За чертой страха - Ольшевская Светлана - Страница 33

Вилор! Это был он. Спутанные длинные волосы разметались по камням, черная шелковая рубашка была изорвана, смертельно бледное лицо с запавшими щеками застыло неподвижной маской. И никаких признаков жизни. Я упала на колени рядом с ним, схватила за запястья — они были холодны как лед. Здесь холодно, а он так легко одет… Оставил куртку, чтобы меня предупредить, и замерз в этой пещере!

Я прижалась ухом к его груди и ничего не услышала. Ах да, он же… А я ничего об этом не знаю. У вампиров сердце бьется или нет? Дышат ли они? В книжках много чего написано, а что на самом деле? Если верить книжкам, то он должен сейчас вскочить и укусить меня за шею. Да пускай, лишь бы только ожил!

— Вилор! — закричала я.

Бесполезно. Может, это все же от холода? Я села, стащила с себя куртку и укутала его, а голову положила к себе на колени, обхватив ладонями. Несколько напряженных минут всматривалась в неподвижные черты лица… Все зря. Он был мертв.

Отчаяние и безнадежность захлестнули меня, и я не удержалась, впервые дав волю слезам. Я рыдала вслух, кого-то проклинала, выла и кричала во всю глотку, а потом, сорвав голос, просто долго плакала, прижимая голову любимого к груди, и никак не могла остановиться. Плакала до тех пор, пока силы не оставили меня.

Очнулась я в той же пещере. Голова болела адски, я чувствовала себя абсолютно разбитой, но едва вспомнила последние события, как начисто забыла о больной голове. К тому же я обнаружила, что моя куртка снова на мне, а Вилор, живой и невредимый, держит меня на руках, словно маленького ребенка.

— Ты… живой? — не веря глазам, прошептала я.

— Нет, — мрачно ответил он, ставя меня на ноги. — Ты еще не догадалась…

— Представь, сама не догадалась! — глуповато улыбнулась я. — Мне этот, как его, Владимир Петрович объяснил. А я ответила — ну и ладно! Вилор, я до сих пор в себя прийти не могу, думала, что ты умер!

— Тебе все же не удалось скрыться, — задумчиво констатировал он.

— Да я и не пыталась! Наоборот, сама пришла сюда.

— Зачем? Ты понимаешь, как рисковала?!

— Так ведь пропали все: и ты, и ребята, — смущенно ответила я.

— А теперь еще и ты… Каждый год несколько десятков человек находили здесь вечный покой, а теперь жертв понадобилось намного больше. Все делается очень осторожно, исчезновения происходят в разных концах города, или исчезают приезжие. Чтобы не привлекать внимания.

— Знаю. Людей так много! Там такое деревянное помещение…

— Барак. Тот самый барак, который видела твоя подружка. Вальдемар всегда держал жертв там.

— Как ты его назвал?

— Вальдемар. Это имя он взял, когда был одержим идеей воссоздать готскую державу. Оно означает власть над миром, равно как и Владимир. Только одно наше, а другое немецкое.

— А мне он предлагал стать его наследницей, представляешь! И обещал за это отпустить ребят.

В общих чертах я пересказала недавние события.

— Ему необходим помощник в его мерзких ритуалах, — ответил Вилор. — В одиночку это сложно. Да, ты правильно поняла, он сделал бы тебя вампиром, правда, повременя до более зрелого возраста. Но, согласившись, ты бы уже не смогла отвертеться.

— А я и не ждала ничего хорошего, — ответила я и стала приводить в порядок свои растрепавшиеся волосы. Вилор стоял, прислонившись к стене, мрачно глядя в одну точку.

— Вот, значит, как, — немного погодя тихо сказал он. — Я не думал, что ты ради меня так бросишься в штыки…

— Ну, знаешь ли! — фыркнула я.

— И тебя не смущает то… что он обо мне сказал?

— Если бы речь шла о ком-то другом, я бы, конечно, держалась от него подальше. Но с тобой мы, кажется, друзья? Во всяком случае, после того как ты спас мою жизнь, я в твоем присутствии за нее спокойна.

— Я всего лишь предотвратил твое похищение. Кстати, знаешь, почему тебя бросили именно сюда?

— Нет. Его слова звучали как смертный приговор…

— Это и был приговор. Он рассчитывает полюбоваться омерзительным зрелищем…

— Не поняла?

— Он думает, что с наступлением темноты я поднимусь, озверевший от голода, и наброшусь на тебя.

— Что-о?! Он совсем идиот?!

— К сожалению, нет. Если вампир слишком долго голодает, то в конце концов наступает момент, когда он перестает владеть собой и превращается в зверя, для которого существует лишь одна цель… А мне пришлось голодать достаточно долго, плюс еще ранение…

— Какое?

— А, уже зажило, хотя крови я потерял много. — Вилор оглядел свою порванную в нескольких местах рубашку. — С приходом рассвета я был слаб, как цыпленок, но, думаешь, сдался без боя?

— Ой! — испугалась я. — Ты… тебе, наверное, плохо?

— Было очень плохо, я действительно был близок к черте… Но теперь я могу держаться, и за это спасибо тебе, Никандра!

— Мне? Но за что?

— Я очнулся от того, что получил мощный прилив жизненной энергии, а это ничем не хуже крови. Кроме тебя, здесь никого не было. Что ты со мной сделала?

— Ничего, — удивилась я. — Просто закутала в куртку, и все.

— Но тебе, наверное, было страшно? Ты боялась, переживала, плакала?

Я нехотя кивнула.

— Вот и результат. Этим ты дала мне силы. Сама, наверное, чувствуешь себя выжатой, как лимон?

— Я думала, ты умер, вот и не сдержалась!

Вилор виновато посмотрел на меня:

— Это был дневной сон, мало отличимый от смерти, и прервать его можно разве что тем способом, который применила ты. Я действительно был инициирован как низший вампир, но неужели он считает, что я таковым и остался? А, пусть считает, как хочет. Пойди к входу, умойся и выпей воды, это поможет тебе восстановить силы. Она здесь не простая, этот поток течет из святого источника, известного своей целебностью еще с древних времен. Ну, иди. И больше никогда так не делай.

— А это уже мне решать!

Водные процедуры действительно вернули мне бодрость. По ходу дела я осмотрела решетку — она оказалась порядком проржавевшей.

— Вилор! — помчалась я обратно. — Может быть, у нас вдвоем получится сломать решетку и бежать?

— Решетка — ерунда, ее сломать легко.

— Так почему ты до сих пор этого не сделал? Сломал бы и ушел!

— Дело не в решетке. Я тебе уже сказал: вода, которая сплошной завесой отделяет нас от выхода, — из святого источника, она просто уничтожит меня!

— Ах, вот оно что! — хлопнула я себя по лбу. — Слушай, так ведь можно ее отвести в сторону! Я видела, как это делается. Ты ломай решетку, а я выберусь и открою проход.

— Так мы и поступим, — кивнул он. — Но всему свое время. До заката осталось еще около двух часов, если мы сбежим раньше времени, то я не смогу выйти наружу, и нас поймают. Хотя не стоит и медлить — к закату Вальдемар непременно явится сюда, и тогда нам точно не уйти. Думаю, стоит подождать примерно час.

— Ладно, подождем. А у тебя часы есть? Я свой мобильник дома оставила.

— Не беспокойся, приближение заката я чувствую без всяких часов.

Глава XVI

На свободу

Усевшись на большой камень недалеко от входа, мы стали ждать. Плеск воды умиротворял, и мне вскоре стало казаться, что ничего страшного больше не будет, мы просто сидим у водопада и отдыхаем…

— Как ты нашла это место? — нарушил молчание Вилор.

— Ты не поверишь, воспользовалась помощью Фаины. Может, она и врунья, но меня привела честно.

— Она тебе обо мне ничего не говорила?

— Какую-то чушь несла, Витькой называла, но чего еще ждать от Фаины?

— Фаины… — Лицо Вилора застыло, в глазах сверкнула ненависть. — На самом деле она не Фаина, а Нонна. Она в юности, хоть и была благородных кровей, вытворяла такое, за что в прежние века могли сдать в монастырь или выгнать из дома. Но ее родители поступили иначе: нашли ей старого богатого муженька да и спровадили с глаз долой. Муж после свадьбы прожил недолго, а молодая вдовушка через некоторое время родила сына. После чего продала имение, поменяла имя и уехала туда, где ее не знали. А когда сын подрос, маменька устроила его учиться в престижное столичное учебное заведение, надеясь с помощью сыночка войти в высшее общество. Да только любимый сын в столице завел дружбу с марксистами, участвовал в подпольном революционном движении и однажды, приехав к ней в гости, представил маменьке свою новоиспеченную супругу. Это была девушка неблагородного происхождения, сирота, тоже исповедовавшая революционные идеи.