Охота на Квака - Кудрявцев Леонид Викторович - Страница 52

Говоря это, она закрыла «дипломат», сунула его за ближайший розовый куст, потом воровато огляделась и вытащив из кармана небольшую, черную коробочку, опустила ее на землю. Коробочка тихонько зашипела, а потом затихла.

— Ну, и что дальше? — спросил я.

— Не торопись. Это очень хорошая штука, просто ей требуется минут пять — десять на то чтобы провести анализ. Ну, а потом она себя покажет.

Я покачал головой.

Что-то мне не верилось во все эти чудеса техники. И вообще, любой герой приключенческого фильма, на моем месте, не стал бы валять дурака, а пошел и стукнул по голове охранника стерегущего вход в телепортер. После этого осталось бы только ворваться в «скворечник», для пущего эффекта паля во все стороны из пистолета, и взяв на мушку трясущийся от страха живот главного злодея, потребовать от него возвращения всего похищенного, и полного, безоговорочного раскаяния.

Тут благоразумие, до поры до времени мирно дремавшее в самом уголке моего сознания, приоткрыло один глаз и поинтересовалось что бы стал делать этот супермен, если бы у телепортера не оказалось охранника. Ну в смысле человека. Вместо него запросто могла нести службу тупая программа, настроенная лишь на то чтобы пропускать только нужных людей, а всех прочих посылать подальше.

Спорить с самим собой мне не хотелось. Коробочка все еще анализировала. Глория, что-то сосредоточенно обдумывая, курила длинную, «дамскую» сигаретку.

Мешать я ей не хотел. Пусть подумает. Хуже от этого не будет. Хотя, куда уж хуже? Ясен пень, те кто отвечает за безопасность этого скворечника тоже не щи лаптем хлебают. Вон каких дел наворотили…

Между прочим, подумав что этот кибер планировал безумец, я кажется попал пальцем в небо.

И вроде бы что-то там по аналогичному поводу сказал один из древних писателей. Что именно? Ага, вспомнил. Дескать, умный человек будет прятать сухой лист в осеннем лесу. Так он незаметнее.

Уверен, тот кто делал этот кибер, сначала создал перевернутую гору, на вершине которой поместил скворечник, а потом уже понастроил всякой всячины, с таким расчетом чтобы эта горушка не так бросалась в глаза. И преуспел.

Я еще раз окинул взглядом все видимое пространство.

Относительный порядок был только в одной половине кибера. Видимо там, как раз находились все эти кафе, закусочные, мелкие конторы. Ну да, к чему пугать статистов? Тем более, что у них задача: создавать видимость самой обычной жизни.

Интересно, что устроитель этого кибера предпринял чтобы избавиться от нашествия зевак? Наверное, в первый год существования этого замечательного хаоса они здорово досаждали, желая увидеть собственными глазами все это безумие.

Гм, безумие…

Да уж, наворочено порядочно. Больше всего в том хаосе который царил на другой половине кибера, мне понравились две вещи. Это была здоровенная каменная птица, сильно смахивающая на сову, и огромный, ослепительно сверкающий противень.

Сова сидела на соответствующим ее размерам деревянном пне, и поводила из стороны в сторону огромными, желтыми глазами. Конечно, это скорее всего была проекция, поскольку никто не станет и в самом деле создавать автономную программу гигантской совы. Зачем она может кому-либо понадобиться в кибере? Но все-таки, проекция была сделана удивительно правдоподобно. Так и представлялось как эта птичка, раскрыв клюв, бросается к вам с намерением слегка подзакусить.

Противень был несколько меньше. От силы три — четыре человеческих роста в высоту. Создатели кибера прислонили его к невысокому холму, украшенному красивенькой надписью «Велориба». Вероятно, для кого-то она означала что-то реальное. Вот только не для меня. Но все-таки, что-то в этом противне было. Что-то монументальное. Может быть, для кого-то посвященного в тайну магического слова «Велориба» он значил нечто важное, нужное и даже великое.

— Готово, — сказала Глория. — Эй, ты кажется загляделся на местные красоты? Уверяю, ничего интересного в этом нет. У меня был знакомый, который, накурившись грамшиша рисовал нечто подобные. Он считал что грамшиш стимулирует его творческий потенциал. Кончилось все тем, что он встал перед выбором: Или грамшиши или живопись. Как ты думаешь, что он выбрал?

Я посмотрел на таинственную коробку. Теперь она была синего цвета. Видимо, процесс анализа был закончен. Сейчас эта штука нас осчастливит. Может быть, для того чтобы попасть в обиталище негодяя стащившего у меня тело, осталось всего лишь произнести что-нибудь типа: «Сим-сим откройся».

Я с надеждой взглянул на Глорию.

Ну же, ну, давай, начинай.

— Ты смотришь на меня так, словно я сейчас должна сотворить чудо.

Нет, среди женщин все таки попадаются ясновидящие. По крайней мере, в истории встречается множество случаев, не поддающихся никакому рациональному объяснению.

Давай, милая, давай.

Милая не подкачала. Первым делом она подняла коробочку с земли, крепко стиснула ее руками, и заявила:

— А теперь, ты должен обнять меня за талию. Не очень крепко. Сейчас мы с тобой полетим.

Я не смог скрыть вздоха разочарования.

— Стало быть, этот твой таинственный механизм не более чем самый обычный антиграв? Ты ни учла одной мелочи. Кто нам, в этом самом скворечнике откроет дверь или окно? Мы можем летать по этому киберу до посинения, но внутрь скворечника не попадем. Причем, тот кто его строил, наверняка учел и такой вариант. Давай лучше попытаемся найти телепортер.

Раздраженно топнув ногой, Глория заявила:

— Тупица и болван. Ничего ты не понимаешь. Это никакой не антиграв, а самый настоящий проникатель, шестая модель.

— Совершенно неважно как эта шутка называется. Туда куда нужно мы с ее помощью не попадем.

— Да выслушай же меня наконец, — Глория несильно пнула меня в лодыжку. — Очнись. Мы находимся в кибере. Это не большой мир. Здесь все видимость, все иллюзия. Здесь нет гравитации. Есть только ее имитация. Да и то, действует он лишь потому, что кто-то, готовя базовую матрицу, ввел совершенно стандартный набор цифр. По-настоящему здесь нет ничего, ни воздуха, ни тверди у нас под ногами, ни пищи, которую мы поглощаем. Есть лишь информация, благодаря которой мы воспринимаем окружающий мир именно так, а не иначе. Здесь нет четырех элементов из которых состоит все сущее. Таблицы Менделеева тоже нет. Вернее, она есть, но в ней всего лишь один элемент — информация. Понимаешь?

— Ну и что? Да знаю я это.

— А то, что проникатель, эту информацию… ну как бы это сказать… раздвигает. То есть, он создает вокруг себя кокон, словно бы ее отталкивающий. Кокон небольшой, поэтому, те кто находятся внутри, должны держаться как можно ближе к центру. Центр — эта коробочка. Если тебе вдруг вздумается отпустить меня и погулять самостоятельно — не советую. Можешь чего-нибудь лишится. Того, чем ты прикоснешься к внутренней границе сферы. Если попытаешься заниматься глупостями, я тебя сама отшвырну. Результат будет тот же самый.

— Понятно. А для тех, кого эта сфера коснется наружной границей?

— Они ничего не заметят. Того кто находится внутри сферы нельзя не только увидеть, но и ощутить. Мы можем пройти сквозь кого-нибудь, а он этого даже не почувствует.

— Но для того чтобы что-то сделать мы должны будем твой аппарат выключить?

— Конечно.

— Ага, понятно. И где ты эту штуку оторвала? Только — честно, без вранья.

Глория пожала плечами, и призналась:

— У Сержа. Обменяла на твою историю.

— Что?

Я ошарашено уставился на Глорию.

— Я же сказала — обменяла на твою историю. Как я и ожидала, она его очень заинтересовала, причем, настолько, что он дал мне прерыватель.

Вот они, женские штучки. Похоже мысль прибегнуть к помощи журналистки была не из самых удачных.

— И это твоя благодарность? — сказала Глория. — Между прочим, без прерывателя, нам оставалось бы только полюбоваться на этот прелестный вид и отправиться назад. А сейчас, мы имеем большие шансы, кое-что узнать. Ну, осознал?

— Еще бы. Между прочим, тебе не приходило в голову, что вместо того, чтобы бы дарить тебе всякие чудесные аппаратики, он мог просто — напросто обратиться к мусорщикам. И тогда, я мог перекочевать из этого «дипломатика» прямиком в не менее уютную тюрьму, а скорее всего, просто исчезнуть без следа, как утренняя роса.