Пепельный рассвет - Конторович Александр Сергеевич - Страница 5

Прижавшись к краю дороги, колонна затихла. Потрескивали, остывая, двигатели. Что-то пощелкивало в машинах, поскрипывали рессоры.

Ушли в стороны посты охранения, и в колонне не стало заметно никакого движения. Только в той стороне, куда выдвинулись рабочие команды, слышалось порыкивание бензопил и треск падающих деревьев.

Проснулся я сам и несколько минут лежал, всматриваясь в окно. Там виднелось очистившееся от облачков небо. Утро? Похоже… Эдак я не три-четыре часа прихватил… совсем совесть потерял! С сожалением вылезаю из теплого спальника, надеваю брюки и, прихватив полотенце, вываливаюсь наружу. На улице по-утреннему свежо, дует легкий ветерок. Размахивая на ходу руками, бегу вдоль машин к цистерне с водой. По пути натыкаюсь на Логинова. Инженер спит, присев около колеса монстромобиля. Что ж он так-то? На земле… можно и внутрь залезть. Присаживаюсь рядом и трогаю его за плечо:

— Алексей Николаевич!

— А? Да… что?!

— Ничего-ничего… вы бы в машину поднялись, прохладно ведь.

Он трет щеки.

— Да я… вот присел-то всего на пять минут…

— Отоспитесь еще. Что там у нас?

— Да в целом уже все. Просеку мы прорубили, благо что по пути полянки небольшие попались, ими и воспользовались. Осталось только съезды отсыпать, но этим уже занимаются. Мы-то и так пройдем, но вот прочий транспорт… не факт. Знаки поставили, со стороны дороги их хорошо видно.

— Идите спать! Это приказ — и будьте любезны его исполнять! В обед разбудим. Ребят накормили?

— Да, Неклюдов все обеспечил. Горячую пищу и чай. Ловко это у него выходит!

— Мастерство не пропьешь! А сейчас — лезьте в кузов и на боковую!

Умывшись, подбегаю к кухне. Она уже под парами, вездесущий прапорщик что-то выговаривает молодому парню, сегодня назначенному в кухонный наряд.

— Утро доброе, Виктор Михайлович! — приветливо машу рукой Неклюдову.

— Здравия желаю, товарищ майор! — расправляя свои седые усы, отвечает прапорщик.

— Завтрак готовите?

— А как же?! — искренне удивляется он. — Зазря, что ли, мы с собою эту штуку везем?

Здесь он прав. Дебаты относительно необходимости тащить с собою сей агрегат были неожиданно продолжительными и упорными. Как ни странно, но оба наших прапорщика тут выступили единым фронтом — «за». И никакие мои аргументы в том, что это снизит нашу мобильность, во внимание не принимались.

— Голодный боец далеко не убежит! — поставил точку в нашем споре прапорщик Митяев. — Вы, товарищ майор, часто кормежкой личного состава заведовали? Нет? Ну, так душевно вас прошу учитывать мнение профессионалов!

Положили меня многоопытные прапоры на лопатки. Крыть было нечем, и извлеченное из танкового хранилища грозное изделие советского военпрома быстро расконсервировали и подготовили к маршу.

— Повезло вам! — между делом заметил Калин, чьи мастера готовили к маршу данный агрегат.

— В смысле?

— Это вам переходный вариант кухни достался. На дровах и жидком топливе — хоть на угле, на всем работать может. Последующие экземпляры полегче были, но и послабее. В том плане, что не так прочно сделаны. А чтобы эту штуку угробить… — покачал он головой, — так я и представить не могу, что такое сотворить надобно.

— А не много засыпаете, Виктор Михайлович? — окинув взглядом пустую тару из-под продуктов, спрашиваю я.

— Час назад на связь вышла колонна из Печоры. По нашим прикидкам, встреча произойдет часа через три-четыре, возможно и раньше, если мы им навстречу тронемся. Там почти четыреста человек гражданских. В основном дети. Кормить их сухпаем?

— Сдаюсь! — поднимаю обе руки вверх. — Вам виднее. Ну, а сейчас-то что-нибудь мне перекусить найдете?

Он делает шаг в сторону, и я вижу, что на деревянном ящике пофыркивает примус. А на примусе исходит паром чайник. Рядом стоит накрытый крышкой котелок.

— Вы еще умываться побежали, как для вас еду разогреваться поставили…

Благодарно хлопаю его по плечу и присаживаюсь на ящик. Гречка с мясом — знакомый и привычный продукт. Но, несмотря на это, не менее желанный! И вкусный! Уплетая кашу за обе щеки, вижу, как к кухне понемногу подтягиваются старшие машин. Одеты, заправлены — не чета мне. Я вообще в майке сижу.

Окинув их взглядом, Неклюдов вздыхает и жестом фокусника достает откуда-то еще один чайник — побольше.

Как выяснилось, новость о печорской колонне знали уже почти все. Поэтому долгим наше чаепитие не стало. Бойцам выдали пайки, и через полчаса мы были готовы к маршу.

Несмотря на то что большинство работ велось в темноте, дорогу ребята сделали вполне приличную. Даже прогнали по ней взад-вперед топливозаправщики, чтобы укатать и утрамбовать свеженасыпанную землю. Осмотрев результаты их труда, лезу за рацией — пора начинать утреннюю перекличку.

— Удав в канале! Прошу доложить обстановку!

И понеслось… Словно из дырявого мешка посыпались на меня различные подробности и комментарии.

Сидя у передатчика, понемногу въезжаю в обстановку.

На отбитый нами КПМ подошло подкрепление от уиновцев — полтора десятка бойцов с офицером. Привезли с собою два станкача и сейчас совместными усилиями организуют там оборону. Привезшие их грузовики двинулись к Рудному — за снаряжением и продовольствием.

Ракетчики доложили об окончании постройки блокпоста. Наши связисты уже присвоили ему позывной.

В городе начались ремонтно-восстановительные работы на железнодорожном мосту. И вот это известие меня порадовало больше всего! В депо стояло несколько паровозов, и если дорогу восстановят… эх, поймать бы того умника, что мост подорвал! Там бы на нем и повесил…

В общем, работа пошла. И пошла хорошо! Город понемногу оживал, в деревнях тоже началось шевеление. И это меня радовало, отодвигая на задний план все тревоги и волнения прошедших дней.

А вот от Потеряшки никаких вестей не приходило. Хотя я и был уверен в нем, но определенная доля беспокойства все равно присутствовала. Да и Гадалка… тот еще спутник. Нет, в ее профпригодности сомнений никаких не было. Но рассказ Виктора о прошлом Галины заставлял меня еще и еще раз перелопачивать в уме все известные подробности.

Ладно, она здесь на задании. На каком — это вопрос не сиюминутный. Во всяком разе, нам она не соперник. Союзник, причем весьма серьезный. Голова у нее есть, должна соображать, что сейчас всякие ведомственные выкрутасы — побоку. Не время для этого, тут каждый грамотный специалист по-своему бесценен. Рядом держаться надо! Мы-то это уже поняли, а вот поймет ли Гадалка?

Машину слегка качнуло на повороте, и, долбанувшись плечом о стойку, я оторвался от своих размышлений. Дорога здесь в неплохом состоянии, можно и побыстрее ехать.

— Удав-1 — Каа!

— На связи!

— Прибавить скорость. Головному дозору — увеличить дистанцию в два раза.

— Принято! Исполняем.

Колонна ощутимо ускорилась — лес по бокам замелькал, как в кино. Эх, всегда бы так ехать!

Через три часа хода с головной машины пришел сигнал…

— Старший колонны капитан Лопатин! — худощавый, с осунувшимся лицом офицер поднял ладонь к виску.

— Комендант Рудненского гарнизона майор Рыжов! — ответно козыряю ему. — Здравствуйте, товарищ капитан! Как дошли?

— Здравия желаю, товарищ майор! Дошли…

— Как обстановка? Происшествия, больные… рассказывайте, капитан. Как вас по имени-отчеству?

— Андрей Харитонович, товарищ майор.

— Сергей Николаевич. Да вы присаживайтесь, в ногах правды нет, — указываю ему на поваленное дерево.

Капитан не ломается и осторожно опускается на старую березу. Обмундирование у него хоть и изрядно поношенное, но выглядит аккуратно — видно, что следит за своей внешностью. Странно, насколько я осведомлен, ракетчиков и части ПВО снабжали неплохо, отчего же у капитана столь потрепанный облик?

— Начну с начала. В колонне семьсот шестьдесят три человека. Военнослужащих — пятьдесят три. Шестеро офицеров, четыре прапорщика и сорок три бойца. Остальные — гражданское население. Детей — триста сорок человек.