблема: я не могу продать ни одного колесника. Попыталась прощупать своих обычных клиентов, но никто не клюнул. Необходим какой-то свежий подход.

Джонас задумался.

— Хитрожопость не моя стихия, ну да ладно… подожди… Есть. Эйнджи Карвер! Женщина, которую мы интервьюировали для экстра-журнала «Сверхъестественное». Даю зуб, Пруденс, ты влюбишься в эту леди. Между прочим, у нее собственный музей.

Пруденс усмехнулась.

— Джонас, не обижайся, но в вопросах археологии ты — настоящий несмышленыш. Обычно у музеев нет столько денег, сколько мне…

Джонас пожал плечами и раскинул пальцы веером.

— У Эйнджи не обычный музей.

Глава 7

ГУМА, ЗООЛОГИЧЕСКИЙ ФАКУЛЬТЕТ, 2210-й

Когда полицейский автомобиль въехал на территорию Гума, Черити кормила бонобов. Эти удивительно напоминающие человека приматы из семейства шимпанзе были ее любимцами, и она часами наблюдала за их сообществом. Они были заметно более хрупкими — «грациозными», это слово ей нравилось, — чем обычные шимпы. Детеныши, конечно, еще симпатичнее и приятнее — как все младенцы, напомнила себе Черити. Универсальный защитный механизм эволюции. Однако больше всех ее интересовал Пого, старый самец с мудрыми глазами, который мог заставить любого из своей стаи выполнить его желания.

Она услышала шелест электрического двигателя, и водитель машины стал подниматься к ней. Черити еще подумала, зачем он приехал. Некоторые местные блюстители порядка частенько заходили на факультет выпить чашечку кофе, потрепаться и даже понаблюдать за животными. Но это лицо было ей незнакомо.

— Черити Одинго? Она кивнула:

— Чем могу помочь?

— Джайрус Мванга, констебль по специальным поручениям. — Он выглядел явно смущенным. — Я здесь, чтобы арестовать вас по обвинению…

— Что-что? — Черити едва справилась с нервами. — Тут, должно быть, какая-то ошибка! — Бог мой, наверное, они хотят арестовать Пруденс и кто-то перепутал имена!

Констебль бесстрастно продолжил с того места, где его прервали:

— … в подделке произведения искусства.

Он полез в нагрудный карман форменной рубашки.

Черити без сил рухнула в ближайший шезлонг. Все это наверняка связано с Пруденс. Что же сестра отмочила на сей раз?.. Но куда сильнее ее тревожило другое.

— Мозес! Что с ним будет?

— Мозес? — вскинулся Мванга. — А это кто?

— Мой сын. Спит в своей комнате. Ему только четыре года!

— А-а, мне ничего не говорили про ребенка. Подождите секундочку.

Констебль нашел то, что искал, выдвинул плоский принтер, подсоединил к своему уникомпу и распечатал копию стандартного уведомления, которое вручил обвиняемой. После этого объяснил, как ввести документ в ее уникомп, чтобы соблюсти юридические требования.

Она попыталась еще несколько раз поднять вопрос о Мозесе, но Мванга оказался способным сосредоточиться только на одном пункте за раз, повторяя, как попугай, «мы решим вопрос с ребенком через минутку-другую».

К тому времени, когда ее ответы удовлетворили констебля, Черити расплакалась, и вот тогда он забеспокоился и быстро произнес что-то в уникомп. Через несколько секунд пришел ответ, должно быть, от кого-то из старших по чину, потому что Мванга хрюкнул пару раз, после чего сказал:

— Мозеса разрешено взять с собой. Мы получили распоряжение суда. О нем позаботятся на месте.

Черити была слишком расстроена, чтобы рассуждать логически.

— Но малышу не понравится ночевать в камере! Мванга покачал головой:

— Ребенка не оставят в участке, мадам. Не волнуйтесь, сержант из канцелярии присмотрит за ним.

Черити была знакома с Милтоном Оботе и сомневалась, что присмотр сержанта окажется лучше ночевки в камере, однако к тому времени ее мысли были заняты другим.

— А мои животные! Кто их напоит и накормит? Констебль снова пробормотал в уникомп. Снова довольное хрюканье.

— Мы и о них позаботимся.

Мванга терпеливо подождал, пока Черити разбудит и оденет Мозеса. Мальчик спросонья уставился на полицейского.

Потом его глаза широко раскрылись, и на личике без предупреждения возникла маска непроницаемости, которая не на шутку встревожила мать.

— Кто это, ма?

— Хороший дядя, который хочет покатать нас на машине — Черити почти не слукавила, или по крайней мере она надеялась на это.

Мозес ответил смешной гримаской. Она обратилась к констеблю:

— Позвольте мне позвонить друзьям, чтобы разобраться с живо…

— Нельзя, — отрезал Мванга. — Подождите, пока мы не приедем в участок, хорошо? За несколько часов с вашей живностью ничего не случится.

— Так или иначе, выбора у нее не было. Черити посадила Мозеса на заднее сиденье машины и села рядом. Только сейчас она заметила, что рубашка у мальчика порвана. Когда автомобиль отъехал от факультета, она пощупала место разрыва. Ну и ну! Мозес прихватил с собой мемимал.

Нельзя сказать, что Пруденс была изумлена. Исторический музей Карвер, на ее взгляд, выглядел довольно симпатично, но не более того. Обычные экспонаты, каждый в виде Голограммы. Грандиозная копия Розеттского камня доминировала над вестибюлем, исчезая и медленно проявляясь через равные промежутки времени. Дальше расположилась Сильвия — самая древняя женская особь. Этот расхожий экземпляр принято считать австралопитеком, хотя у Пруденс имелись серьезные сомнения — ведь оригинал выкопали возле Ценинджи, к северу от Олдувайского ущелья, где за последние несколько столетий было найдено множество предков человечества. По ее мнению, это был прачеловек, и, скорее всего, разновидность папантропа. Братья Голдины всегда настаивали, что фрагменты костей, найденных поблизости, убедительно свидетельствуют об умении существа изготавливать инструменты. Однако даже обезьяны частенько используют палки или скрученные стебли, чтобы выкуривать муравьев из муравейника, так что доводы Голдиных не смогли убедить Пруденс.

Она указала на это Джонасу, а тот в ответ лишь рассмеялся.

— Доверься мне. Я хочу, чтобы ты познакомилась с моим другом. Она обычно крутится среди экспонатов и любит поболтать с посетителями…

Джонас заметил проходящего ассистента и привлек его внимание. Молодой человек пробормотал что-то под нос и указал на дверь в дальнем углу.

Они направились вдоль стеллажей («Портрет Моны Лизы воспроизведен на удивление топорно», — промелькнуло у Пруденс) по направлению к Миносскому залу, украшенному симпатичным плиточным лабиринтом и статуей Минотавра, сработанной из стекловолокна.

Довольно крупная женщина несла пластиковое ведро.

— Итак, она на месте… Эйнджи! Эйнджи! Мы здесь!

И без того выглядящая строго, женщина на мгновение нахмурилась, но быстро улыбнулась, узнав оператора. Потом поставила ведро и величественно зашагала навстречу, внимательно заглядывая Джонасу в глаза.

— Неужто Джонас Кемп! Как дела у вас на ВидиВи? И кто это с тобой? Очередная подружка? — Она окинула взглядом Пруденс с головы до пят, как оценивают товар на рынке. Пру почти ожидала, что сейчас ей прикажут открыть рот, чтобы осмотреть зубы. — Знаешь, а она выглядит намного приличнее, чем девица, виснувшая на тебе, когда ты брал у меня интервью.

— Нет-нет, Эйнджи. Я же говорил тебе тогда, Кэшью лишь коллега. И всегда было так. — Эйнджи глазами дала ему понять, что не верит, но продолжать тему не стала. — Пруденс тоже мне не подруга, я просто хочу, чтобы вы ей помогли.