Том 7. Стихотворения - Сологуб Федор Кузьмич "Тетерников" - Страница 15

15

«Над усталою пустыней…»

Над усталою пустыней Развернулся полог синий, В небо вышел месяц ясный. Нетревожный и нестрастный. Низошла к земле прохлада, И повеяна отрада. В мой шатёр, в объятья сна, Тишина низведена. С внешней жизнью я прощаюсь, И в забвенье погружаюсь. Предо мною мир нездешний, Где ликует друг мой вешний, Где безгрешное светило, Не склоняясь, озарило Тот нетленный, юный сад, Где хвалы его звучат.

«В тишине бездыханной ночной…»

В тишине бездыханной ночной Ты стоишь у меня за спиной, Я не слышу движений твоих, Как могила, ты тёмен и тих. Оглянуться не смею назад, И на мне твой томительный взгляд, И, как ночь раскрывает цветы, Что цветут для одной темноты, — Так и ты раскрываешь во мне Всё, что чутко живёт в тишине, — И вошёл я в обитель твою, И в кругу чародейном стою.

«Если б я был к счастью приневолен…»

Если б я был к счастью приневолен, Если б я был негой опьянён, Был бы я, как цвет тепличный, болен И страстьми безумными спалён. Но легко мне: я живу печален, Я суровой скорби в жертву дан. Никаким желаньем не ужален, Ни в какой не вдамся я обман. И до дня, когда безмолвной тенью Буду я навеки осенён, Жизнь моя, всемирному томленью Ты подобна, лёгкая, как сон.

«За мельканьем волшебных узоров…»

За мельканьем волшебных узоров Я слежу в заколдованной мгле, И моих очарованных взоров Не прельщает ничто на земле. Обаянья мои как вериги, Я страданий моих не боюсь. Мудрецам, изучающим книги, Я безумцем порочным кажусь. Но моя недоступна ограда, Стережёт меня крепко печаль. И в печали, и в тайне — отрада, И надежд простодушных не жаль.

«Снова сердце жаждет воли…»

Снова сердце жаждет воли Ненавидеть и любить, Изнывать от горькой боли, Преходящей жизнью жить, Созидать себе обманы, — Ряд земных туманных снов, Незалеченные раны Прятать в россыпи цветов, — И томясь тоской щемящей И желаньями полно, Смерти, тайно предстоящей, Устрашается оно.

«Тихо сумрак набегает…»

Тихо сумрак набегает, Звучно маятник стучит, Кто-то ясный к нам слетает, О нездешнем говорит… Там, снаружи, беспокойно: Зажигаются огни, И шумливо, и нестройно Бродят призраки одни. Милых образов не видно, Всё туманно впереди, И гпядеть туда обидно, — От окошка отойди, Посиди со мною рядом. Слышишь, — маятник стучит, Кто-то кроткий, с ясным взглядом, О нездешнем говорит.

«Прикасаясь холодной рукой…»

Прикасаясь холодной рукой Осторожно к плечу моему, Ты стоишь у меня за спиной И зовёшь меня кротко во тьму, — Прикасаясь к плечу моему Повелительно-нежной рукой. Но не смею я встать и сказать, Что с тобою готов я идти Безмятежное счастье искать На последнем, на тайном пути, — Я хочу за тобою идти, Но не смею об этом сказать. И к чему! Не исполнился срок, Не настал заповеданный час, Да и мой не окончен урок, И огонь предо мной не погас, — Не настал заповеданный час, И земной не исполнился срок.

«Грустная светит луна…»

Грустная светит луна, Плещется тихо волна, И над рекою туман. Тяжко задумался лес. Хочется сердцу чудес, Грезится милый обман. Чутко иду над рекой, — Шатки мостки подо мной, Вижу я мелкое дно, Тень утонула в реке, Город за мной вдалеке, Возле — молчанье одно.

«В путь пора — ладья готова…»

В путь пора — ладья готова. Ляг в неё и почивай. В ней от берега чужого Уплывёшь в родимый край. Не заботься о дороге, Верь: прочна твоя ладья. Ты проснёшься на пороге Неземного бытия.

«Мимолётной лаской мая…»

Мимолётной лаской мая Наслаждайтесь, — расцветая, Увядая, умирая, — Дней тоской не отравляя, Всё вокруг себя любя, Забывая про себя. Птичьим звучным щебетаньем, Молодым благоуханьем, И полуденным сияньем, И полуночным молчаньем Наслаждайтесь, — краток срок. Вечный отдых не далёк.