Песнь жизни (СИ) - Лисина Александра - Страница 80

– Не понимаю, о чем ты, – наконец, сухо уронил Иттираэль.

Вместо ответа четыре крупные хмеры тихо зашипели, неуловимо быстро скользнув к хозяйке, но Белка коротким знаком велела им отойти – не для того она звала к себе стаю, чтобы тратить их силы на такую несусветную глупость, как собственная защита.

Карраш глухо заворчал, но послушно отошел к Таррэну, который в силу ряда причин оказался почти беззащитным против возможного нападения. Лишенный резерва, он стал слишком уязвим, а его пара никогда не желала рисковать понапрасну. Следом за мимикром вокруг Темных собрались остальные звери и, ненавязчиво закрыв бессмертных своими телами, выразительно оскалились.

– Знаешь, ушастый, – Белка задумчиво качнулась на носках и мельком взглянула на непроницаемое лицо Хранителя. – Мне в последние годы не давал покоя один вопрос: откуда твой любимый ученик смог узнать об Изменении? Ведь ваши Хроники далеко не полны. В них нет многого из того, что еще горит огненными буквами на стенах нашего Лабиринта. Нет ни одного упоминания о Кругах Жизни, о Полном Подчинении, о Передаче и об Уходе, потому что кто-то очень умный давно и надежно подправил эти записульки, дабы никто и никогда не узнал, над чем в свое время так старательно работал Изиар. Создается впечатление, что ваш ненормальный предок заранее позаботился о том, чтобы никто, кроме него, этих заклятий не узнал и не понял. Не смог бы ими воспользоваться и стать ему опасным соперником по возвращении. А он ведь планировал вернуться… тщательно и скрупулезно продумал все до мелочей. До последнего слова выверил свою последнюю речь и лишь после того, как убедился, что сумел всех обмануть, ушел… да, именно, что Ушел… кстати, забавная игра слов, не находишь?

Иттираэль внутренне подобрался.

– Но знаешь, что самое любопытное? – так же спокойно продолжила Гончая, не делая даже попытки приблизиться. – Самое странное в том, что он уже тогда отлично понимал, что не сумеет вернуться без посторонней помощи. Нижние Миры – не то место, откуда возвращаются добровольно. А он, хоть немного до них не добрался, все же был дьявольски предусмотрителен. Он, знаешь ли, нашел способ заставить вас своими руками приблизить его возвращение. Сделал так, чтобы и Светлые, и Темные, и гномы наделили его совершенно дикой силушкой. Одновременно забрал жизни тех из них, кто был наиболее могуч, почти девять эпох впитывал их магию и магию всего нашего мира. С тем, чтобы позже, когда сил окажется достаточно, вернуться и закончить то, что он начал в Эпоху Расовых Войн…

– Он хотел стать богом, – неслышно уронил Линнувиэль, неверяще глядя на старшего брата.

– Хотел, – согласно кивнула Гончая. – Но проблема в том, что в пределах Лиары это почти неосуществимо – в нашем мире слишком много способных магов, усилий которых вполне хватит на то, чтобы остановить одного спятившего Темного. А идея Изиара была проста до безумия – вскрыть проходы между мирами и, пока все мы возимся с его исчадиями, потихоньку хватануть столько сил, сколько получиться. Ведь максимум энергии выходит из тела лишь в момент смерти (не зря посмертное проклятие имеет у вас такую силу!), а в то время эльфы гибли тысячами. Где, как не там, искать себе абсолютную власть? Но это дело прошлого, и все вы прекрасно знаете историю. Как знаете и о том, что для равновесия соблюдения Лабиринт был слегка раскрашен текстами Хроник… не Изиаром, конечно, а кем-то другим, кто в последний момент умудрился потратить Огонь Жизни не на месть, а на посмертное предупреждение… да, именно так и было, если кто не знал. Думаю, это Брего дал вам шанс остановить своего спятившего повелителя. Шанс, которого вы не увидели и которым смог воспользоваться только Таррэн. Двадцать лет назад. Другой вопрос, как ваш ненормальный Владыка планировал воплотиться обратно. Тело-то за девять тысяч лет испарилось! А гнилой душонкой в зеркале не больно-то размахнешься на великие деяния повелителя Вселенной. Да и не справиться ему было одному. Верно, Иттираэль?

Эльф угрюмо промолчал, поэтому Белка бодро закончила сама:

– Конечно. Кому, как не Старшему Хранителю, было знать об этом. Изиар, кстати, тоже не дурак, потому что не один век ломал себе голову над этим вопросом. И нашел, между прочим, ответ!

– Изменение… – судорожно сглотнул Линнувиэль, чуть не с ужасом глядя на разглагольствующую Гончую.

– Точно, Линни. Растешь прямо на глазах! Изиару нужно было подходящее тело для новой жизни. Сильное, мощное, хорошо подготовленное к его новым возможностям, которое не испугалось бы ни магии, ни его измененного разума. Тело Темного эльфа, которое можно было бы безнаказанно изъять у его владельца. А как это проще сделать? Правильно, найти подходящего младенца и потихоньку вселиться, как это делают самые обычные призраки. Проблема состояла лишь в том, что у вас, любезные, очень мало рождается потомства. Слишком хрупки они в детстве, потому-то их и прячут аж до самого совершеннолетия. Потому-то и трясутся над каждым, как нерадивая хозяйка над дырявым ведром. И Изиар решил не полагаться на случай, а заранее позаботиться о своем драгоценном теле. СОЗДАТЬ его из подручного материала, изменив кого-то из ваших женщин так, чтобы получить именно то, что нужно.

Белка грозно оглядела столпившихся эльфов, среди которых почти потерялась бледная до синевы Мирена, и выразительно оскалилась.

– О да. Поначалу он думал использовать одну из вас. Взять, как простую заготовку, кое-что поправить и готово: новенький малыш стал бы идеальным вместилищем для его извращенных мозгов. Но увы: эльфийки оказались слишком хрупки для придуманных им рун и слишком редко приносили деток, чтобы Изиар продолжал и дальше рисковать их жизнями. Чаще всего они просто погибали, не справляясь с Огнем Жизни, который именно тогда стал больше походить на проклятие, чем на истинную магию Темных. Поэтому после серии сокрушительных неудач, из-за которых в Роду Л'аэртэ перестали рождаться женщины и даже Совет начал неодобрительно коситься, Изиару пришлось слегка поумерить аппетиты и приостановить эти разработки. Затаиться и надолго притихнуть. Ровно до тех пор, пока ему в голову не пришла спасительная мысль о том, что матерью могла стать женщина не только его народа…

Тир, вздрогнув всем телом, со странной болью посмотрел на маленькую Гончую. И Белка, словно почувствовав, быстро обернулась.

– Ты прав, мальчик: именно тогда впервые родились руны Изменения. Не полвека назад, не в Священной Роще, а много, много раньше. Потом они лишь шлифовались, подгонялись и плавились на чужой коже с тем, чтобы когда-нибудь, однажды, появилось в этом мире существо, способное их выдержать. И способное принести Темному Владыке долгожданного наследника. Того, чье тело Проклятый Бог мог бы занять собой. Прости, малыш. На самом деле именно ты должен был стать тем, кого так сильно жаждал найти Изиар и его дальний потомок – Талларен Илле Л'аэртэ. И те руны… боюсь, они были предназначены для тебя.

– Я…

– Да, – невесело кивнула Белка. – Однако после ухода Изиара о них надолго забыли, ими просто не решались воспользоваться, поскольку время еще не пришло. Но на исходе девятой эпохи, когда Восемь Кругов из Девяти были уже пройдены, когда восемь жизней из девяти необходимых были отданы на откуп… Линни, не смотри с таким ужасом – твои предки отлично знали, для чего в правящем Доме рождался младший сын… вот тогда и настало время для нового Изменения. И именно тогда Хранители вспомнили о той части Хроник, которую никто, кроме них, никогда прежде не видел. Правда, Иттираэль? Ведь даже твой Владыка не читал этих строк? И не знал, зачем Талларен вдруг задумался о повторении прошлого опыта?

Древний маг сжал кулаки и быстро покосился на молодого лорда, до которого тоже стало доходить. Таррэн хищно прищурился, понимая многое из того, о чем Белка даже не договорила. Многое, о чем раньше не догадывался сам. Еще больше вспомнил, воспользовавшись дремлющей памятью Лабиринта, и, наконец, с досадой покосился на прикусившего губу Тира. Кажется, мальчик знал об этом не меньше?