Пленник Забытой часовни - Мулл Брендон - Страница 38

— А может, все-таки что-нибудь придумаете? Иначе у вас не будет возможности сделать ни то ни другое, — сказал Сет.

— Мы зашли в тупик! — жалобно вскричала ведьма. — Раз ты считаешь, что мы не договоримся, если я не сделаю невозможного, значит, мы с вами не договоримся. Я могу выполнить любую из двух ваших просьб, но не обе.

— Если мы попросим вас расколдовать бабушку, вы, освободившись, поможете нам найти дедушку? — спросила Кендра.

— Может быть, — протянула ведьма. — Да, никаких гарантий я не даю. Но когда я стану свободной, я, возможно, применю свои способности и пролью свет на местонахождение вашего деда.

— Откуда нам знать, не нападете ли вы на нас, как только станете свободной? — спросил Сет.

— Вполне естественный вопрос, — кивнула Мюриэль. — Возможно, я действительно ожесточилась за долгие годы заточения, и мне очень хочется, освободившись, сразу совершить какую-нибудь пакость. И все же я, мастерица древней магии, даю вам слово, что, выйдя из заточения, я не причиню никакого вреда ни вам, ни вашей бабушке. Если я и затаила в сердце злобу, то только по отношению к тем, кто заточил меня в тюрьму, к моим врагам, давным-давно покинувшим бренный мир, а вовсе не к своим освободителям. Более того, я буду считать себя вашей должницей.

— И вы пообещаете помочь нам найти дедушку Соренсона? — спросила Кендра.

— Возможно, ваша бабушка откажется от моей помощи. Она и ваш дед никогда не питали ко мне особого почтения. Но если она согласится принять мою помощь, я помогу вам найти Стэна.

— Нам нужно все обсудить с глазу на глаз, — сказала Кендра.

— Пожалуйста. — Мюриэль пожала плечами.

Кендра и Сет отошли на дорожку. Кендра покидала назад в тачку вещи, которые они захватили для обмена.

— По-моему, у нас нет другого выхода! — прошептала она.

— Какая-то она слишком ласковая, — заметил Сет. — Не нравится мне это! Она сейчас еще страшнее, чем раньше. Конечно, ей ужасно хочется выйти на свободу.

— Знаю. Но нам с тобой так же ужасно хочется расколдовать бабушку и, может быть, найти дедушку.

— Она лгунья, — предостерег сестру Сет. — На твоем месте я бы не верил ни одному ее слову!

— Да, наверное…

— Мы должны приготовиться к тому, что она набросится на нас, едва освободится. Если нет — прекрасно, но я захватил с собой соль на всякий случай.

— Не забывай, бабушка поможет нам с ней справиться, — возразила Кендра.

— Может быть, бабушка не умеет сражаться с ведьмами!

— Уверена, она кое-что знает. А давай ее спросим!

Сет поднял курицу повыше. Кендра ласково погладила ее по голове.

— Бабушка Соренсон, — сказала она. — Рут! Пожалуйста, послушай меня. Если ты меня слышишь, ответь. Это очень важно!

Курица как будто слушала ее.

— Нам развязать последний узел, чтобы Мюриэль Таггерт расколдовала тебя?

Курица кивнула.

— Ты ответила «да»?

Курица снова кивнула.

— А «нет» изобразить можешь?

Курица не ответила.

— Бабушка Рут! Покачай головой, и мы убедимся, что ты нас слышишь!

Курица снова никак не отреагировала.

— Может, она истратила все силы, пока отвечала на твой первый вопрос, — предположил Сет.

— Она как будто действительно кивнула, — задумчиво сказала Кендра. — И потом, я не знаю, что еще мы можем сделать. Освободив ведьму, мы дорого заплатим за свою просьбу, но не хуже ли жить без всякой надежды найти дедушку и вернуть бабушке прежний облик?

— Мы должны освободить ее.

Кендра задумалась и прислушалась к себе. В самом ли деле у них нет другого выхода? Кажется, так.

— Возвращаемся, — скомандовала она.

Дети подошли к двери хижины.

— Мы хотим, чтобы вы расколдовали бабушку, — сказала Кендра.

— И вы добровольно развяжете мой последний узел, последнее препятствие к моей независимости, если я верну вашей бабушке человеческий облик?

— Да. Как нам это сделать?

— Скажите: «По доброй воле разрубаю я этот узел», а потом подуйте на него. Кстати, приготовьте заранее какую-нибудь одежду для бабушки. Она ведь будет совсем без ничего!

Кендра сбегала к тачке за купальным халатом и домашними тапочками. Мюриэль стояла на пороге хижины и сжимала веревку в руках.

— Положите бабушку на порог, — приказала она.

— Я хочу подуть на узел! — сказал Сет.

— Давай, — разрешила Кендра.

— Выньте бабушку из мешка!

Кендра села на корточки и развязала тесемки. Мюриэль протянула веревку Сету. Курица подняла голову, встопорщила перья и захлопала крыльями. Кендра попыталась удержать ее на месте; ей стало неприятно, когда она нащупала под перьями тонкие куриные косточки.

— По доброй воле разрубаю я этот узел! — воскликнул Сет.

Пеструшка шумно закудахтала. Сет подул на узел, и он развязался.

Мюриэль воздела руки над взъерошенной курицей и тихо запела что-то на незнакомом языке. Воздух вокруг них задрожал. Кендра крепко обняла дрожащую курицу. Сначала ей показалось, будто по телу курицы пошли пузыри; потом тонкие косточки начали расти. Кендра выпустила Пеструшку и попятилась.

Кендра видела все как будто в кривом зеркале. Мюриэль стала толще и выше. Сет превратился в песочные часы с широкой головой, тонкой талией и толстыми ногами. Кендра потерла глаза, но ничего не изменилось. Когда она опустила голову, то увидела, что и земля как будто пошла волнами. Девочка раскинула руки в стороны, чтобы не упасть.

Искривленная Мюриэль пошла рябью, как и Пеструшка. Курица превращалась в человека и теряла перья. Потом все затуманилось, как будто солнце закрыли тучи. Мюриэль и бабушку заволокло дымкой. Тьма разрасталась; на миг она заслонила все, и вдруг перед ними появилась бабушка — совершенно голая. Кендра накинула ей на плечи купальный халат.

Из хижины послышалось мощное завывание, похожее на порыв ветра. Задрожала земля.

— Ложитесь! — приказала бабушка, толкая Кендру на землю. Сет тоже упал ничком.

Сильный порыв ветра разметал стены хижины на кусочки. Крыша зашаталась и рассыпалась дождем деревянных конфетти. Пень раскололся посередине. Повсюду летали деревянные щепки и листья плюща; они стучали о древесные стволы и свистели в траве.

Кендра подняла голову. Мюриэль, облаченная в лохмотья, широко раскрыла рот от изумления. На них градом летели щепки, обломки и листья плюща. Мюриэль широко улыбнулась, обнажив кривые зубы и воспаленные десны. Она захихикала; на глаза у нее навернулись слезы. Она широко раскинула морщинистые руки.

— Свобода! — вскричала она. — Наконец-то справедливость восторжествовала!

Бабушка Соренсон встала. Она была ниже ростом и полнее Мюриэль; волосы у нее были цвета корицы с сахаром.

— Немедленно покинь наши владения!

Мюриэль мрачно воззрилась на бабушку, радость в ее взгляде сменилась презрением. Из глаза выкатилась слеза и скользнула во впадину на подбородке.

— И это благодарность за то, что я тебя расколдовала, победила заклятие?

— Ты получила награду за оказанные тобой услуги. Тебя освободили из заточения. Изгнание из заповедника — плата за прошлые грехи!

— Я расплатилась за них с лихвой. А ты — не хранительница заповедника.

— Я обладаю здесь такой же властью, как и мой муж. В его отсутствие заповедником управляю я. Пожалуйста, уходи и больше не возвращайся!

Мюриэль повернулась и резко зашагала прочь.

— Куда я пойду, мое дело! — крикнула она, не оборачиваясь.

— Только не в мой заповедник.

— Ах вот как — твой заповедник? Я не принимаю твоих притязаний! — ответила Мюриэль, по-прежнему не оглядываясь.

Бабушка, ускоряя шаг, направилась за ней. Пожилая женщина в купальном халате гналась за старухой в лохмотьях.

— Новые преступления повлекут за собой новые наказания! — предупредила бабушка.

— Ты, наверное, удивишься, когда узнаешь, кто кого будет наказывать.

— Не разжигай новую ссору. Уходи с миром. — Бабушка догнала Мюриэль и схватила ее за плечо.

Мюриэль вырвалась и повернулась к бабушке лицом: