Личность и Абсолют - Лосев Алексей Федорович - Страница 171

Староконюш. пер., Д. 5/7, кв. 48.

8 Апреля/1 Мая 1921

Христос Воскресе!

Многоуважаемый Николай Михайлович, Пишу Вам несколько десятков строк, желая, во–1 хпоздравить Вас с радостнейшим Христианским Праздником Светлого Христова Воскресения и пожелать Вам от Воскресшего Христа Спасителя—мира, здравия, спасения вечного и мудрой ревности в деле прославления Святейшего Имени Господнего; во–2пишу с целию поделиться с Вами некоторыми выдержками из одной духовной брошюрки, которую я нашел среди своих разных духовных книжек; брошюрка эта, автор которой неизвестен, издана была в С. — Петербурге еще в 1867 г.

В ней Имени Божию уделено много трогательных возношений… Брошюрка эта озаглавлена: «Моление Сладчайшему Господу Иисусу при исходе души из тела…»

Вот некоторые выдержки: «Когда плотяное сердце мое, подвигнутое знакомыми гласами оплакивающих меня, вспомянет связи мира—люблений человеческих, тогда, о Иисусе Мой, призри на немощь создания Твоего, огради слух мой от звуков, во область мира обращающих; изглади из памяти моей преходящее, и повели благому Хранителю моему немолчно твердить всесвятое Имя Твое: о, Иисусе Сладчайший! Не остави меня…

Когда запекшиеся уста мои будут усиливаться произнести Сладчайшее Имя Твое, о Иисусе мой! Тогда предстани в помощь борющемуся со смертию, Заступниче!.. Разреши язык, под рукою смерти цепенеющий, дабы в последнее почтил и прославил он Имя Твое: Иисусе Сладчайший! Иисусе Сыне Божий, спаси и помилуй меня!..

Когда последнее содрогание смерти расторгнет узы мои земные и разрешит душу из темницы тела моего… водрузи в ней светило—Имя Твое Всесвятое, дабы Им и Пречистых Твоих Тайн Причащением дориносима, она радостно востекла вслед Тебя, Бога и Спаса моего и Тобою протекла победно мытарства и лютые истязания…

Если многогрешная душа моя, изгнанница рая, лишится лицезрения Твоего Божественного… я и в сени смертной не отпущу Тебя от сердца моего, Боже любви моей, Иисусе мой, Господи, и там буду любить Тебя и там буду поклоняться Божеству Твоему, Твое Сладчайшее Имя, Иисусе, непрестанно произносить буду, рассекая Им, как молнией, тьму сени смертной…

О, Господи, Господи! Изрекший благодатными устами Твоими: «просите и дастся вам, веруйте и не бойтеся», се предстою Тебе, Гbсподи Иисусе, и в Имени Твоем ублажаю Тя… Ей, услыши мя, Господи, Именем Твоим Всесвятым умоляющего, яко Ik ecu Бог наш, и Тебе славу, честь и благодарение воссылаю со Безначальным Твоим Отцем и Пресвятым, Благим и Животворящим Твоим Духом, во веки веков. Аминь…»

Не зная адреса Вашего, посылаю сии строки чрез двоюродного брата моего, прося его вручить Вам это письмо…

Желая Вам с семьей в добром здоровье и духовном утешении провести Святую Пасхальную Седмицу, — ожидаем Вас в начале Фоминой, или, Апреля выражаясь ,математически точнее: не позднее среды 28 Апреля/11 Мая.

Уважающий Вас Вл. Симанский.

Впервые печатается в нашем издании гл. IV из работы А. Ф. Лосева «Вещь и имя», тоже, как видно из наименования, непосредственно связанная с «Философией имени» и с тезисами докладов автора начала 20–х годов.

Как было мною установлено, существовала первая редакция «Вещи и имени», напечатанная в уже упоминавшейся книге «Имя». Эта рукопись завершалась короткой гл. IV «Из истории имени» с указанием на ряд важных специальных исследований. В книге «Бытие. Имя. Космос» (М., 1993) увидела свет третья редакция, несколько модифицированная автором композиционно, с заново написанным предисловием, стилистически слегка приглаженная. Все эти приметы указывали на слабую надежду автора напечатать, вернувшись из БелБалтлага, свою рукопись.

Из следственного дела А. Ф. Лосева известно, что накануне ареста он сдал книгу (именно книгу) в типографию Иванова в Сергиевом Посаде и книга была разрешена цензурой (показания Лосева от 10/V 1930). Однако после ареста автора арестован был также владелец типографии, и полный экземпляр «Вещи и имени» исчез.

Среди рукописей, возвращенных мне из ФСБ, оказалась одна глава из этой исчезнувшей книги, причем сохранился титульный лист с примечательным названием «Вещь и имя» (опыт применения диалектики к изучению этнографических материалов)». Слова в скобках вписаны А. Ф. Лосевым чернилами от руки, и создается впечатление, что подзаголовок сделан достаточно спешно, может быть, и незадолго до представления книги в цензуру. Здесь, видимо, была попытка как–то обезопасить достаточно яркое предисловие, где имя трактовалось во всей его магической силе. Но ведь этнография, как известно, изучает народные поверия, практическую магию, в том числе заклятия и заговоры. Как не вспомнить, что и «Диалектика мифа» — опять тоже в целях более безопасного прохождения через цензуру—называлась вначале «Диалектика мифа и сказки».

Оригинал машинописи гл. IV, оказавшейся в моих руках, напечатан на характерной для лосевских рукописей 20–х годов бумаге необычно большого формата и разных оттенков, от белого к значительно пожелтевшему. Края ряда страниц (их правый край) ветхие и даже рваные, но текст (лиловая машинопись) вполне ясный и хорошо сохранился. Нумерация идет подряд, кончая 37–й страницей. После нее начинается новая нумерация—страницы 1—14. Далее новый параграф опять начинается с 1–й страницы и завершается на 22–й. Таким образом, вся машинопись составляет 73 страницы, которые при стандартной современной перепечатке составляют уже 92. Машинопись правилась автором. Почти на каждой странице есть исправления опечаток, греческие, латинские и другие иностранные слова, вписанные Лосевым. Есть характерные для него подчеркивания и другие выделения слов, необходимые для печати, а также указания шрифтов и распределение текста по страницам. То, что нумерация страниц несколько раз начинается с первой, причем меняется и оттенок бумаги, указывает на то, что печатали рукопись несколько разных машинисток и очень спешили (много опечаток).

Самое же главное—А. Ф. Лосев от руки вписал последний абзац со сноской и заголовок первой главы «Философские тезисы ономатодоксии». Сама глава должна была начаться со следующей страницы.

Вспомним, что в письме к о. Павлу Флоренскому от 30/1 1923 г. (печатается в нашем издании) А. Ф. писал: «Есть у меня также и чисто философские тезисы имяславия, затруднять которыми Вас одновременно с этими (богословскими. — А. Т. — Г.) я не решаюсь». В последнем же абзаце печатаемой IV главы «Об Имени» он также пишет: «Я дал выше философию имени в более пространном изложении». Оба эти замечания указывают на то, что философия имени в книге «Вещь и имя» занимала значительное место по сравнению с 1–й и 3–й редакциями, а также и то, что (явное, отнюдь не скрытое, как в «Философии имени») философское обоснование ономатодоксии в этой книге, судя по всему, исчезло безвозвратно. Необходимо заметить, что в гл. IV об имени А. Ф. Лосев использовал перевод книги «Зохар», основополагающего текста Каббалы, который передал ему известный переводчик Гегеля и философ Б. Г. Столпнер. На него А. Ф. ссылается (не называя имени) в «Диалектике мифа». Лосев пишет «об одном ученом еврее, большом знатоке каббалистической и талмудической литературы», у которого он «доискивался точно узнать о неоплатонических влияниях в Каббале» (с. 257 = с. 211). Б. Г. Столпнер фигурирует в «Деле» как «единомышленник» Лосева.

Также, видимо, безвозвратно исчезла полная рукопись «Дополнения к «Диалектике мифа»», часть которой (около 150 машинописных страниц), полученная мною из архива ФСБ, печатается в нашем издании. Текст— машинопись с черным и синим шрифтом—пронумерованный самим автором со стр. 332 до стр. 485. Текст, напечатанный с черной копиркой, пронумерован еще и машинисткой (стр. 49—149), но обрывается на этой странице (карандаш, стр. 432), хотя дальше нумерация продолжается подряд (но только карандашом). Страница 432 (карандаш) = 149 (машинка) кончается словами:«1. Предложенная система есть апофатизм. Я утверждаю, что…». Следующая страница 433 (карандаш, синий шрифт) начинается со слов: «Теперь удобно перейти к рассмотрению отдельно материально–меонального пересоздания имени сущности». Видимо, рукопись печатали разные машинистки (части отличаются не только цветом шрифта, но и бумагой). Вся часть до 433 страницы напечатана на обороте лосевской перечеркнутой синим карандашом машинописи (анализ диалогов Платона, учение Платона об идеях, эстетические рассуждения). С 433 страницы—оборотная сторона чистая, бумага, как всегда у Лосева 20–х годов, большого формата. Таким образом, «Дополнение» — это не брошюра, как писал Горький, а целая книга в несколько сот страниц. Часть, дошедшая до нас, имеет философско–богословский характер.