Крылья - Крайтон Майкл - Страница 37

Только теперь Дженнифер впервые услышала о китайской сделке.

Китай приобретает N-22? – написала она и сказала:

– Ага.

– Дело в том, – продолжал Сэмюельсон, – что аэробус А-340 лучше во всех отношениях. Он новее аэробуса N-22. У него большая дальность полета. Он лучше во всем. Мы попытались объяснить это китайцам, и они начинают понимать, какие перспективы сулит сотрудничество с нами. По моему мнению, сделка «Нортона» с Китайской Народной Республикой сорвется. И, разумеется, это решение будет отчасти продиктовано соображениями относительно безопасности полетов. Еще добавлю – правда, неофициально, – что китайскую сторону очень тревожит вопрос надежности N-22.

К. считают N-22 ненадеж., – записала Дженнифер.

– С кем я могу поговорить об этом? – спросила она.

– Видите ли, китайцы, как правило, очень неохотно сообщают сведения о переговорах во время их проведения, – ответил Сэмюельсон. – Но я знаю одного человека, который сумеет вам помочь. Он работает в коммерческом отделе «Экс-Им-банка», который предоставляет долгосрочные кредиты для операций с зарубежными партнерами.

– Как его фамилия? – спросила Дженнифер.

Его звали Роберт Гордон. Телефонистке потребовалось около пятнадцати минут, чтобы связаться с коммерческим отделом. Наконец секретарь ответила:

– Мне очень жаль, но мистер Гордон на совещании.

– Вам звонят из «Ньюслайн», – сказала Дженнифер.

– Ох. – Трубка на секунду умолкла. – Подождите минуту, пожалуйста.

Дженнифер улыбнулась. Этот прием срабатывал всегда.

Гордон подошел к телефону, и она расспросила его о сертификате ОАВП и сделке «Нортона» с Китаем.

– Правда ли, что контракт оказался под угрозой срыва?

– Любая сделка с авиатехникой может сорваться, пока не подписан контракт, – ответил Гордон. – Однако, насколько мне известно, переговоры «Нортона» с Китаем идут успешно. Впрочем, ходят слухи о том, что европейцы отказали «Нортону» в выдаче сертификата на N-22.

– В чем причина?

– Видите ли, – заговорил Гордон, – я не являюсь специалистом в области авиации, но у компании множество затруднений.

У «Нортона» проблемы, – записала Дженнифер.

– Например, вчера случилось происшествие в Майами, – продолжал Гордон. – И вы, верно, слышали об инциденте в Далласе.

– Что там стряслось?

– В прошлом году во время разбега у самолета вспыхнул двигатель. Пассажиры спешно покинули борт. Несколько человек спрыгнули с крыльев и сломали ноги.

Инц. в Далласе – двиг./слом, ноги. Видеозапись?

– Ага, – сказала Дженнифер.

– Не знаю, как вы, – добавил Гордон, – но я стараюсь летать пореже, и если люди вынуждены прыгать с самолета, я бы не хотел очутиться на его борту.

Прыг. с смлт. – подчеркнуть. Ненадежн. техника.

Внизу Дженнифер приписала крупными заглавными буквами:

ЛЕТАЮЩИЙ ГРОБ

Она позвонила в «Нортон», чтобы узнать, как компания объясняет происходящее. Ей ответил руководитель отдела по связям с общественностью Бенсон. Он говорил протяжным полусонным голосом типичного бюрократа от промышленности. Дженнифер решила врезать ему по зубам.

– Я хочу расспросить вас о происшествии в Далласе.

– В Далласе? – испуганно переспросил Бенсон.

Замечательно.

– В прошлом году, – заговорила Дженнифер, – загорелся двигатель вашего самолета, люди прыгали с него и ломали ноги.

– Ах, да. Происшествие с Семьсот тридцать седьмым.

Происш. с 737, – написала Дженнифер.

– Понятно. Итак, что вы можете сказать о нем?

– Ничего, – ответил Бенсон. – Это не наш самолет.

– К чему эти увертки? Я уже знаю об инциденте.

– Это самолет компании «Боинг».

Дженнифер вздохнула.

– Послушайте, не надо морочить мне голову. – Всякий раз, когда какой-нибудь пресс-секретарь начинал запираться, ее охватывала скука. Хороший журналист всегда сумеет раскопать правду. Такое чувство, будто бы эти люди надеются, что если они ничего не скажут, то и все другие будут держать язык за зубами.

– Мне очень жаль, мисс Мэлоун, но этот самолет построили не мы.

– Что ж, коли так, – с нескрываемым сарказмом произнесла Дженнифер, – то, может быть, вы подскажете мне, каким образом это можно подтвердить?

– Да, мадам, – отозвался Бенсон. – Наберите номер «Боинга», вам там помогут.

В трубке зазвучали короткие гудки.

Каков мерзавец! Как он смеет грубить представителю прессы! Задень репортера – и обязательно получишь сдачи. Неужели он этого не понимает?

Она позвонила в «Боинг» и попросила соединить с отделом по связям с прессой. Записанный на пленку голос предложил Дженнифер отправить свои вопросы по факсу, пообещав связаться с ней позже. Дженнифер едва поверила собственным ушам. Крупнейшая корпорация Америки, и они даже не подходят к телефону!

Она раздраженно швырнула трубку на рычаг. Ждать было бессмысленно. Если в Далласе действительно загорелся «Боинг», репортаж не получится.

Сюжет развалится словно карточный домик.

Дженнифер побарабанила пальцами по столу, раздумывая, как ей быть.

Она вновь позвонила в «Нортон» и попросила соединить ее не с отделом по связям с прессой, а с кем-нибудь из администрации. Ее направили в контору президента и перепоручили заботам женщины по фамилии Синглтон.

– Чем могу вам помочь? – спросила та.

– Насколько мне известно, европейские органы задерживают сертификацию N-22, – заговорила Дженнифер. – Какие недостатки у этого самолета?

– Никаких, – ответила Синглтон. – N-22 летает в Штатах уже пять лет.

– Мои источники утверждают, что эта машина ненадежна, – сказала Дженнифер. – Вчера на взлетной полосе в Майами загорелся двигатель…

– Да, действительно, произошел разрыв ротора турбины. Мы ведем расследование этого происшествия. – Синглтон говорила спокойным ровным голосом, как будто взрыв турбины – самое обычное дело.

Разрыв ротора, – записала Дженнифер.

– Ага, – сказала она. – Понимаю. Но если у вашего самолета нет недостатков, почему ОАВП задерживает выдачу сертификата?

Синглтон помедлила.

– Я могу ответить на этот вопрос лишь в общих чертах, – сказала она. – В неофициальном порядке.

Теперь она говорила чуть напряженным, обеспокоенным тоном.

Прекрасно, подумала Дженнифер. Уже горячее.

– Самолет в полном порядке, мисс Мэлоун, – продолжала Синглтон. – Дело в двигательной установке.

В нашей стране N-22 летает с двигателями «Пратт и Уитни». Но ОАВП заявляет, что, если мы хотим продавать машины в Европу, мы обязаны снабжать их двигателями «IAE».

– «IAE»?

– Это европейский консорциум, который производит реактивные двигатели. Как «Аэробус». Консорциум.

IAE = консорциум, – записала Дженнифер.

– ОАВП вынуждает нас оснащать самолеты двигателями производства «IAE», потому что они соответствуют европейским стандартам по шуму и выхлопу, которые якобы гораздо строже американских. Но суть дела такова, что мы производим не двигатели, а корпуса и крылья и считаем, что выбор двигателя нужно оставлять на усмотрение потребителя. Мы снабжаем самолет тем двигателем, который заказывает клиент. Если он попросит «IAE», мы поставим «IAE». Если он хочет «Пратт и Уитни» – вот вам «Пратт и Уитни». Хотите «Дженерал Электрик» – ради бога. В нашей отрасли так было всегда. Двигатели выбирает заказчик. Поэтому мы считаем вмешательство ОАВП незаконным. Мы будем рады поставить двигатель «IAE», если его закажет «Люфтганза» или «Сабена». Но мы считаем, что ОАВП не вправе диктовать условия, открывающие нам доступ на европейский рынок. Иными словами, их директивы не имеют ничего общего с годностью к полетам.

Дженнифер нахмурилась:

– Вы утверждаете, что речь идет о нарушении свободы предпринимательства?

– Именно. ОАВП возводит торговые барьеры, пытается вынудить нас устанавливать на самолетах европейские двигатели. Но если они действительно этого хотят, они должны сосредоточить свои усилия на европейских потребителях авиатехники, а не на нас.