Слуги света, воины тьмы - Ниланд Эрик - Страница 48

48

Элиот пошел за ней. Остановившись у подножия лестницы, Фиона протянула брату фонарик. Он сунул его в рюкзак, где уже лежали резиновые сапоги… и идиотская книга.

Потом они поднялись по лестнице и выскочили из подъезда. Сегодня они и не думали бежать наперегонки — просто обоим хотелось как можно скорее оказаться на улице.

После пыльного подвала воздух показался им необычайно свежим. Несколько секунд близнецы постояли, чтобы отдышаться, а потом пошли быстрым шагом, как всегда, когда опаздывали на работу. Пока только их дорога до работы и выглядела нормально.

Фиона на ходу взглянула на брата. Брюки, рубашка и лицо у него были испачканы. Он шел, глядя себе под ноги.

— Извини, — сказала Фиона, — за вчерашнее.

Девочке хотелось загладить вину перед братом. Она понимала, что обидела его.

У нее урчало в животе, и ей трудно было сосредоточиться. Надо бы поесть, а она пропустила ужин и завтрак… и съела слишком много конфет. Три слоя из коробки.

По крайней мере, еще один слой остался — драгоценное лакомство лежало в сумке для книг. Она подумала о карамели и трюфелях и проглотила слюну.

Но не стоит сейчас доставать конфеты. Элиот увидит и тоже захочет конфетку или даже несколько, а то и половину, и это будет справедливо. Она должна поделиться с ним. Но с другой стороны, это ведь подарок от «тайного обожателя». Поделиться конфетами было все равно что поделиться поцелуем. Невозможно.

Фиона кашлянула.

— В общем, я не должна была запирать дверь. Ведь мы должны держаться вместе, как сказала Си.

Элиот кивнул и, на счастье Фионы, промолчал, хотя у него была полная возможность обозвать ее tenodera aridifolia sinensis — китайским богомолом, который частенько поедал своих новорожденных братишек и сестренок.

Словом, Элиот не обиделся, и Фиону это очень обрадовало.

— Мне просто нужно было поразмышлять наедине, — сказала она. — Не так-то просто переводить со средневекового итальянского.

На самом деле переводить было очень легко, но что дурного в том, чтобы немножко приврать?

— Я понял, — произнес Элиот с такой болью в голосе, что для Фионы это прозвучало хуже любого обидного прозвища.

Они прошли еще немного.

— Нашла что-нибудь полезное? — спросил Элиот.

— Там описаны войны между семейными кланами. В Италии шестнадцатого века пытали и убили очень много людей.

— И какая нам от этого польза?

— Дети в этих благородных семействах… они были чем-то вроде пешек в шахматах, ими прикрывались от опасности. Тактически размещали так, чтобы они заслоняли собой более крупные фигуры.

Элиот облизнул губы.

— А есть у Макиавелли какие-нибудь советы для «пешек»?

— Есть. Перейти на другую сторону доски.

— И прожить достаточно долго, чтобы стать крупной фигурой?

Когда пешки добирались до противоположного края шахматной доски, они получали повышение — какая-то могла стать королевой, другая — слоном, ладьей или конем.

Фиона кивнула.

— Я вот думаю, не это ли имела в виду тетя Лючия, когда сказала, что испытания должны доказать, достойны ли мы того, чтобы остаться в живых, а потом добавила, что после испытаний станет ясно, имеем ли мы право считаться членами семьи.

— Я тоже обратил внимание на то, в каком порядке это было сказано. Получается, что быть членом семьи важнее, чем остаться в живых.

— А Макиавелли писал, что пешкам, которые получили «повышение», грозила опасность. Какая именно, он не пишет, но получается, будто они что-то теряли.

— Знаешь, если учесть все «за» и «против», я бы все-таки пересек доску.

Голос Элиота сорвался. Он умолк. Фиона проследила за его взглядом.

Кто-то стоял возле подворотни.

Целых три секунды понадобилось Фионе, чтобы узнать бродягу, обитавшего здесь на протяжении трех последних месяцев. На нем было новое серое длинное пальто. Чистые волосы стянуты в черный с проседью хвостик. Даже рваные кроссовки исчезли и сменились начищенными до блеска туфлями. Он помахал рукой и поманил Фиону и Элиота к себе. Элиот не раздумывая поспешил к старику.

— О нет! — воскликнула Фиона и схватила брата за руку. — Хватит с меня на сегодня странностей.

Элиот вырвался.

— Я хочу с ним поговорить.

Фиона посмотрела на свою руку. Она схватила Элиота точно так же, как ее схватил Майк.

— Я тебя подожду.

Девочка прошла вперед, стараясь не встречаться взглядом со стариком. Она не собиралась выслушивать разговоры о музыке, о Помпеях и прочие безумные фантазии, какие могли родиться только в проспиртованном мозгу бомжа.

Миновав переулок, Фиона расстегнула сумку и обернулась. Элиот и старый бродяга разговаривали. Старик не схватил Элиота, не утащил его в подворотню. Что ж, хорошо.

Фиона запустила руку под крышку коробки с конфетами. Вытащила конфету. Та была размером с маленький мандарин, ее покрывали искорки апельсиновой цедры.

Фиона откусила половину конфеты. В начинке из какао попадались кусочки грейпфрута и апельсина.

Кровь у Фионы сразу согрелась, сердце забилось чаще, она словно ожила.

Прищурив глаза, она наблюдала за Элиотом. Ее брат продолжал разговаривать со стариком. Все было нормально.

Фиона подумала о Роберте и вспомнила его последние слова — о том, что их мать была богиней. Невозможно. На свете существовала только одна божественная вещь… и Фиона держала ее в руке.

26

Играют не только на музыкальных инструментах

Элиот не мог поверить, что перед ним тот же человек, который жил в этом переулке несколько последних месяцев. Казалось, старик подрос на полфута, у него исчезла часть седины — почти вся шевелюра стала черной, как полуночное небо. Он был в новом пальто, льняной рубашке и блестящих кожаных туфлях.

Си говорила Элиоту, что люди никогда не меняются, всегда остаются такими, какие есть (а еще, что он, к его величайшему раздражению, навсегда останется «ее милым Элиотом»).

Бывший бродяга кивнул, глядя через плечо Элиота.

— Как я вижу, твоя сестра до сих пор считает меня беглым пациентом психушки.

Элиот не мог припомнить, чтобы он говорил старику, что Фиона — его сестра. Он обернулся и увидел, что Фиона смотрит на него… и при этом что-то жует.

— Она просто стеснительная.

— Разве не все мы стеснительные? — поднял брови старик.

— А вы выглядите… очень лучше.

Элиот выговорил это и просто не смог поверить, что ляпнул такое — нарушил все правила грамматики и вдобавок сказал о том, о чем можно было и промолчать. Он ведь знает так много разных слов, но почему же порой ему так трудно их произносить?

— Лучше, это точно. Маленькое чудо. Принял душ в YMCA, [44]вымылся с мылом, зубы вычистил, причесался. — Старик немного помедлил и добавил: — Вообще-то я должен поблагодарить тебя, юное дарование.

— Меня?

— Ты меня воскресил. Я — Лазарь. — Он сжал кулаки и поднял руки вверх. — Христос воскрес из мертвых! Дональд Трамп, [45]получил субсидию!

Возможно, Фиона была права насчет умственного состояния старика. Элиот отступил на шаг, оглянулся, увидел сестру… и это придало ему уверенности.

— Вы говорите о музыке?

— Именно. — Старик повернулся и посмотрел на магазинную тележку на колесиках, стоящую рядом со стеной дома. — А такое чудесное воскрешение заслуживает награды.

Элиот осмелел и сделал два шага вперед.

— Еще один урок?

Он словно бы ощутил, как его пальцы прикасаются к скрипке, почувствовал вибрацию струн, ритм и крещендо.

— Скорее я бы замазал побелкой «Мону Лизу», — поморщился старик.

Он порылся в тележке, нашел обшарпанную упаковочную коробку без крышки и протянул Элиоту.

Элиот взял коробку. Почувствовав ее вес, он сразу понял, что это такое… но не посмел поверить. Коробка была набита пластиковыми пакетами. Он сунул руку под них, нащупал деревянную поверхность и вытащил скрипку.

вернуться

44

Сокр. от Young Men's Christian Association — Молодежная христианская организация (сеть хостелов, клубов, образовательных и информационных центров). (Прим. ред.)

вернуться

45

Дональд Трамп (р. 1946) — американский предприниматель и шоумен. В 1990-х годах у него возникли большие финансовые проблемы, приведшие к банкротству. (Прим. перев.)