Забвение роз (СИ) - Романовская Ольга - Страница 41

  У условленной границы, оврага, Мериам повернула обратно, наудачу раскинув поисковую сеть. Она неожиданно дала результаты - показала яркую точку на периферии доступности заклинания. Адептку насторожила её неподвижность. Мериам проверила: Шардаш, если только она ничего не напутала с заданием объекта, будто застыл. Забеспокоившись, адептка зашагала через бурелом, то и дело сверяясь с сетью. Ей на северо-северо-восток, мили две.

  Нога ныла, плечи нарывало, но повернуть обратно адептка не могла. Будто что-то толкало, не давало остановиться. Не выдержав, Мериам побежала, стремясь скорее покончить с неизвестностью.

  Почему Шардаш не двигался? Ладно, пять минут, десять, но не полчаса же! И рядом с ним, вроде, никого.

  Задыхаясь, адептка взобралась на бугорок и крикнула: 'Мэтр!'. В ответ - тишина. Сетуя на то, что плохо тренировалась, раз уже сбила дыхание, Мериам подвязала юбку, чтобы не путалась под ногами, и, отплёвываясь от паутины - хоть без пауков, полезла через заросли кустарника к островку осин, за которым лес редел.

  Ноги вынесли к просеке. Адептка сделала передышку и ещё раз раскинула сеть. Шардаш был совсем рядом, шагов пятьсот, не больше. Только раны беспокоили: не вскрылись бы?

  - Мэтр! - ещё раз разбередила эхо Мериам.

  Профессор обязан услышать, но крик вспугнул только мелкого зверька, поспешно юркнувшего в нору.

  Остаток пути адептка проделала шагом. Пришлось бороться с подлеском, но Мериам мужественно преодолела трудности.

  Шардаша адептка заметила не сразу, даже не заметила, а услышала. Внимание привлекла возня за разлапистой елью. На всякий случай заготовив атакующее заклинание, адептка осторожно обошла дерево и вскрикнула, прикрыв рот ладонью.

  Профессор сидел на земле, пытаясь высвободить ногу из капкана. Судя по количеству крови, пропитавшей штанину, и бледности Шардаша, в ловушку он угодил давно и выбраться не мог. Сначала это вызвало недоумение, но потом Мериам вспомнила, что по её вине профессор временно лишился магии.

  Капкан крепился толстой цепью к стволу дерева и некогда был замаскирован мхом. Зная нюх оборотня, адептка предполагала, что ловушку чем-то обработали, уничтожив запах железа и человеческих рук. Охотники обычно клали на мох приманку, но чем бы прельстился Шардаш? Вряд ли куском мяса. Значит, угодил случайно.

  Заплечный мешок валялся в двух шагах от профессора: бросил, потому что мешал.

  Шардаш уставился на адептку с таким выражением лица, что Мериам отшатнулась. Только рыка и обнажённых клыков не хватало. Можно подумать, это она его в капкан заманила!

  - Как вы здесь оказались? - профессор продолжал сверлить адептку глазами.

  - Пошла вас искать.

  - Нашли? Вот и идите обратно, симулянтка!

  Мериам мотнула головой, заявив, что не бросит его. Шардаш скривился и отмахнулся. Лицо снова перекосила гримаса боли.

  Адептка осмотрела цепь и осторожно пошевелила, однако быстро поняла, что этим лишь причиняет страдания.

  Шардаш дёрнулся, видимо, пытаясь сломать дерево или порвать оковы, и тихо застонал, выругавшись. Его челюсти будто свело судорогой. Касание Мериам раненой ноги вызвало не менее бурную реакцию, только уже без брани. Странно и непривычно было видеть профессора беспомощным.

  Адептка опустилась перед ним на колени и заверила, что никуда не уйдёт, пока не придумает решение. Теперь она видела капли пота на лбу Шардаша и понимала, сколько бесплотных попыток освободиться предпринял профессор. Увы, ель оказалась крепкой - наклонилась, но не сдалась.

  - Кость... В щепу - пробормотал Шардаш. - На оборотня ставили, знатно постарались! Так что ничем, Ики, вы мне помочь не можете. Хрупкая раненая девушка с минимальным запасом магии. Забирайте вещи, переодевайтесь и ступайте в деревню, к людям. Закончилось наше знакомство.

  - Капкан можно раскрыть, - неуверенно предположила Мериам. У неё тряслись руки.

  - Думаете, я не пробовал? - огрызнулся профессор. - Там какой-то секрет, а зубья насквозь прошили ногу. Говорю же: кость раздроблена.

  Преодолевая волнение и дурноту, адептка пристально осмотрела капкан и заметила нужную пружинку. Похожие ловушки ставил отец, только на белок. Однако раскрыть капкан не получится: нужно, чтобы зубец немного вышел из ноги. Повторяя, что Шардашу сейчас намного хуже, чем ей, нечего падать в обморок, когда профессор, потеряв столько крови, держался, Мериам задумалась. Сердце сжималось при виде бурой лужицы на земле, при каждом подавленном Шардашем стоне. Не выдержав, адептка предложила найти дурман-траву, чтобы хоть как-то облегчить его страдания. Шардаш мотнул головой:

  - На оборотней не действует.

  И тут Мериам осенило. Во-первых, нужно, чтобы профессор перестал дёргаться. Натянутая в струну цепь делу не поможет. Во-вторых, то, что он не человек, сыграет им на руку. Противооборотное зелье утратило силу - значит, сумеет перекинуться. Ноги, то есть лапы, изменятся, станут больше в обхвате и раздвинут зубцы. Тогда Мериам либо просто разомкнёт их с помощью рычага, либо доберётся до 'секрета'.

  Адептка переползла от ноги Шардаша к его лицу и, повинуясь минутному порыву, вытерла покрытый испариной лоб:

  - Потерпите немного. Сколько же сил вы потеряли! Давно уже?

  - Часа два, - глухо ответил профессор. - Ики, право слово, что вы можете?

  - Всё, - улыбнулась Мериам и попросила: - Смените облик на звериный.

  Шардаш глянул на неё как на идиотку, пришлось объяснить. План адептки тут же подвергли критике. Главным контраргументом стала смертельная опасность для Мериам.

  - Поймите же, я не шучу, когда говорю, что могу покалечить. Человека во мне не будет, будет зверь, а он в таком состоянии неуправляем. Боль застилает разум, превращается в ярость. И запах может не остановить. Собака в подобном состоянии тоже способна растерзать хозяина. А я даже не собака.

  - Я не боюсь, - мотнула головой адептка. - Вы не тронете меня.

  - Вот упрямая! - со вздохом протянул профессор. - Сами ведь видели то, что окажется в полушаге от вас.

  - Я рискну, - прошептала Мериам, с тревогой глядя в подёрнутые болью синие глаза. - Я... Не смогу, если не попробую.

  В воздухе повисло молчание. Адептка сидела, низко опустив голову, Шардаш смотрел куда-то поверх её макушки.

  - Хорошо, - наконец выдавил из себя профессор. - Одежду жалко, так что, извините.

  Мериам понимающе кивнула и, предупредив его движение, помогла снять куртку и рубашку. Шардаш ослаб, не стоило утруждать его такими мелочами. Тот пробурчал, что и сам бы мог, но не мешал. Вид у него был измождённый, губы искусаны. Судя по тому, как он то и дело замирал на мгновение, будто становясь каменным, Шардаша терзала сильнейшая боль, которую профессор не желал показывать. Получалось не всегда, и он скрежетал зубами.

  Смутившись, адептка хотела заняться и штанами, но профессор проявил тактичность, сказав, что сделает сам.

  - Их потом можно зашить, - отвернувшись, пробормотала Мериам. - Вы точно справитесь?

  Ответом ей было ругательство, вызванное болью. Мериам вздрогнула и испуганно обернулась: Шардаш безуспешно пытался высвободить раненую ногу. Разрываясь между смущением и состраданием, адептка выбрала золотую середину. Не глядя на то, что ниже живота, но выше колен, пунцовая Мериам рванула ткань от низа до верха. С поясом помог справиться Шардаш. Адептка стянула с него сапог, а за ним и окровавленные штаны. И ахнула, увидев, во что превратилась нога профессора. Осколок кости прошил кожу и вышел наружу. Голень непомерно распухла и побагровела.

  - Прародители сущего! - прижав ладони к лицу, адептка судорожно глотнула воздух и затрясла головой. - - Прародители сущего, что это?!

  - Множественные переломы, Ики. А теперь приготовьтесь к худшему...

  Мериам ласково коснулась его руки и кивнула.

  Момент превращения адептка пропустила: отвлекала профессора от боли, говорила всякую чепуху и не смотрела на него. Но злобное рычание не могла не услышать. Обернуться Мериам не успела - оборотень повалил её, придавив к земле. Под таким весом не пошевельнуться. Страшная пасть запрокинулась в вое, а потом метнулась к горлу. Адептку спасла ладонь, положенная на шерсть оборотня. Он замер, уставившись на Мериам алыми глазами. Слюна капала из пасти. Уши прижаты к голове.