Ученик призрака - Усачева Елена Александровна - Страница 13

– Ей нужно было нежилое помещение, чтобы там никто никогда не спал. – Дедкова с трудом переводила дух. – А у нее в квартире на кухне бабушка живет. Вот она вечером ко мне и пришла.

– И что?

Мелкая заморгала быстро намокшими ресницами.

– Не знаю. У меня котенок в окно выпрыгнул, я на улицу его искать побежала. А когда вернулась, Ленки уже не было. Она такое на кухне натворила… Меня потом мама ругала.

– А ватман там был? – От предчувствия близкой развязки Карасева пробил озноб.

– Блюдце разбила, пол водой залила, все табуретки опрокинула.

И без того бледная Анька стала вдруг еще бледнее. Толик обернулся. К ним шел Рязанчик. За ним, лениво виляя хвостом, бежала Цуцка.

– А я думал, ты на кладбище, – медленно произнес он, косясь на Мелкую. – Опять с мелюзгой возишься? И не надоело?

– Ты тоже не с волкодавом гуляешь, – грубо отозвался Карасев, кивая на грустную собаку. – Белого котенка не видел?

– Да Мелкая уже всем уши прожужжала про своего котенка, – Костян стоял, засунув руки в карманы, и уходить или давать им дорогу не собирался. – Вечно он у нее сбегает. Двери не закрывают, вот он и выбирается на лестницу. Завели, а следить не умеют!

Анька дернулась ответить, но только еще сильнее опустила голову.

Что-то между ними происходило, а что – Толик не понимал, и это его злило. Анька всегда всех боялась, но перед Костяном просто тряслась.

– Тоже мне зоолог! – Карасев сделал шаг вперед, загораживая поникшую Дедкову. – Чего ты на нее набросился? За своим зверем следи, он у тебя поводок съест.

Только сейчас Рязанчик заметил, что Цуцка с азартом вцепилась зубами в кожаный поводок. Пока он боролся со своей любимицей, ребята успели отойти на несколько шагов.

– Погодите! – раздалось у них за спинами. – Давайте я вам помогу. – Тяжело бухая ногами, Костян догнал одноклассников. – Пускай Мелкая идет домой, там поищет, вдруг он вернулся. Ты пойдешь на чердак, коты это место любят. А я в подвале посмотрю. Идет?

– Хорошо. – Анька покорно пошла к подъезду.

Все было слишком гладко.

– А чего я опять на чердак полезу? – решил поспорить Толик. – Что я там не видел? Да и прятаться там негде, я знаю. Пошли вместе в подвал.

– Зачем нам парой ходить? – возразил Рязанчик. – Иди ты в подвал, а я на всякий случай гляну на чердаке. Там рядом бабка противная живет. Она тебя еще раз увидит, обязательно Маргарите стукнет.

Звучало убедительно. Толик кивнул и пошел к подвалу. Костян помчался вслед за Анькой. Когда за ним захлопнулась дверь, на душе у Карасева заскреблись мыши сомнения. Что-то было не так. Но что, он понять не мог, и это его раздражало.

Во всех подъездах подвалы были закрыты. Оставались слуховые окошки.

– Кис-кис-кис, – позвал он около одного.

Из окошка выглянула серая грязная морда.

Толик плюнул и пошел прочь.

Оживить кота у Козиной получилось. Мурзик это почувствовал и сбежал. Сидел он на чердаке рядом с дохлым котом. Почему?

Зачем Бледный полез на чердак? Он же кота и так вызывал. Толик сам видел, как кот вылезал из-под двери.

Как Рязанов ухитряется каждый раз оказываться на месте событий, но с ним самим при этом ничего не происходит?

Что произошло вчера, когда Мурзик снова сбежал? Ожил черный убийца? Кто же его поднимал из-под земли, если Козиной больше нет?

Прервав свои размышления, Карасев рванул на себя дверь подъезда.

Сто двадцать первая квартира!

За дверью запела птичка звонка.

Никого.

Толик развернулся и на всякий случай позвонил в сто двадцать третью квартиру. На дребезжание звонка тоже никто не откликнулся.

Карасев побежал к лифту.

Костяна на верхней площадке не было.

Несмотря на уверения старушенции, дверь чердака все так же оставалась незакрытой – в дужке болтался замок, внизу зияла дыра.

Дверь распахнулась бесшумно. В воздух взлетели крупинки пыли.

Где-то здесь была лампочка.

Карасев пошарил рукой по стене. Стена была влажной, шершавой и неприятной на ощупь.

Выключатель не нашелся. Толик чертыхнулся и пошел вслепую, ногой исследуя пол перед собой.

– Кис-кис-кис, – позвал он на всякий случай.

Он решил выйти на крышу, но успел сделать только пару шагов.

Неожиданно у него за спиной загорелся свет. Толик крутанулся на месте и увидел, что под лампочкой кто-то стоит. Фигура тоже дернулась, быстро глянула на Карасева через плечо и бросилась в темный угол. Карасев побежал следом.

Сзади распахнулась дверь, звонко стукнув о стену, и свет погас. Но даже в темноте Толик видел прыгающего через трубы человека. Это был не Бледный, а кто-то другой, пониже и похудее.

– Стой! – крикнул Толик, отрезая убегающему выход на крышу. – Ты кто?

Неизвестный ойкнул и побежал в другую сторону. Ориентировался он на чердаке хорошо.

– Кто здесь? – От входной двери бежал Костян, оглушительно гавкала Цуцка.

Из-за этого шума Карасев не услышал, куда делся беглец. Толик выбрался из-за трубы, огляделся, и тут на него кто-то обрушился с такой силой, что Карасев полетел на холодный пол.

– Теперь ты не уйдешь, – с азартом прокричал Рязанчик, и Толик получил увесистый удар в живот.

Сквозь боль он успел заметить, как темная фигура выросла в дверном проеме и выпрыгнула на лестничную площадку. По ступенькам застучали быстрые шаги.

Костян бросил корчащегося на полу Толика и побежал к двери. Перегнувшись через перила, он какое-то время смотрел вниз, а потом медленно вернулся обратно.

Цуцка скакала вокруг поверженного Карасева, радостно гавкая и облизывая его лицо.

– Я ошибся, – Костян присел рядом на корточки. – Понимаешь, темно. Я смотрю, на меня кто-то бежит. Вот и решил…

Толик, кряхтя, поднялся.

– Ты хоть успел заметить, кто это? – тяжело переводя дух, спросил он.

– Может, Бледный? – нерешительно начал Костян.

– Для Бледного он слишком быстро двигается. – Толик поймал извивающуюся вокруг него Цуцку и сунул ее в руки однокласснику.

– Значит, бомжи, – уверенно заключил Рязанов, засовывая собаку под мышку. – Тепло, хорошо. Жить можно. А дверь открыта.

«Для бомжа неизвестный был слишком хорошо одет», – подумал Толик, но вслух говорить не стал.

Внизу на лестничной площадке их ждала старушенция.

– А я говорила, – заорала она, – пока вас всех не заберет милиция, походы на чердак не закончатся!

Толик опустил глаза.

Прощай, 966-я школа! Маргарита этого так не оставит.

– Бегаете, топаете! А особенно ты! – Карасев заметил, что бабка подняла руку. – Что ты здесь все шляешься? Директор про тебя не знает? А вот теперь узнает!

Толик удивленно вскинул голову. Говорила бабка не ему. Грозя пальцем, она шла на Рязаныча, собираясь, видимо, грудью столкнуть его с лестницы. Костян исподлобья смотрел на вредную старушенцию, и взгляд этот не обещал ничего хорошего.

Толика вновь разобрало зло – он перестал понимать, что вокруг него происходит.

– Бежим!

Он дернул Рязанова за собой и помчался вниз по лестнице. Но Костян не спешил.

– Я с тобой еще встречусь! – крикнул он напоследок и стал медленно спускаться.

От удивления бабка открыла рот, да так и замерла.

Злость в Толике переливала через край. Как только Рязанов показался на улице, он шагнул к нему.

– Ну, – мрачно начал он, – и что это такое?

– Ничего! – Костян спустил на землю присмиревшую Цуцку. – Будет она мне перед носом руками размахивать! Подумаешь, Маргарите скажет! Пускай сначала докажет, что это я был, а не кто-то другой. Она вообще старая, глухая и слепая, у нее память отказывает. Она не может никого помнить.

– А Мелкая где? – Толик только сейчас вспомнил, что давно не видел Аньку. Она почему-то не возвращалась. Может, нашла своего Мурзика?

– Я откуда знаю? – все еще кипятился Рязанчик. – Сбежала куда-то. Ты тут будешь надрываться, оплеухи за нее получать, а она за конфетами в магазин пошла. Все они, девчонки, одинаковые. Ты думаешь, я не искал ее котенка? Сколько раз! Почему на меня эта старушенция взъелась? Я этот чердак как свои пять пальцев знаю. У Мелкой ее дурацкий котенок сбегает через день, потому что следить не умеют. Завели бы лучше черепаху, она из коробочки не выползает!