100 великих любовниц - Муромов Игорь Анатольевич - Страница 102

Внешне Жаклин Бувье производила впечатление классической «принцессы-девственницы». Если говорить об образовании, то она по всем статьям превосходила Кеннеди. А также славилась красотой и шармом. Её шокировало, когда из уст мужа вылетали такие словечки, как «хрен», «трахнуть», «чёртов идиот» или «сукин сын». Одно из их первых любовных свиданий произошло в Арлингтоне, штат Виргиния, на заднем сиденье открытого автомобиля Кеннеди. Их потревожил было полисмен, но, узнав «сенатора-плейбоя», срочно ретировался.

Ради Кеннеди Джекки расторгла помолвку с Джоном Гастедом, но было бы наивно ждать в награду букет цветов или коробку конфет. Предложение руки и сердца пришло по телеграфу. Свадьба блистательных Джека и Джекки в 1953-м стала событием года.

Супружество не обещало быть лёгким. Джекки была аристократкой, а Кеннеди — порождением ирландских болот, политическим авантюристом и забиякой.

Труднее всего было смириться с его распутством. Джекки и не рассчитывала на супружескую верность, но она не была готова к постоянному, всепоглощающему разврату. На пару с конгрессменом и своим другом Джорджем Смазерсом Кеннеди снял квартиру в вашингтонском отеле «Кэрролл Армс», где они могли наслаждаться молодыми женщинами.

Джекки шпионила за мужем, а в качестве компенсации за своё унижение совершала набеги на модные магазины и появлялась на публике с друзьями-мужчинами, чтобы возбудить его ревность.

Однажды на торжестве в Белом доме она напилась шампанского и танцевала со всеми мужчинами подряд. Ревность ревностью, но Кеннеди и не подумал что-то менять. Понемногу Джекки начала привыкать к такой жизни.

«Наверное, на свете не существует верных мужей, — делилась она с подругой. — В мужчинах столько всего намешано — и хорошего, и плохого».

Не исключено, что у Джекки завелись собственные грешки. Поговаривали об интрижке с телохранителем. Эвелин Линкольн упоминает о «блестящем итальянском графе». Джекки оказывала не совсем обычное внимание владельцу компании «Фиат». Возможно, это была месть за откровенный флирт Кеннеди с его женой.

Любовь к Джекки американцев была столь велика, что она не беспокоилась за свою репутацию. «Разве что я сбегу с Эдди Фишером».

Так или иначе, они оставались мужем и женой до его трагической гибели в 1963 году, когда его застрелил наёмный убийца Освальд.

По предположению Эвелин Линкольн, роман Джекки с Аристотелем Онассисом начался в октябре 1963 года, всего за месяц до злодейского убийства её мужа в Далласе, штат Техас.

Онассис всё чаще и чаще навещал в Нью-Йорке Джекки. Они регулярно встречались в её квартире и порой даже ужинали в ресторанах. На них мало кто тогда обращал внимание. Предполагалось, что Онассис, который постоянно охотился за знаменитостями, оказывал знаки почтения самой известной даме в Америке.

Джекки чувствовала себя в безопасности с этим человеком, который во многом походил на её свёкра. Ей приятно было находиться в его обществе, она подзаряжалась от этого человека, обладавшего огромной жизненной энергией. Ей нравилось, что он внимателен к ней, её поражала его необычная щедрость. Она начала доверять ему свои сокровенные мысли, рассказывала ему о своём браке, о жизни в Белом доме, о том, каково ей было быть первой леди. Жаклин говорила ему, что ей очень трудно, так как в финансовом отношении она полностью зависела от семьи Кеннеди. Они вспоминали те дни, когда впервые встретились на юге Франции, где тогда находились родители Джека Кеннеди, ещё не президента, а сенатора.

Убеждённая в том, что только Онассис может дать ей счастье и покой, которые были необходимы ей и детям, Жаклин приняла решение выйти за него замуж как можно скорее. Она стала приглашать его в Хианнис-Порт, чтобы он мог больше времени проводить с Каролиной и Джоном, надеясь, что они подружатся с ним.

Сообщения о втором браке Жаклин Кеннеди появились на страницах газет всего мира. Заголовки дышали негодованием. «Она больше не святая», — кричала «Верденс ганг». «Джекки, как вы могли?» — вопрошала «Стокгольм экспрессен». «Джон Кеннеди умер вторично», — утверждала стамбульская «Дейли морнингер». Затем последовали комментарии людей, близко знавших супружескую пару.

Роза Кеннеди: «Моя семья меня уже ничем не может удивить».

Мария Каллас: «Джекки поступила правильно, обеспечив своих детей дедушкой. Аристотель богат, как Крез».

Коко Шанель: «Все знали, что эта вульгарная женщина не будет всю жизнь верна мёртвому мужу».

Лишь кардинал Кушинг от всего сердца пожелал ей всего хорошего: «Она имеет право выходить замуж за кого угодно. Можно ли проклинать её за это?»

Газеты продолжали писать о свадьбе двоих знаменитостей. Мало кто из женщин за всю мировую историю так приковывал к себе глаза всего мира, как это делала Джекки. В течение пяти лет люди восхищались ею и испытывали чувство вины по поводу убийства её мужа. В тот миг, когда она вышла замуж за человека другой веры и иной культуры, люди, которые боготворили её, отвернулись от неё. Став женой международного пирата, который закончил лишь шесть классов средней школы, она разрушила миф о самой себе. Чары развеялись. Но даже упав с пьедестала, Джекки продолжала вызывать к себе повышенный интерес.

Её фото появились на обложках журналов «Тайм» и «Ньюсуик» вместе со статьями, в которых её называли новой первой леди острова Скорпио, где ей служили 72 человека, новой хозяйкой виллы в Клифаде с десятью слугами, владелицей роскошной квартиры в Париже с пятью слугами, гасиенды в Монтевидео с тридцатью восемью слугами и квартиры на Пятой авеню в Нью-Йорке с пятью слугами.

Шутки всё более и более приобретали характер чёрного юмора.

Вот анекдот, который любил рассказывать конгрессмен Моррис Удал во время президентской кампании: «Репортёр, берущий интервью у Никиты Хрущёва, упоминает тот факт, что Ли Харви Освальд побывал в своё время в России. Репортёр спрашивает затем русского лидера, изменился ли бы ход мировой истории, если бы Освальд остался в СССР и застрелил бы Хрущёва. Тот задумался на минуту и, наконец, ответил: „Ну, я полагаю, что прежде всего Аристотель Онассис не женился бы на госпоже Хрущёвой“».

Онассиса пресса характеризовала как тщеславного человека, одержимого идеей покупки самой знаменитой женщины мира, которую он внёс в свою коллекцию знаменитостей. «Он одержим знаменитыми женщинами, — говорила Мария Каллас. — Он преследовал меня, так как я была знаменита». Позднее оперная дива стонала: «Сначала я потеряла свой вес, потом голос и, наконец, Онассиса».

Жаклин естественным образом стремилась к человеку, предлагавшему ей беззаботную жизнь, в которой ей уже не придётся зависеть от семьи Кеннеди. Да, она получила вёдра бриллиантов и шубы из соболя стоимостью в 60 000 долларов, равно как бесценные картины, антиквариат и дорогие изделия, но настоящее счастье так и не пришло.

Впервые в жизни она могла не думать о деньгах. Счета отсылались прямо в офис Онассиса, где их оплачивал сам магнат, который был рад угодить жене.

Он организовывал её отдых — путешествия и круизы по всему миру в каютах, где всегда имелось шампанское, фрукты и цветы. Он приглашал толпы знаменитостей, чтобы только развлечь её. Жаклин ездила в «роллс-ройсах», её охраняли телохранители, в её распоряжении имелись частные самолёты. Став миссис Аристотель Онассис, она могла иметь всё, что можно купить за деньги.

Однако она не могла защитить себя от судьбы. На неё вскоре обрушились несчастья. Ей пришлось пережить такие трагедии, что Джекки практически превратилась в бесчувственное существо. Она страдала вместе с мужем из-за внезапной смерти его свояченицы и таинственной смерти его первой жены. Вместе они похоронили его любимого сына, Александра. Они пережили скандал, связанный со смертью молодой женщины, которая утонула, купаясь вместе с Тедди Кеннеди. Они оплакивали смерть Джозефа Кеннеди, смерть кардинала Кушинга и Стаса Радзвилла. Позднее их потрясло известие о том, что у Тедди Кеннеди обнаружили рак и ему ампутировали ногу. Они пережили попытку к самоубийству Кристины Онассис и её брак, который длился девять месяцев. В конечном счёте они потеряли всё, к чему стремились.