Забвение роз (СИ) - Романовская Ольга - Страница 61

  Выудив из ниоткуда (на самом деле - из невидимой сумки) карандаш и тетрадь, Шардаш вытащил первый том хроник и начал штудировать. Он пролистывал всё, что касалось политики, читал только о происшествиях и локальных схватках. Профессор надеялся отыскать также сведения о перстнях с проклятиями, ради чего особое внимание уделял близким членам семьи Наитемнейшего.

  Первый том ничего не дал и, не вставая, Шардаш перетащил по воздуху второй и третий.

  Время текло, а разгадка всё не приближалась. Профессор уже подумывал, не попросить ли магистра попытаться узнать у Темнейшего? Девять шансов из десяти, что тот и пальцем не пошевелит, но один-то всё равно существует.

  Фамильяр не появлялся, значит, Мериам всё ещё ужинала со змеями. Шардаш периодически думал о ней, успокаивая себя тем, что ей не причинят вреда. Только император всё равно казался не лучшей компанией для трапезы. Демоно-вампир против обычной адептки. Скажет или сделает что-то не то, королева-магиня не спасёт. Одно радовало: Темнейший показался ему уравновешенным тёмным. Возраст обязывал.

  Подперев щёку рукой, Шардаш скользил глазами по строкам. Он хотел закрыть очередной том, когда наткнулся на скупой абзац о младшем сыне Наитемнейшего, совсем юном демоне. Тот расторг помолвку с выбранной ещё до рождения невестой и сбежал из дома с некой возлюбленной. Заинтересовавшись, профессор попробовал отыскать сведения о браке, но не нашёл. О детях тоже нигде не упоминалось, хотя имя демона, Ионафан, мелькало иногда в ряде мелких конфликтов.

  Сделав пометку в тетради, Шардаш воскресил в памяти балладу, услышанную Мериам, и слова Темнейшего о том, что тот не желал ссориться с Бригиаттой, старшей дочерью Наитемнейшего. Именно в её дом перешёл второй перстень с розами. Сначала профессор решил, будто император намекал на одного из детей Бригиатты, но с таким же успехом преступником мог оказаться младший брат демоницы.

  Желая проверить догадку, Шардаш зарылся в человеческие хроники и внимательно проштудировал всё за последний век.

  Примерно пятьдесят лет назад был замечен странный всплеск энергии, характерный для проведения какого-то ритуала, и зафиксирована массовая гибель магов на Островах северного ветра. От Лаксены до них - двадцать миль. Убивали только мужчин, по почерку - демон. Все преступления совершены с особой жестокостью. Длилось пиршество смерти всего три дня, затронув и побережье Лаксены, а потом внезапно прекратилось. Кто-то даже выплатил родственникам погибших денежные компенсации.

  Оставалось загадкой, кем была возлюбленная Ионафана. Человеком с тех самых Островов северного ветра или демоницей. Но дела это не меняло: она умерла, судя по всему, не без помощи родных отвергнутой невесты, а Иоанафан мстил магу, который обманул его, посулив воскрешение прекрасной девы. И если с этим как-то связана Мериам, этим волшебником был её дед. Только почему преследовали его, Шардаша?

  'Забвение роз'! Профессор ругнулся, осознав всю тонкость мести. Когда-то забвению предали прекрасную возлюбленную Ионафана - розу. Теперь та же участь ждала другую девушку. Мериам станет последней и самой главной жертвой, но жертвой не кольца, а правосудия. Только он, Шардаш, в схему не вписывался, потому что вернул себе перстень, и демон изменил план. Если он продолжал убивать и травить профессора, при этом мстя роду Мериам, то делал это не просто так. Убить любимого? Нет, на тот момент их ничего не связывало, а игра задумывалась давно. Значит, дело не в чувствах, а в чём-то другом. Единственная связь - оба держали в руках и использовали перстень. Доказать это можно. Но опять-таки это не проясняло картины.

  Шардаш встал и вновь направился к каталогу. Его интересовал всплеск энергии, сразу после которого начались убийства, но, увы, обычные хроники ничем не могли помочь, необходимо покопаться в архивах Академии. Профессор чувствовал, ритуал - толчок, движущая сила спирали событий.

  Перед глазами засеребрился хвост фамильяра. Он извинился за беспокойство и доложил, что госпожа доставлена на прежнее место.

  - Надеюсь, с ней всё хорошо? - нахмурился Шардаш, отложив в сторону книги и записи.

  - Тот господин сам всё сделал. Господин - очень хороший маг...

  Профессор оборвал льстивую речь духа, убрал тома на место и, прихватив тетрадь и плащ, переместился на нужную улицу. С местом немного просчитался, но одинокую фигурку Мериам заметил издали. Она переминалась с ноги на ноги, в нетерпении поглядывая по сторонам. Увидев Шардаша, адептка опрометью бросилась к нему и, зарывшись лицом в куртку, в ужасе прошептала: 'Меня наградили чужой аурой! Демонической. Дед...'. Профессор ругнулся и потащил Мериам к ближайшей табачной лавке: 'Прости, но если я не выкурю трубку, у тебя уши покраснеют от сквернословия'.

  Разумеется, лавка была закрыта, но Шардаш едва не выбил дверь, и хозяину пришлось спуститься вниз. Он попытался вразумить припозднившегося посетителя, но профессор оборвал хозяина требовательным рыком. Признав в посетителе оборотня, гном засуетился, надеясь быстро выпроводить опасного покупателя.

  Мериам поняла, что без противооборотного зелья Шардашу не обойтись: зверь слишком часто рвался наружу.

  Выбрав простенькую трубку и хороший табак, профессор расплатился, извинился за доставленные неудобства и с нескрываемым удовольствием сделал на улице пару затяжек.

  - Курю редко, - объяснил он Мериам, - но иногда тянет... Теперь о деле. Если это аура погибшей возлюбленной Ионафана, - Шардаш сделал паузу, отгоняя колечки дыма от встревоженного лица адептки, - лучше бы тебе родиться тёмным оборотнем. Казнь та же, а силы и возможностей больше. Готов поспорить, капитан Белой стражи склабится, поджидая тебя в Фераме. Если не сегодня, то завтра, послезавтра.

  - Почему? - испуганно спросила Мериам. - За пособничество вам?

  - Пособничество? - Шардаш нервно рассмеялся. - Да нет, за убийства. Ты нашла тёмного оборотня, окрутила его, подставила, а сама развлекалась в Бонбридже. Всё началось, когда перстень попал к тебе в руки. До этого всё было тихо. Два и два Белая стража быстро сложит, а когда маг ауру посмотрит... Что не переродившийся дух демоницы, не докажешь - все признаки на лицо. Определитель вспыхнет алым.

  - Но... Но почему тогда я не убила тех, кто арестовал вас?

  - Зачем? Выдала бы себя. Но как только с меня частично сняли обвинения, в городе появились новые трупы. Я наводил справки: убивали по ночам, когда тебя никто не видел. И я не видел. Нет, Мериам, - заметив её дрожь, профессор обнял адептку, - это всего лишь их рассуждения, не мои. Просто почему я выбрал тебя тогда из всех девочек? По их логике - это приворот. Уверен, Ионафан что-то подкинул, чтобы окончательно тебя очернить.

  - А, может, этими убийствами он просто вынуждал меня придти? - робко предположила Мериам.

  - Он был рядом и не убил, защитил и одновременно сделал подозреваемой: приставали-то к тебе. Нет, ему нужно другое, не быстрая смерть от проклятия. И родные твои живы. Кстати, неплохо бы их навестить. Завтра же.

  - Темнейший тоже советовал, - прошептала адептка, всё ещё не веря в выдуманную Шардашем историю. Она казалась нелепой. - Даже приказал. Его интересовали причины поступка деда. Меня тоже, - вздохнула она и затихла, прислушиваясь к биению сердца профессора.

  Шардаш затянулся ещё раз и взглянул на Мериам. Вдруг он ошибся и напрасно напугал её? Уставший разум иногда рождает чудовищ, невообразимые фантасмагории из обыденных вещей. Слишком сложно, чтобы оказаться правдой. Но ведь убийств действительно не было, пока профессора держали взаперти. И демон вполне мог разорвать горло ретивого сержанта Белой стражи не хуже оборотня.

  Тайком вытащив палочку, Шардаш взмахнул ей над головой Мериам, пытаясь подсветить ауру. Заклинание нестабильное, но разглядеть поможет. Так ничего не чувствовалось, но император лгать не станет: смысла нет.

  Аура адептки оказалась прозрачной, с вкраплениями зелени - свидетельство крови оборотней. Но посреди спокойного моря плавало чернильное пятно, то увеличиваясь, то уменьшаясь в размерах. Потревоженное заклинанием, оно зашипело, разлилось и поглотило всё прозрачное пространство. Уцелела лишь зелень. Такое бывало только у переродившегося демона. При соблюдении определённых условий его душа могла вытеснить душу нового пристанища, а до этого таким пятном паразитировала на чужой ауре, временами подчиняя себе разум.