Остров Королевы - Джейкс Брайан - Страница 25

25

Выдры отправились в путь. Дождик все ещё моросил, но от тумана остались лишь отдельные клочья в низинах. Зилло отбивал хвостом ритм на своём барабане и напевал песню о Летних лужайках.

Мест не было лучше для жизни выдрячей И вечером тёплым, и в полдень горячий. Лужайками летними звали мы их, Но вижу их только я в мыслях моих. Поутру там воздух подобен вину, И гладят рассвета лучи глубину. Вода не заплещет, у берега тишь, Кувшинки, осока, рогоз и камыш. Носись сколько хочешь по зеркалу вод Иль в омут — туда, где форель тебя ждёт. На камне замшелом лениво лежи. Чего ещё надо? Товарищ, скажи! Счастливые годы давно миновали, Их изредка я вспоминаю в печали. Лужайками летними звали мы их, Лечу туда сызнова в мыслях моих.

Малыш, оседлавший шею Лидо, шепнул ему на ухо:

— Хорошие лужайки. Хочу на лужайки.

Лидо пощекотал крошке подошву.

— Скоро Зилло нас туда приведёт.

— Конечно, приведу, — отозвался бард-ветеран. — Тогда и увидите, что это не сказка.

— Я в твоих словах и не сомневался, — заверил Лидо. — А вот раскрой мне секрет, как вы удрали от Феликса?

— Это подвиги Дидеро. Помнишь, ты оставил меня и ее ответственными за пещеру? Так она всю власть сразу сгребла себе. И слава сезонам. Никто не скажет, что у Дидеро голова растёт не там, где положено.

— Интересно, интересно, — оживился шагавший сзади Колан. — Расскажи, что там вытворила моя хозяюшка.

Зилло усмехнулся.

— Об этом можно оду написать. Она пригнала твою лодку, загрузила ее малышами. Нас всех разделила на две группы. Моя направилась собирать водоросли. Всю набранную кучу свалили к очагу. Потом она вылила весь грог в котёл тушёнки и добавила туда же оставшееся растительное масло. У неё выдающийся организаторский талант, Колан, уверяю тебя.

— А дальше? — спросил Лидо.

— А дальше вот что. Она повела свою группу ломать ветки с шипами. Весь терновник ободрали поблизости. И устлала этими ветвями путь доблестным котам. И выставила караул из мамочек и бабушек, чтобы при первом мяуканье дали знать.

Лидо прервал рассказчика:

— А если бы мы вернулись раньше котов?

Бирл Бочонок хрипло загоготал:

— Значит, вам бы крупно не повезло. Но все вышло так, как мамаша Дидеро и рассчитывала. Первыми заявились коты. И напоролись на шипы. Вот вою-то было! Дикий мяв висел в воздухе, га-га-га!

— Около полуночи это было. Народ к морю рванул, лодку с детьми перед собой толкали. Детям-то все новое — только забава! Да… В пещере остались мы с Дидеро. Она мне велела водоросли в очаг свалить, а сама схватила шест и опрокинула котёл на пол. Ароматы пошли, скажу я вам, такой букетец! Тушёнка, грог, масло да дым вонючий! Мы бросились догонять народ, а Феликса с котами оставили уборщиками.

Лидо хлопнул хвостом и засмеялся.

— Колан, твою миссис надо называть «генерал Дидеро»!

— Во-во, я тогда генеральский супруг!

— Эй, там, впереди, пошевеливайтесь! — донёсся сзади голос «генеральши». — Если до темноты не доберёмся до сухого и сытого места, не котов вам придётся опасаться. Со мной будете дело иметь!

— Есть, мэм! Все ясно, мэм!

— Стараемся, ваша честь!

— Не волнуйся, ягодка моя! Ой! Хвост сломаешь, хвостоломка моя ненаглядная!

Вриг Феликс от ярости топнул бы лапой, если бы не застрявший в ней обломанный шип. Он заорал на солдата, которого увидел в бойнице крепости:

— Открыть главные ворота! Атунру и Питру ко мне! Что за чушь у вас здесь происходит? Какого демона рабы у крепости ошиваются?

Капитан Скодт подсадил вождя на пирс. В крепости началась суматоха, послышался топот множества лап. Заскрипели створками и отворились главные ворота, распахнулась дверь на пирс.

Вриг заорал на котов, показавшихся из крепости:

— Ты, ты, ты и ты! Загнать рабов обратно в лагерь! Унтер! Ко мне!

Вызванный унтер подбежал и замер перед вождём.

— Имя?

— Ринат, повелитель!

Феликс сорвал свою железную маску и забрызгал перед собой слюной.

— Вернуть всех лишних в казармы! Где Атунра? Где мой безголовый сынок? Почему никто не встречает?

— Комендант в покоях леди Хладвиги, сир! — доложил унтер дрожащим голосом и едва успел отскочить, потому что командующий направился к лестнице сквозь него, как бы не замечая помехи. Хромая по ступеням, Вриг разметал топорищем встречных котов.

— Все лишние в казармы!

Балур и Хинза охраняли вход в помещение леди Хладвиги.

— Постой, господин, мы доложим! — осмелился пискнуть Балур, согласно распоряжениям Питру.

Схватив обоих стражей, Вриг спустил их с лестницы. Взмахнув топором, он ударил в дверь так, что та, распахнувшись, повисла на одной петле. В помещении кроме Питру и его матери находился и унтер Янд. Повинуясь выразительному взгляду Питру, Янд копьём преградил дорогу повелителю. Не замедляя шага, Вриг вырвал копье из лап унтера и ударил его по голове так, что древко разломилось на две половинки. Отец и сын встретились глаз в глаз.

Таким Питру отца ещё не видел. Им овладел панический ужас. Отскочив за кресло матери, он пронзительно завопил:

— А-ай, держи его, он меня убьёт, как убил Джифру!

Хладвига бесстрашно смерила Врига взглядом. Зазвучал ее холодный и слегка иронический голос:

— Я наблюдала из окна за прибытием победоносного войска. Ни следа пойманных беглецов, походка какая-то странная. Что с ногой? Ранен в бою?

Вриг проковылял к столу, уселся на его край и схватил с блюда столовый нож. Он принялся ковырять ножом в подошве.

— Ерунда, сломанный шип. Где Атунра?

Хладвига не обратила внимания на вопрос.

— Чем это так воняет?

Вриг продолжал возиться с ногой. Плащ мешал ему, и Феликс отбросил его.

— Что воняет? Не чувствую.

— Это плащ, — послышался голос Питру. — Его плащ сзади весь измазан какой-то гадостью. Эта грязюка и воняет.

— Тебя лечил тот же, кто и ранил? — ледяным голосом осведомилась Хладвига. — Он же и целебной мазью умастил?

Вриг крякнул и вытащил занозу.

— Вот, шип, только и всего. Наступил нечаянно. Где Атунра?

— Она меня не интересует, — процедила Хладвига. — Я ее не видела с тех пор, как ты ушёл.

Глаза Феликса сузились.

— Что ты сделал с Атунрой, жалкий слизняк?

Питру не осмеливался поднять глаза на отца, но внутренне собрался и подготовился к защите. Чуть подавшись вперёд из-за кресла матери, он обратился к ней:

— Скажи ему, что мне некогда присматривать за его лакеями. Как комендант крепости, я занят по горло. Я не нянька его Атунре.

Вриг резким ударом вогнал нож глубоко в доску столешницы. Звякнули подпрыгнувшие блюда и тарелки.

— Тупица! Какой ты комендант! Половина войска обжирается и бездельничает в крепости, а рабы разгуливают у стен! Наглости ты у маменькиной юбки набрался, а вот ума надо в другом месте поискать!

Голос выступившей на защиту сына Хладвиги излучал презрение.

— Надеюсь, таким полководцем, как отец, он не станет. Сидеть на столе в вонючем плаще и ковыряться столовым ножом в подошве… Где пленные? Унтер Янд доложил, что у тебя в войске не хватает двух десятков солдат. Что с ними случилось, могущественный? Благодаря плану обороны Питру на нас, во всяком случае, не напали.

Её слова кололи больнее шипов терновника. Вриг понял, что спор окончился не в его пользу. Но последнее слово остаётся за ним.

— Солдаты вернулись в казармы, рабы — в лагерь. Розысками Атунры займусь лично. Причастные к ее исчезновению горько пожалеют о своей глупости.