Стихотворения (1922) - Маяковский Владимир Владимирович - Страница 1

1

Владимир Маяковский

СТИХОТВОРЕНИЯ

1922

ПРОЗАСЕДАВШИЕСЯ

Чуть ночь превратится в рассвет, вижу каждый день я: кто в глав, кто в ком, кто в полит, кто в просвет, расходится народ в учрежденья. Обдают дождем дела бумажные, чуть войдешь в здание: отобрав с полсотни — самые важные! — служащие расходятся на заседания. Заявишься: «Не могут ли аудиенцию дать? Хожу со времени о́на»,— «Товарищ Иван Ваныч ушли заседать — объединение Тео и Гукона». Исколесишь сто лестниц. Свет не мил. Опять: «Через час велели придти вам. Заседают: покупка склянки чернил Губкооперативом». Через час: ни секретаря, ни секретарши нет — го́ло! Все до 22-х лет на заседании комсомола. Снова взбираюсь, глядя на́ ночь, на верхний этаж семиэтажного дома. «Пришел товарищ Иван Ваныч?» — «На заседании А-бе-ве-ге-де-е-же-зе-кома». Взъяренный, на заседание врываюсь лавиной, дикие проклятья доро́гой изрыгая. И вижу: сидят людей половины. О дьявольщина! Где же половина другая? «Зарезали! Убили!» Мечусь, оря́. От страшной картины свихнулся разум. И слышу спокойнейший голосок секретаря: «Они на двух заседаниях сразу. В день заседаний на двадцать надо поспеть нам. Поневоле приходится разорваться. До пояса здесь, а остальное там». С волнения не уснешь. Утро раннее. Мечтой встречаю рассвет ранний: «О, хотя бы еще одно заседание относительно искоренения всех заседаний!»

СПРОСИЛИ РАЗ МЕНЯ: «ВЫ ЛЮБИТЕ ЛИ НЭП?» —

«ЛЮБЛЮ, — ОТВЕТИЛ Я, — КОГДА ОН НЕ НЕЛЕП»

Многие товарищи повесили нос. — Бросьте, товарищи! Очень не умно-с. На арену! С купцами сражаться иди! Надо счётами бить учиться. Пусть «всерьез и надолго», но там, впереди, может новый Октябрь случиться. С Адама буржую пролетарий не мил. Но раньше побаивался — как бы не сбросили; хамил, конечно, но в меру хамил — а то революций не оберешься после. Да и то в Октябре пролетарская голь из-под ихнего пуза-груза — продралась и загна́ла осиновый кол в кругосветное ихнее пузо. И вот, Вечекой, Эмчекою вынянчена, вчера пресмыкавшаяся тварь еще — трехэтажным «нэпом» улюлюкает нынче нам: «Погодите, голубчики! Попались, товарищи!» Против их инженерски-бухгалтерских числ не попрешь, с винтовкою выйдя. Продувным арифметикам ихним учись — стиснув зубы и ненавидя. Великолепен был буржуазный Лоренцо. Разве что с шампанского очень огорчится — возьмет и выкинет коленце: нос — и только! — вымажет горчицей. Да и то в Октябре пролетарская голь, до хруста зажав в кулаке их,— объявила: «Не буду в лакеях!» Сегодня, изголодавшиеся сами, им открывая двери «Гротеска», знаем — всех нас горчицами, соуса́ми смажут сначала: «НЭП» — дескать. Вам не нравится с вымазанной рожей? И мне — тоже. Не нравится-то, не нравится, а черт их знает, как с ними справиться. Раньше был буржуй и жирен и толст, драл на сотню — сотню, на тыщи — тыщи. Но зато, в «Мерилизах» тебе и пальто-с, и гвоздишки, и сапожищи. Да и то в Октябре пролетарская голь попросила: «Убираться изволь!» А теперь буржуазия! Что делает она? Ни тебе сапог, ни ситец, ни гвоздь! Она — из мухи делает слона и после продает слоновую кость. Не нравится производство кости слонячей? Производи ина́че! А так сидеть и «благородно» мучиться — из этого ровно ничего не получится. Пусть от мыслей торгашских морщины — ров. В мозг вбирай купцовский опыт! Мы еще услышим по странам миров революций радостный топот.