Заказ - Кульчицкий Константин - Страница 84

На часах было полвосьмого утра.

– Анечка? Извини, Бога ради, за беспокойство, – раздался в трубке голос Антона. – Ну как вы там? Как Серёжка?

– Ой… – Будущая жокейская жена еле удержалась, чтобы не всхлипнуть. – Пластом лежит… А врача – ни в какую… Говорит, и так оклемается…

– А два слова с ним можно? Аня оглянулась на дверь:

– Да он… он уснул только что. А что такое случилось?

– У меня, – похвастался Антон, – кажется, концы с концами стали сходиться. Если вкратце, то надо бы в одно местечко сгонять, коня глянуть. Определить, похож или не похож на Заказа…

– А далеко это?

Панама назвал место и добавил:

– Говорят, где-то под Выборгом…

Аня только охнула в трубку. Она очень хорошо понимала: ради Заказа Сергей в Выборг не то что на автомобиле поедет – пешком побежит. Что в его нынешнем состоянии означало – на четвереньках. Антон правильно истолковал молчание девушки и спросил:

– А если не Сергей, то кто бы со мной мог?..

– Любаша, – ответила Аня, не раздумывая. – Она же была у Заказа в деннике, видела… И специалист, каких мало… Она сейчас либо дома, – Аня продиктовала телефон, – либо уже в «Юбилейном». Там ты её точно найдёшь… – И забеспокоилась: – А нам без тебя что делать?

– Сидеть на… попе ровно, – ответил Антон очень серьёзно. – Если Серёжа сегодня полежит, так и хорошо. А встанет… ну, соревнования досматривайте… Только, ради всего святого, никакой самодеятельности! Хорошо?

Аня растерянно пообещала… Разговоры о свадьбе подействовали на Сергея вдохновляюще. Часам к одиннадцати он проснулся и без посторонней помощи сел в постели, а потом встал и потребовал, чтобы Аня обмотала его по рёбрам эластичным бинтом. За этим делом она рассказала ему о звонке Панаморева. Сергей сперва страшно возмутился и уже открыл рот, чтобы отчитать Аню за самоуправство… но резкий вздох мигом вернул его на грешную землю, и он скрепя сердце был вынужден признать, что поступила она совершенно правильно. Тем не менее лечь обратно в кровать он отказался категорически. Накинул Анин махровый халат – тот самый, с васильками под цвет его глаз – и начал потихонечку ползать по квартире, придерживаясь за бок правой рукой. Кошмар перелетал с насеста на насест, изумлённо следя за происходящим. Сперва Сергей еле передвигал ноги, согнувшись в три погибели и временами кряхтя. Потом начал мало-помалу разминаться, обретать нормальную человеческую осанку. И наконец поинтересовался:

– А соревнования сегодня во сколько?..

В девять утра Антон был на Исаакиевской. На площадке стояла машина, а внутри… После ночного разговора с Плещеевым Панама уже не особенно удивился, увидев за рулём Семёна Фаульгабера. Правда, в отличие от вчерашнего великан выглядел весьма хмурым. Наверное, из-за того, что пришлось в воскресенье работать. Как такой громила умудрялся втискиваться в маленькие белые «Жигули», составляло тайну, покрытую мраком.

Услышав название посёлка, Семён молча кивнул: видимо, шпаргалка в виде карты ему давно уже не требовалась. Антон оставил его наедине с мировой скорбью, сам же поднялся в пустой кабинет Смирнова и уселся за телефон. В машине на приборном щитке торчал сотовый, но переговоры предстояли слишком масштабные. А время ещё было…

Сначала он позвонил в Сайск – в прокуратуру. Несмотря на воскресное утро, ему ответил бодрый голос Олежки Березина:

– Антон Григорьевич, приветик! А я фоторобот вам выслал…

Андрей покосился на аппарат. Действительно, на факсе лежал небольшой рулончик бумаги. Антон оторвал и развернул его. С плосковатого, сделанного на компьютере портрета смотрел скуластый, в меру длинноволосый парень с большими, чуть навыкате, глазами. Чернявый предъявитель липовой доверенности на перевозку имущества по кличке «Заказ»…

– Спасибо, Олежек. Сегодня на ипподром собираетесь?

– А как же… Может, денег выиграю! Совместю… совмещу полезное с приятным…

– Смотри только, тыщу баксов не выиграй!.. – испугался Панама. – А то грохнут, как того пенсионера…

План похода оперов на ипподром по делу об убийстве был обсуждён и одобрен, и Антон спросил:

– Что-нибудь по нашему делу ещё? О коне?..

– Мы сообщили Цыбуле, что кровь питерского коня отправляется на экспертизу в Москву. Ну, как. вы просили… Так теперь в Москве такой дым коромыслом, что аж душа радуется. Цыбуля всех на ноги поднял! Директору Росплемобъединения звонил. Директору института, при котором лаборатория… Самому начальнику лаборатории… То есть люди там и вчера как настёганные бегали, и сегодня. Суббота не суббота, воскресенье не воскресенье…

– Лихо, – удивился Антон. Легенды о Цыбуле оборачивались удивительной правдой. А Олежек продолжал:

– Василий Никифорович вообще, я вам доложу… Сам, даже без их просьбы, выслал в лабораторию кровь бабки Заказа. И очень даже кстати, как оказалось. Мать-то у Заказа при родах погибла, а мать матери, бабка стало быть, жива… Одна проблема – с отцом. В лаборатории, в банке данных, не то что генетического кода – вообще никаких сведений нет, жеребец-то английский. Так начальник обещал через Интернет с англичанами… В общем, есть надежда. Если английские коллеги наших не подведут, не сегодня завтра…

– Олежек, а ты телефон лаборатории?.. – Олег тут же продиктовал, и Панама продолжал: – У меня тоже новости неплохие. Похоже, клиент нарисовал-ся… – Он услышал, как хмыкнул в трубку Олежек. – Чего доброго, не сегодня, так завтра всё и закончу. Вот бы сегодня ещё результат из Москвы… Олег, а по второму описанию вы фоторобот не делаете?

– Колюня сегодня дискетку подвезёт, ну, из «Свободы». Мы её вечером с анисимовским роботом состыкуем – и к вам… Помните, я рассказывал про двести баксов? Про жокея Анисимова? Мы с ним тут хорошо-о-о поработали…

– Олежек, а хоть принтерной распечатки анисимовского варианта?..

– Ну… если минут через двадцать вы ещё будете на месте… Или факс включённый оставьте!

– Добро, высылай… – Антон посмотрел на часы: стрелки бежали с катастрофической быстротой. Кажется, начиналась гонка со временем…

Его следующий звонок был в лабораторию иммуногенетики. К трубке долго не подходили. Потом ответил недовольный женский голос. Антон попросил начальника. Ему сообщили, что начальник сейчас считывает реакцию (тон подразумевал, что спрашивающий о тонкостях науки не имеет представления) и к аппарату подойти просто не в состоянии. Антон представился. В трубке помолчали, затем послышался вздох:

– Подождите…

Ждать пришлось минут восемь: Антон, топчась на месте от нетерпения, засекал по часам. Наконец возле уха раздался бодрый мужской голос:

– Слушаю вас. Здравствуйте… Антон ещё раз представился и поинтересовался промежуточными результатами анализов.

– Вообще-то, мы промежуточных не сообщаем… – замялся было начальник. Но, похоже, Цыбуля здорово накрутил всем хвосты – после секундной паузы учёный продолжал как ни в чём не бывало: – …Но у меня есть чем вас обрадовать. Англичане на мой запрос любезно выслали нам генный код названного Василием Никифоровичем производителя…

Антон отметил, с каким уважением было произнесено имя Цыбули.

– …Так вот, я только что считал результаты реакции: сходство генных кодов по отцу… Только представьте себе, девяносто два процента! Я почти с уверенностью могу сказать, что жеребец, чью кровь мы исследуем, является сыном указанного производителя…

– А почему только девяносто два? – насторожился Панама. – Почему не сто?

– Ничего себе «только», – засмеялся начальник. – Все сто вам один Всевышний даст. А мы люди смертные… Мы обычно сразу процентов двадцать скидываем на погрешность. На особенности условий постановки реакций, на нестабильность сывороток-реагентов… Хоть и тестируем их постоянно по международным стандартам, но, сами понимаете… Тут на самом деле целая теория, так что вы мне лучше просто поверьте: девяносто два – это высочайший процент…