Разоблачение - Крайтон Майкл - Страница 66

– Погодите минутку…

– Всем ясно, что у компании была веская причина передать эти данные: они хотели мошенническим путем лишить мистера Сандерса заслуженного долгими годами труда вознаграждения. А в лице мисс Джонсон они приобрели сотрудника, имевшего подобные неприятности и раньше. Я подам в суд за диффамацию и потребую сатисфакций в таких размерах, что это станет известно всей деловой вой Америке. Я потребую шестьдесят миллионов долларов, Бен, и вы с легкостью согласитесь на сорок миллионнов – в ту же минуту, как судья разрешит присяжные прослушать пленку с записью! Ведь мы оба прекрасно знаем, что после того, как они ее прослушают, им понадобится не более пяти секунд для того, чтобы признать мисс Джонсон и компанию виновной стороной.

Хеллер покачал головой.

– Это еще вилами по воде писано, Луиза; я не думай даже, что эту ленту разрешат прослушивать в суде. К тому же до этого пройдет года три, не меньше.

Фернандес кивнула.

– Да, – согласилась она, – три года – срок немалый.

– Вот и я про то: мало ли чего может за это время случиться…

– Да, и я, откровенно говоря, беспокоюсь за эту пленку – с такими скандальными доказательствами то и дело случаются непредвиденные вещи; и я, например, не могу гарантировать, что у кого-нибудь уже сейчас нет копии. Будет просто ужасно, если она вдруг окажется в руках такой радиостанции, как «Кей-кью-и-эм», и, не дай Бог, попадет в эфир!..

– Боже мой, – оторопел Хеллер. – Луиза, я ушам своим не верю – и это говорите вы?

– А что? Я просто высказала мои вполне обоснованные опасения, – сказала Фернандес. – С моей стороны будет непорядочно не поделиться ими с вами. Давайте будем смотреть фактам в лицо, Бен. Шила в мешке не утаишь, а пресса уже до этой истории добралась – кто-то уже разболтал ее Конни Уэлш, а та напечатала статью, которая является компрометирующей для мистера Сандерса. И кстати, кто-то продолжает снабжать ее сведениями, поскольку теперь Конни планирует написать статейку о склонности моего клиента к физическому насилию. Это очень неприятно – то, что кто-то с вашей стороны нашел возможным распространяться о нашем случае. Но мы-то с вами знаем, как это бывает с любителями горяченького из прессы – никогда не знаешь, откуда произойдет утечка сведений в следующий раз.

Хеллер явно чувствовал себя не в своей тарелке; оглянувшись на своих союзников, собравшихся у фонтана, он попросил:

– Луиза, я не думаю, что тут могут быть какие-либо подвижки…

– Ну, вы хотя бы поговорите с ними.

Хеллер пожал плечами и пошел к фонтанам.

– А что мы теперь будем делать? – спросил Сандерс.

– Вернемся к вам в кабинет.

– Мы?

– Да, – подтвердила Фернандес. – Это еще не конец. Сегодня многое может произойти, и я хотела бы застать это.

По дороге в компанию Блэкберн разговаривал по тела фону с Гарвином прямо из автомобиля. – Третейский суд прекращен. По нашей просьбе.

– И что?

– Мы жали на Сандерса изо всех сил, чтобы он вернулся к работе, но он не сдался. Сейчас угрожает нам иском в шестьдесят миллионов долларов.

– Господи! – поразился Гарвин. – По какому поводу иск?

– Диффамация, проистекающая от нежелания компании предать гласности факт, что нам известно, будя Джонсон не в первый раз попадается на сексуальном преследовании.

– Ни разу ничего не слышал! – мрачно сказал Гарвин. – А ты, Фил?

– Нет, – подтвердил Блэкберн.

– Существуют ли какие-нибудь документальные подтверждения этих фактов?

– Нет, – повторил Блэкберн. – Я уверен, что нет.

– Ну и пусть тогда угрожает… Так на чем вы с Сандерсом сговорились?

– Мы дали ему время до завтрашнего утра, и он должен выбрать: или вернуться на работу, или убираться прочь.

– Вот и правильно, – похвалил Гарвин. – А если серьезно: что у нас на него есть?

– Мы работаем над уголовным обвинением, – сказал Блэкберн. – Пока рано еще говорить что-нибудь определённое, но я думаю, что перспектива есть.

– А что насчет женщин?

– Никаких записей в архивах не сохранилось. Я знаю, что пару лет назад Сандерс трахнул одну из своих секретарш, но в компьютере соответствующей записи не нашли. Я думаю, что он сам ее стер.

– Каким образом? Мы же заблокировали для него доступ в базу данных.

– Наверное, позаботился об этом раньше. Он мужик головастый.

– Да на кой черт ему нужно было заботиться об этом раньше, Фил? Он никак не мог ожидать, что дело так обернется.

– Я знаю, но записей все равно найти нельзя. – Блэкберн сделал паузу. – Боб, я полагаю, что нам нужно перенести пресс-конференцию.

– На какое время?

– На завтра, на середину дня.

– Неплохая мысль, – согласился Гарвин. – Я это устрою. И даже пораньше – часов на двенадцать. Утром прилетает Джон Марден; – напомнил он, имея в виду главного управляющего «Конли-Уайт». – Как раз кстати.

– Сандерс рассчитывает мотать нам нервы до пятницы, – пояснил Блэкберн, – а мы нанесем контрудар. Пока он полностью изолирован: в базу данных фирмы он войти не может, данных от «Конрада» или еще откуда-нибудь он тоже получить не может. Маловероятно, что завтра до полудня он сможет отыскать что-нибудь для нас нежелательное.

– Отлично, – сказал Гарвин. – А что там с журналисткой?

– Думаю, что в пятницу она напечатает очередную статью, – сказал Блэкберн. – Не знаю откуда, но она уже все знает и не сможет удержаться от того, чтобы не смешать Сандерса с дерьмом – уж больно историйка интересная. А когда она это сделает – Сандерс покойник.

– Вот и хорошо, – закончил разговор Гарвин.

Мередит Джонсон вышла из лифта, остановившегося на пятом этаже, и тут же наткнулась на Эда Николса.

– Нам недоставало вас на утренних совещаниях, – сказал Николс.

– К сожалению, нужно было решить кое-какие вопросы, – ответила она.

– Могу ли я знать, какие именно?

– О, – сказала она, – это просто скучно: так, технические детали, касающиеся налоговых льгот в Ирландии. Ирландское правительство хочет обложить местным налогом наш завод в Корке, а мы не уверены, что потянем это. Это уже больше года тянется.

– Вы выглядите слегка усталой, – с заботой сказал Николс. – Немного бледны…

– Все нормально, но я буду просто счастлива, когда все закончится.

– Как и все мы, – согласился Николс. – Кстати, мы не сможем вместе пообедать?

– Разве что в пятницу вечером, если вы еще будете в городе, – ответила она и улыбнулась. – Да ну же, Эд, это в самом деле налоговые дела.

– Конечно, я верю вам… Он помахал рукой и пошел по коридору, а Джонсон направилась к своему кабинету. В кабинете она застала Стефани Каплан, которая сидела за столом Мередит и работала на ее личном компьютере. Каплан явно смутилась, когда вошла хозяйка кабинета.

– Простите, что я пользовалась вашим компьютером. Я тут ждала вас и решила, чтобы не терять времени, просмотреть кое-какие бухгалтерские отчеты.

Джонсон швырнула сумочку на кушетку.

– Слушайте, Стефани, – заговорила она. – Давайте расставим точки над «i». Я руковожу этим отделом, и никто не в силах этому помешать. И сейчас для нового вице-президента пришло самое время определить, кто за него, а кто – против. И я это буду помнить. Кое-кто меня поддерживает. Кто-то против меня, и я это тоже учту. Мы понимаем друг друга?

Каплан вышла из-за стола.

– Да, конечно, Мередит…

– Так что не стоит со мной крутить.

– У меня и в мыслях не было, Мередит!..

– Вот и чудненько. Спасибо, Стефани.

– Все в порядке, Мередит…

Каплан вышла из кабинета. Мередит прикрыла за ней дверь и, подойдя к монитору компьютера, стала внимательно просматривать строчки букв и цифр на экране…

Сандерс шел по коридорам «ДиджиКом» с ощущением нереальности происходящего. Он чувствовал себя чужим. Попадавшиеся ему навстречу сотрудники поспешно отводили глаза в сторону и, ничего не говоря, проскальзывали мимо.