Тень Луны, Море Теней (ЛП) - Оно Фуюми - Страница 25

Она на минутку укрылась в сторонке от уличных взоров и сменила одежду. Всего за полмесяца она полностью сбросила лишний вес так, что мужская одежда сидела на ней очень даже неплохо.

Йоко со смешанным чувством разглядывало своё исхудавшее, без грамма жира, тело. Её руки и ноги прошли сквозь тяжёлую и изнуряющую тренировку. Худоба только подчёркивала её мускулатуру. Дома, в её старом мире, она с большой опаской приближалась к напольным весам. Теперь, она словно с удвоенной страстью увлеклась диетой, которой раньше никак не могла придерживаться. Это было действительно забавно.

Неожиданно она вспомнила про синий цвет, тёмно-тёмно синий, яркий оттенок индиго. Цвет джинсов. Она всегда хотела иметь джинсы.

Ещё будучи в начальной школе, она должна была участвовать в атлетических соревнованиях. Девочки и мальчики были разбиты на две команды, соревнующихся между собой. Поскольку бегать в платье было не слишком удобно, она уговорила маму купить ей пару джинсов. Отец, при их виде, посинел от злости.

– Твой отец считает, что девочкам не подобает носить такую одежду.

– Но все их носят!

– Твоему отцу это не нравится. Он считает, что девочкам неприлично одеваться как мальчики, и разговаривать как мальчики. Он этого не потерпит.

– Но ведь будут состязания в беге. Я проиграю, если буду в юбке!

– Нет ничего постыдного в том, чтобы проиграть мальчикам.

– Но…

Когда Йоко хотела продолжить спор, её мать взяла инициативу в свои руки. Она низко поклонилась. Мне очень жаль, Йоко, но ты должна извиниться перед отцом.

Она так и сделала, а джинсы были возвращены в магазин.

– Это омерзительно.

– Имей терпение, Йоко.

– Но почему я должна была извиняться перед отцом? Я не сделала ничего плохого!

– Ты поймёшь, когда выйдешь замуж. Так лучше…

Вспомнив это теперь, Йоко разразилась смехом. Если бы отец мог видеть её сейчас, только бы взглянуть на его лицо! Рядиться под мальчика, таскать с собой меч, ночевать в полях, когда нельзя заполучить место в трактире. Она могла только представить себе его багровое от бешенства лицо.

Такой он человек, мой отец. Девушка должна быть милой и целомудренной. Это было важнее всего. А так же скромной, сдержанной и чрезвычайно послушной. Девушка не должна быть умной или сильной. Она тоже в это верила, долгое время.

– Но это неправда! – сказала она вслух.

Что ей это дало, позволить робко и смиренно себя арестовать? Или робко и смиренно дать Такки продать себя в бордель?

Йоко крепко сжала свой завёрнутый меч. Если и было что-то, что она хотела бы сделать по-другому, так это проявить побольше твёрдости при той первой встрече с Кейки. По крайней мере, хотя бы спросить в чём, собственно, дело. Куда они направлялись? В каком направлении, для какой цели, и когда они собирались вернуться назад? Сделай она это, и, скорее всего, она бы не оказалась в такой переделке, по уши в проблемах и без малейшего понятия, что делать.

Быть слабой было очень небезопасно. Если она не будет до предела напрягать своё тело и мозг, она не выживет.

Выжить.

Она выживет, она вернётся домой. Это были единственные желания, которые она могла себе позволить.

Свою прежнюю одежду она продала старьевщику, вместе с вещами Такки, выручив немного денег взамен. С деньгами в руке, она смешалась с толпой, проходящей сквозь ворота. Никто из стражников её не заметил. Оказавшись внутри, она сразу же направилась к центру города. Она узнала от Такки, что чем дальше отходишь от ворот, тем трактиры становятся дешевле.

– Чего тебе, мальчик? – спросили её, как только она вошла в трактир. Йоко не удержалась от улыбки. Большинство трактиров содержали попутно и харчевни. Было в обычае сразу же узнавать о заказе у клиента.

Йоко оглядела помещение. Можно было многое сказать о месте только по атмосфере, царящей в харчевне. Этот трактир не был заведением высокого класса, но, также, и не лачугой.

– Есть свободные места? – спросила она.

Трактирщик бросил на Йоко пытливый взгляд. – Ты один?

Когда Йоко кивнула, он сказал – Сто сен. У тебя есть деньги, я полагаю?

Йоко в ответ показала кошелёк. Платить было принято, покидая заведение.

Государственной валютой была монета. Существовали несколько видов квадратных и круглых монет. Ценность квадратных монет была выше. Деньги считались в «сенах», и их стоимость была выгравирована на самой монете. Также, здесь, по-видимому, имели ход золотые и серебряные монеты, но она ни разу не видела бумажных денег.

– Тебе что-нибудь нужно?

Йоко покачала головой. Единственное, что прилагалось бесплатно в придачу к комнате, был доступ к колодцу. Всё остальное – баня, еда и питьё – полагалось за дополнительную плату. Она выяснила это во время своего путешествия с Такки и поэтому уже успела купить себе кое-что поесть с продуктовой переездной палатки за воротами.

Трактирщик нетерпеливо кивнул и крикнул в заднюю комнату:

– Эй, у нас гость. Проводите его в его комнату.

Из задней комнаты тут же появился пожилой мужчина и поклонился в ответ. С застывшей на лице улыбкой он взглядом указал Йоко на внутренние помещения трактира. С облегчением от того, как легко ей удалось заполучить комнату, она последовала за ним.

Глава 26

Они взобрались по лестнице позади трактира на четвертый этаж. Все эти здания были построены из дерева и в больших городах не превышали третьего этажа. В этом трактире, по всей видимости, был четвёртый. Потолок был настолько низким, что Йоко могла спокойно протянуть руку и достать до него. Такой большой женщине как Такки пришлось бы пригнуться.

Ей дали маленькую комнату, не больше чем шесть на шесть футов, с деревянным полом. Вдоль стены в задней части комнаты стояли высокие полки, забитые несколькими линялыми футонами. Кровати не было. Спать приходилось на футоне на полу.

Возле стены, из-за полок приходилось пригибаться, даже стоя на коленях. Стоять можно было только в передней части комнаты. Задняя часть служила спальней. В комнатах, которые она снимала с Такки, были высокие потолки, кровати и даже стол. Для них обоих это стоило около пятисот сен за ночь.

Поскольку это была не самая безопасная часть города, в таком трактире приходилось закрывать дверь, входя и выходя. Старик вручил Йоко ключ и собрался уходить. Йоко остановила его и сказала:

– Простите, где находится колодец?

Когда она заговорила, старик резко развернулся, как собака, забежавшая поперёк своего поводка. Его глаза широко раскрылись. Несколько долгих мгновений он глядел, уставившись на неё.

– Гм…,– сказала Йоко. Подумав, что он её не расслышал, она повторила вопрос. Глаза старика раскрылись еще шире.

– Японский… – сказал он и едва не бросился обратно в комнату.

– Вы – вы из Японии?

Когда Йоко не ответила, он схватил её за руку.

– Вы кайкъяку? Когда вы сюда попали? Откуда вы? Скажите мне ещё что-нибудь по-японски.

Йоко могла только стоять и смотреть на него.

– Пожалуйста, поговорите со мной, как только что. Я не слышал Японского уже много-много лет.

– Я, э-э…

– Я тоже из Японии. Давай, дай мне послушать, как ты разговариваешь на Японском.

Из его, глубоко посаженных на морщинистом лице, глаз хлынули слёзы, чистые и сверкающие. Йоко тоже почувствовала, как ей разрывает душу. Какая странная случайность, что в этом странном краю, в уголке большого города, им довелось повстречать друг друга.

Она сказала:

– Значит, вы тоже кайкъяку?

Старик кивнул. Вновь и вновь, нетерпеливо, мотая головой, словно не в силах издать ни слова. Он схватил руку Йоко скрюченными пальцами. По крепости его хватки она могла понять, в каком одиночестве он пребывал. В ответ, она сжала его руку.

– Чай? – спросил он дрожащим голосом.

– Вы хотите чай?

Йоко склонила голову.

– Вы пьёте чай, верно? Не весть сколько, но у меня есть немного зелёного чая. Подождите меня здесь, пока я схожу за ним, ладно?