Шальные миллионы - Дроздов Иван Владимирович - Страница 84

84

— А не снарядить ли нам с тобой три батальона?

Борис опустил на тарелку золотую вилку, посмотрел с недоумением.

— Ну, чего молчишь? — наседал Василий.

— Какие батальоны?

— Ты не читаешь газет, не слушаешь радио, — ничего не знаешь о русских парнях, едущих в Ирак, в Приднестровье, в Сербию. Их нужно одеть, снабдить оружием, — нужны деньги.

Повисла над тарелкой вилка Сергея, уставились на Малыша Анюта с Ниной, и Борис приоткрыл рот от изумления. А Малыш смотрел на него и ждал ответа.

— И что?.. — мычал Борис.

— А то. В Ирак отправились девять парней, — ну что они там могут сделать? Охотников-то больше, да денег нет. Дадим им деньги. Снарядим батальон. И нужно-то два-три миллиона.

Борис пожал плечами. Принялся за еду.

— Не хочешь в Ирак, — ладно! — шумел Василий. — Ты пошли батальон в Сербию, а я — в Ирак и Приднестровье. Дадим ребятам хорошее содержание, чтоб дело делали и деньги заработали. Тоже ведь… семьи у них.

Наступила пауза, в течение которой каждый обдумывал предложение Малыша. Борис энергично орудовал ножом и вилкой, рвал на куски бифштекс.

— Ну так как? Чего молчишь?

— Да зачем они, батальоны?

— Как зачем? Помогать друзьям. Ирак — дружественная страна, сейчас на него весь свет навалился, а мы где, русские? Сербия опять же. Приднестровье. Там братья-славяне живут. Туда казаки едут, добровольцы со всех концов. И мы с тобой… Хотя бы деньгами!

Борис молчал. И за все время завтрака не проронил больше ни слова. А позавтракав, ни на кого не взглянул, пошел к себе на третий этаж. Василий шел рядом.

— Как в рот воды набрал, — скажи хоть что-нибудь!

Борис остановился. Проговорил тихо, зло:

— Авантюры меня не интересуют.

— Да ты патриот, черт бы тебя побрал, или так, кисель в стакане? Хоть бы подумал: а как в России власть переменится, какой-нибудь генерал Жуков на трон сядет, таких, как мы с тобой, по всему свету отлавливать будет и стрелять, как бешеных собак, потому как Русь-матушку такие-то вот удальцы до нитки обобрали, детей и стариков по миру пустили, заводы остановили. Рабочим-то платить нечем, денежки в иностранные банки мы с тобой перекачали.

Борис все крепче сжимал толстые малиновые губы, щеки его бледнели, а в глазах клубилась ледяная стужа. Сквозь зубы цедил:

— Сербия, Приднестровье, батальоны… Да пошел ты!.. И взялся за ручку двери.

— Ладно, ладно, Боренька. Два-три миллиона у меня найдутся и даже десять, двадцать отстегну, но когда в правительство страны твоего проживания запрос придет и тебя как великого преступника для суда затребуют, ты ко мне ручки не простирай, я в твою защиту и слова не скажу. Так что, валяй, сиди на своих миллиардах. А у тебя их… пожалуй, уж полдюжины наберется.

— Кто считал? — вскинулся Борис.

— Нашлись люди, — посчитали. И другие найдутся, — теперь много таких. Им только сигнал подай.

И пошел прочь. И запел:

Парней так много холостых, А я люблю женатого…

Он эту песню от Анны слышал.

Минут через двадцать Малыш вступил на борт катера, — они с Анютой ехали на прогулку. От беседки бежал Борис и махал руками.

— Можно с вами… покатаюсь?

Малыш подал ему руку, и тот, когда поднялся на палубу, тяжело дыша, спросил:

— Сколько надо… на твои батальоны?

— Сто миллионов!

— Ого! Говорил же два-три, ну, десять, двадцать.

— А теперь говорю — сто! А если еще потянешь, будет двести.

— Ну ладно, черт с тобой. На чье имя деньги выписать?

— На мое. И сейчас же.

Борис выписал чек на сто миллионов долларов. Принимая чек, Василий сказал:

— Такую сумму по одному чеку не дадут.

— Напишу письмо в правление банка, заверю у юриста. Наконец, пошлю доверенного, — переведут на твой счет.

— Хорошо, но делай все это сегодня же.

Борис остался на палубе, а Малыш пошел в капитанскую рубку.

Анна взяла курс в открытое море.

В полдень Борис Иванов оформил все документы, и его доверенный вылетел на вертолете в Вену. А вечером он уже сообщил, что операция по переводу денег на счет Малыша завершена. Но еще раньше Малыш позвонил в Стамбул, где находился его управляющий Стив, и приказал ему лететь в Москву, связаться с нужными людьми и вместе с ними снарядить три батальона добровольцев.

Особо наказал: каждой семье добровольца выплатить двадцать пять тысяч долларов. И месячное содержание бойцам определить в пять тысяч долларов, командирам — в десять тысяч.

Подсчитал: годовое содержание трех батальонов примерно и составит сто миллионов долларов, как раз — вклад Бориса Иванова.

Поздним вечером, после ужина, Нина и Сергей вышли с Бароном гулять во двор. Прошли в домик, где жил хранитель коллекций. Старик уехал в Бухарест, все комнаты похожи были на склад, — картины свалены по углам, хрусталь и фарфор упакованы. Зачем все это покупалось, для какой цели предназначено?

Пес бегал по комнатам, все вынюхивал, — проявлял необычное для него беспокойство. И во дворе далеко отбегал от хозяйки, обнюхивал все тропинки и все отклонялся к гаражу, увлекая за собой Нину и Сергея.

Возле гаража заметался у двери, заскулил. Нина открыла дверь в воротах — пес опрометью кинулся в проем между машинами, подбежал к дверям потайной комнаты, стал царапать когтями. Сергей с Ниной подошли, и тут Нина тронула край секретного кирпича, — его незадолго до смерти показал ей Силай.

— Нажми его.

Кирпич повернулся, и Сергею открылась ужаснувшая его картина: за столом, откинувшись на спинку кресел, запрокинув головы, недвижно сидели Борис Иванов и молоденькая девушка, совсем еще подросток. Они казались мертвыми. В правой руке Иванов зажал шприц.

— Что там? — спросила Нина. И припала к проему. Отпрянула в угол. Но тут же снова глянула в проем, вскрикнула, схватила Сергея и они побежали прочь, к «Шалашу».

В беседке у главного входа, где в летние дни любил сиживать за чаем или чашкой кофе Силай Иванов, увидели Анюту, Костю и с ними незнакомую женщину. Костя сказал:

— Познакомьтесь. Моя жена Амалия.

Нина машинальным движением поправила прическу и так же растерянно и бессмысленно улыбнулась:

— Рада видеть. Но сейчас… Извините. У нас беда.

Сергей потянул за рукав Костю:

— Пойдем. Скорее. — И уже по пути сообщил: — Там Иванов. По-моему, мертвый. И не один.

— Мертвый?.. Как? Что произошло?

— А вот сейчас увидишь.

В гараже Костя прильнул к проему в стене и увидел ту же картину: Борис и девушка, как заколдованные персонажи из страшной сказки, недвижно сидели в своей последней прижизненной позе. Подошел Малыш, смотрел долго, а отходя от стены, сказал:

— Этого надо было ожидать.

Дольше других стоял у проема Костя. И, отклоняясь от стены, внимательно и с пристрастием оглядывал дверь, ощупывал запоры, вращающийся на оси кирпич. Властно проговорил:

— Надо звать медиков и полицию.

Все повернулись к Нине: она тут хозяйка, от нее ждали распоряжений. А она обратилась к Косте и Малышу:

— Прошу вас, сделайте все, что нужно.

Костя посмотрел на Малыша, он впервые видел его вот так близко. Знал его компетентность, силу, понимал, наконец, что раз Малыш увидел все своими глазами, с ним надо действовать в согласии.

— Ну что, будем вызывать полицию?

— Да, конечно, — согласился Малыш.

Костя набрал номер радиотелефона.

— Стефан! Слушай меня внимательно. И запоминай все в точности. Я в «Шалаше», тут два трупа. Прошу тебя срочно сюда приехать. Захвати машину скорой помощи, врачей, судмедэксперта. Посоветуйся с прокурором: возможно, придется ломать дверь, хорошо бы иметь санкцию.

— Выезжаю немедленно! — раздался в трубке взволнованный голос Стефана.

Врачи, осматривая Бориса и девушку, обнаружили едва теплившуюся в них жизнь. Приняли срочные меры, и молодые люди почти одновременно открыли глаза.