Новая реальность - Белова Елена Петровна - Страница 42

– Если кому-то интересно наше мнение… – начала одна из чешуйчатых обитательниц аквариума.

– Не сейчас, Карменсита.

– …то, по-моему, вам не стоит мешать личной жизни младшего поколения! – с нажимом высказалась обиженная рыбка.

– Кармелита!

Да уж, слушать советы от рыбок в такой момент – слегка необычно даже для этого дома.

– А что? Вы ж договаривались. Еще когда Вадим… ну, вы помните?

– Кармелита! – Вадим торопливо слетел по лестнице, не пользуясь ступеньками – так спешил остановить этого хвостатого психоаналитика. – Сейчас не стоит об этом.

Легкий шорох в прихожей. Вернулся Александр.

– Так. В чем дело, почему защитка активирована? О… Лина.

И мир исчезает, остается там, снаружи. А здесь – тишь и бездвижье. И три пары взволнованных глаз. Эти взгляды словно соединили старшее поколение неразрывной цепью, на несколько мгновений отделив их от Вадима и Лёша.

Как общая тайна.

– Лина. Но ведь…

– Не сейчас. – Голос Александра разрушил этот странный миг отчуждения. – Сейчас мы должны помочь. Лёш, отодвинься чуть. Нет-нет, вот так хорошо.

Бережные руки зависают у лица, едва-едва не касаясь кожи.

Обреченно ежится Феникс, понимая, что от Доверенного Стража не подпитаешься. И вообще, концентрация магов в комнате такая, что нет шансов подкормиться бедной птичке. Скорей тобой пообедают.

Стая запросто склюнет одиночку. Склюнет и не заметит. По крайней мере, так кажется Фениксу.

Ох, помолчи.

Он и правда затихает и, судя по ощущениям, целиком погружен в соприкосновение аур – в касание рук. Так легче.

А Координатор молчит и молчит, и даже не касается… только светлые брови сосредоточенно сдвинуты, а выражение глаз не разберешь – затенены. И остальные молчат. И Лёш. Только руки греют ее ладонь, и от этого как-то… легче. Пусть он ничего не говорит сейчас, но рядом же. Рядом. Он все-таки пришел, все-таки нашел, помог. Несмотря ни на что. Простил? Не понимаю. Светлые вообще странные. Даже полукровки.

– На себя глянь, – чуть опасливо ворчит внутренний голос.

И замолкает испуганно, когда широкие мужские ладони зависают над грудью. Замирает напряженно, чуть ли не шипя от паники, щедро приправленной злостью. Не трогай! Не трогай!

Это очень трудно – сдержаться. Ну тише же ты, Феникс. Совсем спятил. Ну же. Нам же и так… плохо. Тише. Что ты, тише. В груди точно змея огненная свернулась. Кобра, готовая к атаке.

Наверное, она как-то изменилась в лице, или, может, пальцы дрогнули – но Лёш заметил. Испытующе глянул на нее. Коротко вздохнул. И быстро придвинулся. Его рука как бы невзначай скользнула на плечи… и яростное шипение ощетиненной птички сменилось ошеломленным молчанием, а потом довольным курлыканьем.

С ума сойти.

Что творится…

В иной момент Лину непременно заинтересовал бы очередной сдвиг по фазе у ее птички, но сейчас ей было не до этого. Гораздо интересней был другой вопрос: что именно сделает Доверенный. И что с ней будет, когда он это сделает? Нет, она не думала, что представитель светлого совета будет убивать ее прямо сейчас и здесь – Лёш ведь рядом. Или все-таки…

Я больше ничего не знаю. Ничего не понимаю.

Я… что ж ты так, мама. За что?

Хотя, кажется, уже все равно. Она тоже теперь свободна от любви. От долга и благодарности. Нет их у подсудимой преступницы. Нет. Пусто как-то, пусто и свободно.

– Пап, что? – нарушил тишину голос Лёша.

Светловолосый Координатор отвел руки.

– Странно. В первый раз такое вижу. Я никогда еще не смотрел в феникса. Необычно. Впечатление, что… я затрудняюсь определить. Больше всего похоже на оборотня – двойная структура. Но там личности альтернативные, а здесь – похоже на симбиоз.

– Симбиоз? – заинтересовалась любознательная Марго. – И какая это личность – вторая?

– В справочнике ничего такого нет, – задумчиво проговорил Вадим.

– Пап… а помочь? Помочь можно? Ей плохо, видишь?

– Не знаю.

– Что?!

– Я не уверен. Здесь очень сложная энергоструктура. И я… не уверен, как на это сложнейшее переплетение подействует светлая магия.

– То есть ты хочешь сказать, что ей может навредить Свет? Пап, она не Темная!

Ошибаешься, ангел. Темная. По рождению и воспитанию. И вообще, можно подумать, бывают светлые убийцы. Лёш, Лёш. Ну вот откуда ты такой, а?

– Лёш, мы… ты не можешь быть уверен, – мягко проговорила Марго очень спокойным тоном.

– Как раз могу! Я эмпат, если ты не забыла! Отец, скажи ей!

– Может, попозже скажем? – вмешался Вадим. Он так и стоял молча все это время – скрестив на груди руки, спокойный и настороженный. Лина ощущала его присутствие, как грозовую тучу. А феникс – как огромный сгусток сил, заманчивый, но абсолютно недоступный. – На мой взгляд, ей Свет не повредит.

Взгляды семейства скрестились на старшем сыне. Заинтересованный – Александра, любопытный с примесью тревоги – Маргариты, усталый – Милы. И Лёша – с надеждой.

– Дим, ты что-то знаешь?

– Только догадываюсь. Но те фениксы, по которым я прошелся в пещере, не выглядели особо пострадавшими. Только рассерженными.

– Я бы еще не так рассердилась на их месте, – как бы невзначай вставила рыбка, которую, между прочим, никто не спрашивал.

– Ладно вам.

– Спокойнее, – мягко сказал Александр, и все мигом притихли.

Ох, как вовремя. Лина и так цеплялась за руку Лёша, как гибнущий на болоте – за брошенную веревку. Она не понимала, что происходит, – чувства странно обострились, каждый голос звучал приглушенно и в то же время прокатывался по телу, как инфразвук, а фигуры и лица обрели сверхъестественную яркость.

Как странно. Словно ей снова двенадцать, и мать отрабатывает адаптацию к ядам. Было тогда что-то похожее. Не помню, что, не пом…

– Папа!

– Черт! – неангельски выражается странный, очень белый Координатор, и громадная, тяжелая (ох, какая тяжелая!) ладонь падает ей на лоб.

Колючая молния словно простреливает тело от макушки до кончиков пальцев, выгибает судорогой. И кто-то тысячерукий разом выдернул из тела все запущенные туда иглы. О-ох! На этот раз стон сдержать не получилось, но было не до стыда за потерю самоконтроля – так жадно метнулся Феникс к текущей энергии. Вцепился, припал, жадно вбирая в себя все до капельки.

Но не размыкая контакта.

– Тихо, тихо, – приговаривал над головой спокойный голос. – Это для… ну, не знаю, как правильно назвать… симбионта явно безвредно, Вадим прав. Лина, вы можете говорить?

Нет! Такой обалдело довольный Феникс еще хуже, чем недовольный.

– Могу.

– У вас что-то не так в… словом, здесь, – не касаясь, Александр выразительно указал на грудь. – Следы постороннего вмешательства. Вы ничего не можете сказать?

Что?

Что с ней было, пока она валялась без сознания?

– Нет. А это вмешательство… какова его роль?

– Оно блокирует вам доступ к вашим способностям.

– А-а. Снять можно?

Маг помедлил с ответом.

– Папа? – поторопил Лёш.

Лина ждала, затаив дыхание. О преисподняя, неужели она беззащитна? Она же чувствует Феникса, и Феникс вполне способен на контакт. В чем же дело? Неужели она теперь не сможет пользоваться своими возможностями? Адское пламя! Девушка с трудом удержалась от пробы сил. Не время. Еще один обморок в этот миг ни к чему.

Взволнованное семейство, кажется, ждало ответа в не меньшем напряжении, чем она, – в гостиной сейчас, наверное, стал бы слышен даже плеск кофе в чашке. И Лёш тоже. Взгляд Вадима оценивающе заострился. Даже зеленые лианы по стенам почему-то вызывали ассоциации с напряженно застывшими в позе атаки змеями. Одному Фениксу все было глубоко параллельно, и он чуть ли не мурлыкал, перебирая нежданно свалившееся на него лакомство.

– Я не рискну, – наконец проговорил Координатор. – Надо посмотреть и посоветоваться.

– С коллегами? – как бы между делом поинтересовался светловолосый Вадим, с кажущейся небрежностью поигрывая защитным кристаллом. Лёш нахмурился. Мила чуть качнула головой: