Наследство (СИ) - Измайлова Кира Алиевна - Страница 21

Генри преисполнился небывалого уважения к покойному королю.

– Во всяком случае, готовишь ты куда лучше меня, – сказал он искренне.

– Что ж, это обязанность женщины, – пожала она плечами.

– Но ты не просто женщина. Ты принцесса и…

– Ценный приз. Я помню, – усмехнулась девушка. – Но я не собираюсь есть то, что готовишь ты, уж прости. Удивляюсь, как твои собаки это переваривают!

– Они привычные… – пробормотал Генри.

– Чем ты их вообще кормишь? – поинтересовалась принцесса.

– Ничем. Сами охотятся, – ответил он. – На кой мне псы, которых еще и кормить надо? Самому бы найти пропитание!

– Ясно, – усмехнулась она. – У меня тоже были такие…

– У тебя? – нахмурился Генри. – У тебя там маленькая такая шавочка лежала, если судить по косточкам… прости.

– Это дворцовая пустолайка, – пожала принцесса плечами. – На псарне остались настоящие собаки. Гончие. Волкодавы. Жаль…

– Еще бы… – Это Генри понимал.

Похоже, папаша у принцессы был суровый, раз таскал дочку с собой на охоту и велел выучиться стряпать. А что, не лишнее умение, вот так отправят в изгнание, и крутись, как знаешь! И еще – он сразу обратил внимание на то, как она обращается с собаками: даже не попыталась заискивать с ними, прикормить, приласкать, вообще делала вид, что не замечает их, но и не задевала. В общем-то, лучшая линия поведения с такими псами, но… откуда бы знать принцессе, что такое обученные боевые псы? Знала, оказывается. Гончие, волкодавы… наверно, нашлось на псарне место и таким, как Звон с Громом. Тогда понятно. И всё яснее становится, что эта девушка – не тепличный цветочек.

– Поедем, – сказал он, обрывая никчемные мысли. Не цветочек – и слава всем богам, намучался бы он с жеманницей, не способной ни на лошадь сесть, ни костер развести. Еще бы принялась причитать, что не может… это самое… вкушать грубую пищу! – Время дорого.

Принцесса промолчала. И помогла сворачивать палатку. Умела откуда-то…

…Ясно было, что новость Генри не то чтобы испугала, но заставила нервничать. Мария-Антония пока не понимала всех хитросплетений местной политики (корпорации… наверно, это не сложнее прежних торговых домов и интриг знатных семей?), но чувствовала, что дело плохо. Ей достаточно было интонации, с которой Генри говорил о «ящерках». Он сказал, эти люди имеют дело с… Ханьким царством, кажется. С Востоком, иными словами, а это уже о многом говорит. Западу не понять Восток, говорил старенький наставник и вспоминал о походах в те края. Да, соглашалась девушка, слушая его, они совсем другие, у них другая логика и этика, но понять их всё же можно. Надо только знать, что им дорого, во что они верят… Увы, теперь вряд ли это сработает. Генри, и тот мало что знает о «Черном драконе», а что толку гадать, не располагая хоть какими-то достоверными сведениями?

Он явно удивился, когда она состряпала завтрак. По его мнению, принцессе не полагалось таких умений. Интересно, какими вообще он их представляет, принцесс? Запертыми в высоких башнях, как он сказал тогда, вышивающими шелками и ждущими прекрасных принцев? Должно быть, так. Откуда же нынешним людям знать, каковы были тогдашние принцессы? И не ей развенчивать эти сказки!

Вот уже несколько дней неутомимые кони несли их всё дальше и дальше вглубь прерии. Генри сказал – надо уходить к северу, так далеко «ящерки» не сунутся, слишком опасно. Им тоже опасно – это уже Территории, и пусть пока они спокойны, можно ждать бури в любой момент. Жаль, Монтроз не мог объяснить, что же такого опасного в этих Территориях, просто не мог, и всё, не находил слов, но обещал показать, если начнется.Что именно начнется, он сказать тоже не умел. Только просил держаться поближе к нему и не бросать поводьев, если случится что-то странное, не пугаться. Это не всегда опасно, говорил он. То, что выглядит страшным, чаще всего ничего не стоит, а настоящей опасности она все равно не сумеет заметить, так пусть положится на него!

И Мария-Антония полагалась, как полагалась когда-то на отца и его рыцарей, и на многих других.

Они почти не разговаривали, не считая коротких реплик во время привала, лишь раз Генри как-то сказал:

– А ты не расскажешь, как тебя угораздило уснуть? В сказках-то говорится, ясное дело, но то сказки, а как оно на самом деле было…

– Может быть, – сказала она ему, помолчав, – может быть, когда-нибудь я тебе расскажу. Просто… Это слишком сложно даже для меня, а я не хочу вводить тебя в заблуждение. Было проклятие. Был маг, который его… изменил, но снять не смог. Я проспала вместо ста лет больше четырехсот – маг оказался сильнее, чем можно было ожидать… Это все, что я знаю.

– Ну-ну, – сказал Генри, и видно было, что он не поверил ни единому ее слову.

Умница.

6

– Итак, чем мы располагаем на текущий момент?

Ивэйн Хоуэлл не сидел спокойно в своем кресле, он расхаживал по кабинету, а это о многом говорило. Рональд только покачал головой: по его мнению, старшему брату временами не хватало терпения. Или не терпения даже, а умения выжидать, иногда подолгу. Сам он этим умением обладал в полном объеме, а кроме того, мог сдерживать порывы близнеца. Оба признавали, что им пришлось бы куда сложнее поодиночке, нежели вместе.

– Рейнджер подтвердил наличие эринитовой жилы, – ответил Рональд рассматривая прозрачную, цвета сосновой смолы и такую же вязкую жидкость в своем бокале. – Богатой, как мы и предполагали. Он взял пробы, произвел необходимые измерения… сведения и образцы у него при себе.

– Он становится чрезвычайно ценным объектом… – пробормотал Ивэйн.

– Но не бесценным, – пожал плечами Рональд. – Теперь, раз мы получили хоть какое-то подтверждение своим теориям, то, даже не имея на руках образцов для исследования, можем начать готовить экспедицию. У остальных нет и этого, как ты понимаешь.

– Я бы предпочел проверенные данные, – ответил старший брат. – Иначе мы можем вложить бешеные деньги в эту авантюру, а в итоге окажется, что месторождение меньше того, что досталось «Кармайклу»!

– Надо рисковать, – пожал плечами младший. – Или ты разучился?

– Не смеши! – наконец-то улыбнулся Ивэйн и сел напротив брата, взял бокал с «Янтарём». Крепчайшую настойку готовили на северном побережье Московии, и какие уж травы в нее клали, не знал никто: московиты свои старинные рецепты берегли, а пытавшихся их выведать без затей сажали на кол либо рубили головы, в зависимости от настроения. Могли, правда, еще ручных волков спустить или в медвежью яму кинуть, если вовсе уж скучно было. – Судя по твоему лицу, ты приберег еще какую-то новость?

Рональд молча кивнул, смакуя огненную жидкость. Московиты, говорят, пьют ее стаканами и не хмелеют, а обычного человека полный стакан «Янтаря» уложит без сознания.

– Надеюсь, она окажется не настолько скверной, как та, что ты преподнес мне накануне? – осведомился Ивэйн.

– Не могу сказать наверняка, – усмехнулся тот и отставил бокал. – Видишь ли, помимо образцов породы и результатов замеров у рейнджера с собой есть еще кое-что.

Старший брат вопросительно приподнял брови.

– Что же?

– Девушка, – коротко ответил Рональд и несколько секунд наслаждался выражением лица старшего брата. – Я знал, что ты в это не верил.

– Значит… тоув Стефан оказался прав? – осторожно поинтересовался Ивэйн и машинально отхлебнул «Янтаря», будто обычного вина, даже не заметив этого.

– Да. Всё сошлось один к одному, – сказал младший брат. – Она жива, Ив. Рейнджер сумел ее вытащить оттуда. Подробностей я не знаю, связь была скверной, да и затягивать сеанс я не хотел, но, похоже, больше выживших нет.

– С одной стороны, это и к лучшему, – хмыкнул тот. – С другой… А, впрочем, неважно! Мы уже обсуждали возможные варианты: всё ведь бездоказательно, Рон. Мы никогда никого не убедим, что девица – наследница престола этой дыры!

– Да, но ты ведь согласился, что это заявление позволит нам отвлечь внимание и потянуть время…