Темная Башня. Путеводитель - Винсент Бев - Страница 87

И вот тут мы должны присоединиться к нему, влиться в него, хотя рассказать о том, что чувствует сердце Роланда в этот самый момент, когда цель его жизни наконец-то показалась вдалеке, не под силу ни одному рассказчику. Представить себе такое просто невозможно» (ТБ-7).

Как Джонни Смит из «Мертвой зоны», писатель и его аудитория все видят, но ни во что не могут вмешаться, им остается только наблюдать. Их унесло ураганом Луча. Этот наблюдательный пункт, откуда видно все и вся, напоминает тот, что использовался авторами в «Черном доме». Кинг обнимает читателя за плечо и лично показывает ему событие невероятной важности. Добраться до этой части истории — едва ли не главная цель растянувшегося на всю жизнь похода Кинга, так же, как и цель Роланда и некоторых из читателей Кинга.

Один из самых значимых поворотных моментов эпопеи происходит в первую ночь после поединка, который сделал Роланда стрелком. Эпизод, в котором Роланд берет верх над Кортом, Кинг написал в 1970 году. Он вернулся в Гилеад двадцать шесть лет спустя в «Колдуне и кристалле», продолжив поединок событиями следующего утра. «Я увидел себя столкнувшимся с собой же, лежащим на кровати шлюхи… безработный студент с длинными черными волосами и бородой и одновременно удачливый популярный литератор („король ужасов Америки“, как с любовью называет меня миллион восторженных критиков») (ТБ-4). Кинг спросил себя, сможет ли он написать историю любви молодых.

«Я тебе помогу», — пришел ответ. «В тот день… я не знал, кому принадлежал этот голос, но теперь знаю, потому что заглянул в глаза юноши, лежащего на шлюхиной постели в стране, очень даже ясно существующей в моем воображении. О любви Роланда к Сюзан Дельгадо (и о ее — к нему) мне рассказано юношей, с которого и началась вся эта история» (ТБ-4). Другими словами, двадцатидвухлетним Кингом.

Кинг называет себя массовым писателем, из тех, кто спрашивает, что значит рассказанная им история, у других, в отличие от авторов большой литературы, которые спрашивают, что есть написанная ими история, у себя. [345]Автор большой литературы ищет ответы, массовый писатель — читателей. И тот, и другой одинаково эгоистичны. «Я верю, что лучшие истории — те, которые с открытой душой приглашают читателя заглянуть в гости». [346]

Тед Бротигэн предупреждает, что быть снобом нехорошо, цитируя роман Клиффорда Д. Саймака, в котором Кинг открыл для себя существование параллельных вселенных. Бротигэн говорит, что у Саймака замечательный сюжет. А вот стиль не очень. «Неплохо, конечно, но, поверь мне, есть лучше». Есть также книги, которые написаны отменным стилем, но истории в них нет. Бротигэн говорит Бобби, что иногда нужно читать книги ради сюжета, а иногда — ради стиля. «Когда найдешь книгу и с хорошим сюжетом, и хорошим стилем, держись этой книги» (СвА). Хорошие книги, говорит Бротигэн, никогда не открывают все свои секреты сразу. «Книга — как насос. Он ничего не выдаст, если прежде ты не зарядишь его. Заряжаешь насос собственной водой, качаешь ручку, тратя собственную силу. И поступаешь так, ожидая, что получишь больше, чем отдал… со временем» (СвА). [347]

В своем посвящении последней книги эпопеи Кинг пишет: «Кто говорит, не слушая — нем. А потому, Постоянный Читатель, эта последняя книга цикла „Темная Башня“ посвящается вам», признавая тем самым, что чтение — необходимая часть процесса. Хотя Кинг приглашает читателей в историю, в послесловии он указывает, что это все, на что они могут рассчитывать: «Я знакомлюсь с вами через мои книги. Позвольте и им стать вашим средством знакомства со мной. Этого достаточно» (ТБ-7).

Роланд добирается до Темной Башни через тысячу лет после того, как он покинул Гилеад, и более чем через тридцать лет после того, как Кинг написал: «Человек в черном ушел в пустыню, и стрелок двинулся следом». Для автора история могла бы на этом закончиться. В конце концов: «Все, что угодно сделать Богу, и есть справедливость», как он пишет в эпиграфе к «Песне Сюзанны».

С учетом собственного долголетнего общения с фэнами, Кинг знает, что недостаточно просто оставить Роланда перед Башней, свести вместе человека и предмет его поисков, как сделал Роберт Браунинг. Для Кинга важно само путешествие и все, что с ним связано, а не цель похода. Обращаясь к тем гипотетическим читателям, которые завизжали бы от ярости, если бы эпопея закончилась на этом месте, которые заплатили деньги, чтобы узнать, что найдет Роланд в Башне, Кинг говорит: «Вы — те жестокие, кто отрицает Серые Небеса, куда уходят усталые персонажи, чтобы отдохнуть».

«Я надеюсь, вы пришли, чтобы послушать историю, а не для того, чтобы, торопливо пролистывая страницы, добраться до концовки», — пишет он. Концовка — всего лишь последняя страница книги, которую читатели могут раскрыть, ничего не узнав о самом путешествии. Он пишет концовки, потому что «таков уж обычай этой страны». Принято же надевать штаны перед тем, как выйти из спальни. Не было такой счастливой концовки, как начало: «Жил-был когда…» Концовки бессердечны, это еще один синоним слова прощай. Концовка — закрытая дверь, которую никто не может открыть.

В другой книге Кинг пишет:

«Жили они счастливо после этого? [348]Нет, конечно, чтобы там ни говорилось в сказках. У них, как у всех, были хорошие дни и плохие, были свои победы и сбои поражения. Иногда им было стыдно; иногда им не везло. Но я хочу сказать, что они все жили, как могли, честно и достойно, и я люблю их всех и не стыжусь моей любви» (ГД).

Роланд как-то сказал: «Никто, конечно, после такого не сможет жить счастливо, но детям мы предоставляем возможность выяснить это самим, не так ли?» (ТБ-5). Кинг уже дал нам одну концовку, максимально приближенную к «с того самого момента они жили счастливо». Эдди, Сюзанна и Джейк уже вместе, и есть надежда, что к этой счастливой семье в каком-то обличье присоединится Ыш. Кинг предупреждает читателей, что им, возможно, не понравится то, что они прочтут дальше.

Он снимает с ремня последний ключ и открывает «НЕНАЙДЕННУЮ» дверь, которая теперь стала «НАЙДЕННОЙ», и следует за Роландом к лестнице, которая спиралью поднимается все выше и выше, через всю жизнь стрелка, до самой вершины.

Эпопея заканчивается так, как планировал Кинг? «Ситуация та же, что и со стрельбой ракетой с ядерной боеголовкой по цели, которая расположена в 3000 миль. Вы счастливы, если она попадает в тот самый район, куда и целились. Примерно то же самое произошло и со мной. Скажу так, стоило мне пройти небольшую часть тропы, я уже не мог не попасть в то место, куда пришел». [349]

В последнем послесловии Кинг пишет:

«Меня самого такая концовка не сильно радует, если вы хотите знать правду, но это правильная концовка. Собственно, единственнаяконцовка. Вы должны помнить: я все это не выдумываю; всего лишь записываю то, что вижу.

Ни на один проект в моей жизни я не положил столько сил, и я знаю (никто не может знать этого лучше меня), что полностью успешным назвать его нельзя. Да и разве может быть таковым хоть одно произведение, созданное воображением? Тем не менее я не отдам назад ни одной минуты из того времени, что прожил в где и когда Роланда. Эти дни в Срединном и Крайнем мирах были удивительные. В эти дни мое воображение работало так четко, что я мог унюхать запах пыли и услышать треск кожи» (ТБ-7).

Спасибо, что пришли сюда со мной.

ДИСКУССИЯ

Magnum opus? [350]

«На пути к Темной Башне возможно все»,

(ТБ-2)

Кто решает, какое произведение является величайшим за всю творческую жизнь автора? Ответ на этот вопрос можно найти при жизни автора или только в будущем, когда потомки оценят все, созданное им? Может писатель создать не одно, а несколько magnum opus?

Зададутся ли этим вопросом критики будущего? Первым признаком того, что могут и задаться, стало награждение Кинга в 2003 г. медалью за «Выдающийся вклад в американскую литературу» Национальным книжным фондом. И хотя самозваные хранители литературных канонов критиковали присуждение этой награды массовому автору, в общей массе реакция общественности была исключительно позитивной.