Сказка о девочке, о корабле, который она смастерила, и о путешествии, опоясавшем всё Королевство Фей - Валентэ Катарина М. - Страница 22

Проход был устлан красивым отполированным паркетом, и Сентябрь, пробираясь внутрь, старалась ступать как можно тише. Она вошла в просторную залу, в которой, наконец, появилось достаточно света, чтобы хоть что-нибудь разглядеть подробнее. Окна были устроены весьма высоко, и к ним подводила с двух сторон, соединяясь в форму сердца, широкая лестница. Прямо у входа имелась небольшая стойка, куда можно было поставить ботинки или положить зонтик. Одну из боковых стен украшал огромный портрет в не менее грандиозной и напыщенной раме. Даже при столь тусклом освещении длинные золотые волосы женщины, изображенной на картине, ярко сияли; она была высока и мила, одной рукой царственно гладила леопарда, сидевшего у ее ног, а в другой сжимала простенький деревянный лук. Но сильнее всего завораживала её улыбка. Широкая и добрая, такая, что и одного взгляда на нее было достаточно для Сентябрь, чтобы полюбить эту женщину на всю оставшуюся жизнь. Доверять этой любви, хотя мысль о том, что такую жалкую душонку, как ее, королева даже не призрела бы при встрече, неприятно свербила в голове. Портрет словно светился, хотя подобное происходит только с особенными людьми. «Вот так выглядит человек, когда повзрослеет - подумала Сентябрь, - А в моем мире взрослые сплошь угрюмые , разочарованные, уставшие от работы и от других забот. А им бы выглядеть, как она. Как же это описание звучало в книжках?»

В расцвете сил.

-И ты дошла до меня всего в одной туфельке? – раздался мягкий любопытный голос.

Сентябрь резко повернулась и увидела, что на самой верхушке лестницы сидела, наклонившись вперед и уперев подбородок в две подставленные руки, маленькая девочка. Ее вишнево-пурпурные волосы старомодными кудрями, толстыми как сосиски, падали на плечи, а замечательная шляпа действительно походила на скособоченный кусок торта. Но в отличии от эпизода с участием этой девочки и медведя, теперь Сентябрь могла рассмотреть подробно каждый оттенок всех украшений. Перья были синее, зеленое, красное и кремовое. Драгоценные камни сверкали темно-фиолетовыми искрами. В ногах у девочки разлеглась громадная пантера, которая томно мурлыкала и лениво наблюдала за Сентябрь, чуть приоткрыв один зеленый глаз.

-Как же это было невыносимо больно, - голос звучал искренне и поражаенно, - Ну и храбрец же ты!

Маркиза элегантно погладила пантеру вдоль позвоночника, чуть взъерошивая пальцами мех – и извлекла пару изысканных черных туфелек. Они были точь-в-точь такие, как у Сентябрь: казалось, что это ее единственная туфелька подросла, пообтерлась и разносилась на многочисленных балах и театральных праздниках, и нашла себе пару. Каблуки были невысокие, мысы украшали черные лилии, ремешок был унизан жемчужинами темно-красного и черного оттенков. Маркиза протянула их Сентябрь, но девочка не спешила принимать столь нужный подарок. Какой бы юной не выглядела Маркиза, какой бы крохотной и не способной причинить боль, - она всё равно была коварной Королевой. А принимать подарки от них – это очень опасное дело.

Так что, несмотря на ноющую и саднящую боль в ногах, Сентябрь, отказываясь, покачала головой.

-Я всего лишь хочу помочь тебе, деточка, - сказала Маркиза.

Она аккуратно поставила туфельки на пол и снова пробежалась пальцами по спине пантеры, взъерошивая мех. На этот раз она вытащила серебряный поднос, с горкой уставленный еще влажной черешней, большим клинышком черного торта с марципановой крошкой, крупными, круглобокими ягодами клубники и малины, несколькими плитками черного шоколада и высоким бокалом еще горячего, дымящегося сидра.

-Ты ведь наверняка проголодалась. Столько дней в пути!

Сентябрь болезненно сглотнула слюну. В горле совсем пересохло, и в желудке было пусто, - но угощение было явно Едой Фей. Стоило ей съесть хоть кусочек, и она ни за что не вернулась бы назад.

-А это Королева Мэллоу? – попыталась она сменить тему разговора, кивнув в сторону портрета.

Маркиза посмотрела вверх на грандиозное полотнище и ухмыльнулась. Ее кудри встрепенулись и приобрели синий цвет, какой бывает у моря. Она вздохнула, щелкнула пальцами, – и поднос с яствами исчез.

-Ты наверное думаешь, что новому руководству следует начинать со смены убранства. Но существует магия, которая не выводится и не выдергивается, хоть ты зубами ее грызи. И я грызла, - но портрету ничего не делается. А ведь она не такая уж красивая была. Художник наверняка польстил ей. – Маркиза отвернулась от портрета и, улыбнувшись, посмотрела на Сентябрь, - Теперь же она мертва. В этом я тебя уверяю, дитя моё. Мертва, как осень. Как прошлогодний яблочный джем. Что ворошить теперь дела минувших дней, Сентябрь. Как тебе ныне Королевство Фей?

-Откуда Вы знаете, как меня зовут?

-Ты же заполняла бумаги, откуда же еще. Тебе выдали визу. Разве не ясно, что всё это делалось и делается для того, чтобы я знала всё.– Повисла недолгая пауза, но потом Маркиза опять заговорила. – Что ж, надеюсь, тебя везде встречали дружелюбно. И гостеприимно, насколько это свойственно природе тех, кто встречал тебя. Мне это очень важно, чтобы с тобой обходились подобающе, Сентябрь.

-Да, в общем жаловаться не на что. Ну разве что на голошатаев. А так все были чрезвычайно милы и даже помогали. Даже странно, потому что я слышала, что Феи обычно жестоки и коварны.

-Серьезно? - с удивлением в голосе произнесла Маркиза. – Но ведь это правда, Сентябрь! Они самый противный народец. Ты даже не поверишь, насколько! Они милы лишь потому, что я заставляю их быть милыми. Потому что иначе они будут наказаны. Потому что иначе они окажутся в Опаловом Списке. Раньше, до моего появления, Королевство была опаснейшим местом: домовые опрокидывали ведра с только что надоенным молоком, великаны ходили, где им вздумается, даже не глядя под ноги, а тролли загадывали свои ужасные загадки и сыпали непонятными каламбурами. Но я, Сентябрь, всё это обустроила. Способна ты хотя бы представить, насколько тяжело привить бюрократию народу, который даже не знает, что такое «гроссбух»? Или привить повиновение, пусть даже заковывая крылья? Но я справилась. И всё только ради таких как ты детишек, - чтобы они могли спокойно и безопасно путешествовать здесь и находить приключения, не рискуя попасться в лапы тому, кто отберет у них душу. Я надеюсь, что ты не тешишь себя мыслью, что тебе удалось избежать всего этого ввиду своего исключительного обаяния, дитя мое?

-Почему Вы все время называете меня «дитя»? Вы не намного старше меня!

-Сентябрь, дорогая, с такой посредственной наблюдательностью тебе придется здесь очень туго. Впрочем, твое поведение меня совсем не удивляет. Оно типичное для всех выходцев со Среднего Запада. Зачем вас только учат так грубо смотреть на мир? – Маркиза замолчала. Кончики ее волос засверкали серебристым светом. – Скажи, тебе нравится моя Пантера? Его зовут Яго. Я его очень люблю, и он меня тоже любит. Раньше у меня был Леопард, но она сбежала. Видимо, не смогла ужиться с переменами. – Маркиза кивнула в сторону портрета Королевы Мэллоу с верным Леопардом. – Это, пожалуй, самое трагическое, что выпадает переживать, ты согласна? Поэтому я высоко ценю тех, кому удается адаптироваться.

Яго Пантера легонько зарычал, когда разговор коснулся его предшественницы.

«Неужели она имеет в виду моего Леопарда? – подумала Сентябрь. – Леопарда Легких Дуновений?» - хотя от мысли, что Маркиза также ездила верхом на нем, ей было неприятно.

-Ну, кошки животные темпераментные, - пробормотала Сентябрь. – Я слышала, у Вас и львы тоже есть.

-Есть, есть! – воскликнула Маркиза. Её волосы до корней стали серебристыми и напоминали настоящий металлический шлем. – Но только они спят всё время. Потому что из своих снов они черпают силу и мощь. Я дала им кружевные покрывала и заперла в их вотчине. А у тебя, у меня есть основания полагать, есть намерение выкрасть у меня Ложку.