Путь Дракона - Абрахам Дэниел "М. Л. Н. Гановер" - Страница 92

Улицы города были битком забиты. Колеса экипажа стучали по булыжникам. На рынке мясники торговали мясом, а пекари хлебом. Осужденные за мелкие преступления соскребали дерьмо с переулков и тротуара, под охраной стражников, носящих королевские цвета, хоть и не совсем в его мундирах. Выстроившиеся вдоль дороги вишневые деревья щеголяли зелеными ягодами, реально грозившими покраснеть. Рабочие, висевшие над Разделом, ремонтировали и обслуживали те мосты, с которых их подвесили. Она не думала, что такое возможно, что город мог выглядеть как в лучшие времена, шуметь, как обычно, пахнуть, как обычно, и в то же время согнуться в три погибели под тяжестью страха. Она ошибалась.

Все проявлялось в мелочах. Торговцы слишком торопились, чтобы шутить, препираясь из-за очереди и права проезда, и общее для всех в городе угрюмое выражение лица, когда они думали, что за ними не наблюдают. Даже лошади пахли как-то иначе, разрез их огромных, водянистых глаз был слишком широким, и двигались они чуть пугливо.

Она решила взять портшез с открытыми бортами, четырех носильщиков и Винсена Коу для охраны. Что-то случилось с глазиком бедняжки перед самым отъездом из Остерлингских Падей, и синяк растекся желтым и зеленым по всей щеке. На нем был кожаный доспех со стальными шипами, оба меча и кинжал. Егерь бы в таком не щеголял, и с учетом недавней травмы, вид у него был вполне бандитский.

Особняк Фелдина Мааса имел общий двор с домом Иссандрианов. И те, и другие ворота были из одинаково аляповатого кованого железа, сами здания покрашены и украшены в таком богатом изобилии, что казались работой сошедшего с ума кондитера. Кертин Иссандриан, конечно, тоже был сослан, как и ее Доусон, и забрал всю семью и слуг с собой. Ее дядя Милус в молодости перенес удар по голове, и всю жизнь половина его лица была расслабленной и пустой. Этот двор напоминал Кларе о нем, вся суета и работа слева, и пустой, как смерть справа.

Клара стояла на парадном крыльце. На ней было лиловое платье с серебряным шнуром по всей длине рукавов и воротнику. На ней оно должно красиво смотреться. Клара отдала шаль лакею, и подошла к Фелии. Ее кузина взяла ее за руки, и натянуто улыбнулась.

— О, Клара, — сказала Фелия. — Словами не выразить, как мне тебя не хватало. Это был самый ужасный год. Входи, пожалуйста.

Клара кивнула привратнику. Это была не дартинайка, которую она привыкла видеть, а серьезный на вид мужчина-ясуру. Он не кивнул в ответ. Она прошла в относительно прохладную переднюю Маасов.

— Эй, ты! Стоять!

Клара обернулась, удивленная обращением в столь резкой манере, только чтоб увидеть, что замечание относилось к Винсену Коу. Ясуру был на ногах, его ладонь уперлась в грудь Винсена. Егерь вошел неестественно тихо.

— Он со мной, — сказала Клара.

— Никто не войдет с оружием, — зарычал раб.

— Ты можешь подождать здесь, Винсен.

— Со всем уважением, моя госпожа, — сказал егерь, не отрывая глаз от ясуру, — но, нет.

Клара прижала ладонь к щеке. Фелия побледнела, взмахивая руками как птица.

— Тогда оставь свои мечи, — сказала Клара. И обратившись к кузине, — Полагаю, мы можем положиться на законы гостеприимства?

— Конечно, — сказала Фелия. — Да, конечно. Конечно, можете.

Винсен Коу мгновение стоял молча. Клара была вынуждена признать, что Фелия была бы более убедительна, если бы не сказала это три раза подряд. Руки Винсена скользнули вниз, расстегнули пряжку, и передали привратнику пояс с находящимися в ножнах мечом и кинжалом. Ясуру взял их, и кивнул ему.

— По моему ты похудела с тех пор, как мы последний раз виделись, — сказала Клара, идя рядом с Фелией. — Ты себя хорошо чувствуешь?

Ответная улыбка была столь хрупкой, что треснула по бокам.

— Было так трудно. С тех пор как король отослал Кертина и Алана, ну, и вас, конечно. С тех пор все стало очень тяжело. Фелдин едва ли находит время на сон. Хочу, чтоб все это закончилось.

— Мужчины — сказала Клара, похлопав Фелию по руке. Женщина шарахнулась было в сторону, а после, когда до нее дошло, позволила прикоснуться к себе, и кивнула. — Доусон был вне себя. И правда, можно подумать, что настает конец света, так жадно он хватается за любую сплетню.

— Я люблю короля, и Бог свидетель, я лояльна трону, — сказала Фелия, — но Симеон так плохо со всем этим управился, правда ведь? Распря выходит из под контроля, а он отправляет людей в ссылку? Это только дает всем чувство, что происходит что-то ужасное. Так не должно быть.

Она свернула на широкий пролет хорошо натертой черной лестницы. Клара последовала за ней. С другого конца покидаемого ими зала до Клары донеслись о чем то спорящие мужские голоса, но слов было не разобрать. Один из голосов принадлежал Фелдину Маасу, второй она не смогла определить, хотя он и казался ей знакомым. Она встретилась взглядом с Винсеном Коу, и кивком показала на тот конец зала.

"Узнай, что сможешь".

Он покачал головой. "Нет".

Клара приподняла брови, но они уже дошли до лестничной площадки. Фелия проводила их в большую гостиную.

— Можешь подождать здесь, — сказала Клара в дверях.

— Как пожелаете, госпожа, — сказал Винсен Коу, и встал спиной к стене, словно часовой на посту, не делая ни малейшего намека, что собирается спуститься по лестнице, и все разнюхать. Это было крайне неприятно.

За время, прошедшее с прошлого визита Клары, отделку гостиной поменяли на красные с золотом тона, но возле окна все еще стоял низенький диванчик, на котором она любила сидеть. И, как у хорошей хозяйки, у Фелии была для нее готова трубка. Клара отсоединила изготовленную из кости и твердой древесины чашку, и забила ее щепоткой табака.

— Я больше не знаю, что мне делать, — сказала Фелия, сидя на диване. Она наклонилась вперед, зажав руки коленями, словно ребенок. — Я говорю себе, все не так уж плохо, но потом просыпаюсь в темноте среди ночи, и больше не могу заснуть. Фелдина никогда там нет. Он ложится в постель вместе со мной, но как только я засыпаю, возвращается к своим письмам и встречам.

— Трудные времена, — сказала Клара. Она раскурила трубку от тонкой серебряной свечи, поставленной для этой цели, и чтобы поглощать дым.

— Как ты знаешь, Кертин собирался принять принца в качестве воспитанника. Но сейчас, когда он в отъезде, все начали грызню за это. Мне кажется… Мне кажется, может быть назван Фелдин. Я могу помогать воспитывать принца. — Фелия хихикнула. — Можешь представить меня, воспитывающую принца?

— Астер — мальчик, — сказала Клара. — У меня три таких было. Самое трудное в воспитании мальчиков, это попытка держать подальше от них все бьющееся.

— Мужчины ничем не лучше, — сказала Фелия. — Никогда не задумываются о том, что могут разбить.

Клара пососала мундштук, и выдохнула облако сладковатого серого дыма, прежде чем заговорить снова.

— Вот ведь вопрос, правда? У нас проблема, и она перекинулась с нашего двора на Северное Взморье и Астерилхолд. Саракал и Холлскар, вероятно, взяли уже это на заметку.

— Знаю.

— В таком случае, дорогая, — сказала Клара беззаботно, — как нам решить эту проблему?

— Не пойму, почему все так озабочены. Были же столетия, когда Астерилхолд, Антея и Северное Взморье вместе служили Великим Королям. Все породнились через браки. Мы уже и так практически одно королевство. Если об этом подумать.

— Как верно сказано, — согласилась Клара, сидя рядом с кузиной. Фелия теребила платье кончиками пальцев, отрывая несуществующие нитки и волокна.

— Никак не пойму, зачем столько суеты вокруг наемников, и такого прочего. Кому это нужно? Выиграет хоть кто нибудь от противостояния? Не похоже на то, что мы уже практически одно королевство.

— Да, но пока есть один престол в Кэмниполе, а другой в Калтфеле, они будут грозить мечами друг дружке, — сказала Клара. — Этим то они и заняты, так ведь?

Фелия вздрогнула. Глаза ее округлились, а руки вцепились в колени так сильно, что кровь покинула пальцы. Уже интереснее. Клара прочистила горло и продолжила, делая вид, что ничего не заметила.