Мы выбираем звезды - Андерсон Пол Уильям - Страница 98

– А нужно ли тормозить таким способом? – спросил робот.

– Что? Вообще-то, нет, если… Помнится, было много разговоров… – Олар погладил подбородок. – М-м… Можно хоть через неделю отправить к Деметре звездолет с машинами фон Нойманна* [Дж. фон Нойманн – американский математик и кибернетик, известен также работами по логике и математической лингвистике.], которые быстро размножатся и начнут строить лазерную установку. Ее лучами мы затормозим корабли с людьми…

– Вот именно! – воскликнул Гатри-старший. – Как выяснилось, нужно всего ничего: разогнать наш ковчег – или ковчеги – до одной десятой скорости света и вывести на орбиту. Это сложно?

– Мне надо прикинуть на компьютере, – ответил Олар, – однако уже сейчас могу предположить, что потребуются почти все запасы топлива.

– Ну и что? Тоже мне, высокая материя!

– Антиматерия, – поправил робот.

Собеседники дружно расхохотались, затем мгновенно посерьезнели и принялись за работу.

42

Первыми, кого увидела Кира, очутившись в комплексе Эри-Онтарио, были солдаты Корпуса Мира. Должно быть, подумалось девушке, их сейчас можно встретить в любом североамериканском мегаполисе. Тем не менее, в первый момент она изумилась, в чем и призналась Роберту Ли.

– А чего вы ожидали? – равнодушно отозвался тот. Ли сидел в кресле напротив Киры, весь какой-то съежившийся (обняв его при встрече, девушка почувствовала, что он дрожит). – В Армии Освобождения поддерживались порядок и дисциплина, однако по большому счету хаотиков объединяла лишь ненависть к авантистам. Теперь былому единению приходит конец, а поскольку кое-кто из обывателей сожалеет о прошлом до такой степени, что готов мстить, и поскольку экономика в глубоком кризисе…

Ли пожал плечами, не докончив фразы. Кира поглядела на видеоэкран. Прозрачно-голубое небо, редкие ослепительно-белые облачка, что отбрасывают тень на городские улицы и башни. Внезапно ей захотелось очутиться на природе, ощутить кожей прохладный ветерок, предвестник осени. А вот Ли, похоже, явно замерзал, несмотря на теплую рубашку и включенную систему обогрева (благодаря чему в комнате было просто нечем дышать).

– Интересно, чем все кончится? – проговорила девушка.

– Думаю, Всемирная Федерация и переходное правительство сумеют найти общий язык. По-моему, на наших глазах рождается то самое рациональное общество, о котором мечтали авантисты. Свободное от идеологических шор, оно будет развиваться под диктовку необходимости и со временем наверняка выйдет за границы Союза. – Неожиданно тон Ли снова стал равнодушным. – Во всяком случае, мне так кажется.

– Только кажется? – переспросила Кира, повернувшись к интуитивисту.

– Анализа я пока не проводил. Не знаю, хватит ли сил.

Осунувшееся мальчишеское лицо, мешки под глазами, тяжелый взгляд… Бобу нельзя было не посочувствовать.

– Да, видок у вас еще тот, – согласилась девушка.

– Естественно. – Ли состроил гримасу.

– После всего, что они с вами сделали… С вашим организмом, вашим сознанием, вашим духом. По сравнению с этим самая изощренная физическая пытка – сущая ерунда.

– Не будем об этом, – перебил Ли. – Я скоро поправлюсь. «Файербол» заботится обо мне, за что ему огромное спасибо. Главное – меня никто не трогает, не донимает, а лучшего лекарства я не знаю.

– Благодарите Гатри. У него достаточно власти, чтобы не подпускать к вам журналистов. – Здесь намек, тут слушок, там взятка, там парочка угроз… Да, по-видимому, это одно из последних благодеяний шефа.

– Вам они наверняка не давали проходу…

– Да уж, никуда было не деться. Впрочем, я воспринимала все довольно спокойно; к тому же, теперь про меня, слава Богу, потихоньку забывают.

– И вы снова будете летать?

– Не знаю, – откликнулась Кира, стараясь, чтобы голос не дрожал. – Честно говоря, никто ничего не знает. Разумеется, люди моей профессии рано или поздно обязательно понадобятся, но… – Она решила сменить тему. – А вы, Боб? Какие планы у вас?

– Пока никаких, – ответил Ли, глядя себе под ноги. – Знаю лишь, что на Земле партнеры «Файербола»… популярностью не пользуются.

– Мне казалось, уж североамериканцы-то нас поймут и поддержат.

– Одни одобряют наши действия, другие – нет, а третьи (их большинство) до сих пор не решили, на чьей они стороне. В подобной ситуации…

– Может, вам улететь на Л-5? Возражать наверняка никто не станет.

– Вполне возможно, я так и поступлю. Или уйду в отставку. – Заметив выражение лица девушки, Ли прибавил: – Не надо обвинять меня в дезертирстве. «Файербол»… «Файербол» уже не тот, разве вы не чувствуете? – он криво усмехнулся. – Если чувствуете, то, пожалуйста, объясните мне, как такое могло произойти. Все перепуталось…

Что еще оставалось делать Кире? Только встать, шагнуть к Ли, обнять его и прижать к себе.

– Gracias, – пробормотал он. – Mil gracias. – Девушка отодвинулась. – Ты такая замечательная, Кира… Знаешь, одно то, что ты пришла навестить меня…

– Я всегда прощаюсь с друзьями, – отозвалась девушка, чувствуя, что краснеет.

– Надеюсь, мы еще встретимся…

– Я тоже. Послушай, – проговорила Кира после паузы, – тебе нужно убираться отсюда, и поскорее. Как насчет того, чтобы отправиться со мной в Ниагарский парк, погулять, а потом поужинать в какой-нибудь симпатичной забегаловке?

– Здорово! – Впервые за весь разговор Ли как будто ожил. – Но у меня есть другое предложение. Знаешь, в последнее время я пристрастился к кивире. Может, заглянем туда перед ужином? – Кира нахмурилась. – Не бойся. Никаких извращений, никаких безумных фантазий. Мы попадем на природу. Горы, леса, море, дикие животные – и ни единого человека. Ты волен бродить, где и сколько вздумается, и размышлять в свое удовольствие. Ни на что подобное наяву рассчитывать не приходится. Вот так я и лечусь, Кира. – Он помолчал. – И хотел бы разделить свои грезы с тобой.

– Лучшее, что у тебя есть, – пробормотала девушка.

– Боюсь, что да, – ответил Ли.

43

– Может, продолжим беседу снаружи? – предложил Ринндалир.

– Это еще с какой стати? – удивился Гатри.

Селенарх обвел рукой комнату, в которой царили голубые сумерки; сквозь прозрачный потолок смутно просвечивало вечернее небо. В комнате витали различные ароматы, звучала музыка. И сам Ринндалир, и его похожий на средневекового рыцаря гость как-то удивительно удачно вписывались в причудливую обстановку. Тем не менее лунянин сказал:

– Тут мы как в клетке.

Они вышли из ворот замка и направились в сторону гор. Близилась полночь. Над горизонтом виднелась почти полная Земля, сияние которой выхватывало из мрака валуны и кратеры на дне долины. Свет отражался от металлического корпуса Гатри, заставлял искриться и сверкать плащ Ринндалира, придавал крыльям за спиной селенарха опаловый оттенок. Кристалл на конце посоха, которым вооружился селенарх, напоминал звезду, внезапно сорвавшуюся с небосвода.

– Неужели вы и впрямь хотите расстаться со всем этим навсегда? – справился Гатри, постаравшись задать вопрос как можно более небрежным тоном.

– Нет, если говорить обо всех лунянах, – отозвался Ринндалир, – и да, если иметь в виду меня и кое-кого еще.

– Значит, бежите от неприятностей?

– Едва ли, – рассмеялся селенарх. – Разве Луна не отвергла все требования Федерации, которая настаивала на нашей выдаче? И разве не забавно было бы продолжать игру?

– И все же вы отказываетесь от власти и роскоши, чтобы начать все заново, причем не зная толком, что вас ожидает? Что-то я не припоминаю среди первопроходцев ни единого аристократа. Они всегда посылали вперед лоботрясов, неудачников и прочую малоприличную публику…

– Подобный шаг с политической точки зрения весьма выгоден для селенархии. Если горстка лунян признается, что помогала «Файерболу», с остальных подозрение будет снято. После этого нас отправят в изгнание – на ту же планету, какую вы выбрали для себя. Чем вы недовольны, милорд? Ресурсы, которые предоставит Луна, значительно увеличат ваши шансы на успех.