Гектор и секреты любви - Лелорд Франсуа - Страница 4

4

— Вот рост потребления антидепрессантов в западных странах…

Да, действительно, люди глотали их в огромных количествах, чем дальше, тем активнее, причем женщины в два раза больше, чем мужчины.

— И тем не менее примерно половина депрессий не диагностируется и не лечится, — продолжала Клара.

Все верно, Гектор иногда встречал людей, страдавших от депрессии долгие годы и никогда от нее не лечившихся. С другой стороны, многие принимали антидепрессанты, вовсе в них не нуждаясь. Но этот факт гораздо меньше беспокоил лабораторию, что неудивительно.

Глядя на Клару, которая так хорошо говорила и выглядела уверенной в себе и элегантной в маленьком льняном костюме, Гектор испытывал гордость за то, что такая девушка выбрала именно его среди всех домогавшихся ее парней. Он вспомнил об усилиях, которые ему пришлось приложить для ее завоевания, а также о битвах крабов на пляже и пообещал себе записать в блокнот:

Цветочек № 3. Любовь без борьбы не завоюешь.

Клара рассказывала о новом антидепрессанте, который лаборатория вот-вот выпустит на рынок, — более эффективном и лучше переносимом, чем все остальные. Благодаря этому лекарству самые подавленные люди пустятся в пляс посреди улицы, распевая веселые песни.

Гюнтер поблагодарил Клару за «блистательное выступление», и Гектор заметил легкое раздражение на лице высокой рыжеволосой девушки. Впрочем, такова офисная жизнь.

— Мы поговорили об антидепрессантах, — взял слово Гюнтер, — чтобы вам было понятно направление наших разработок на будущее. Но вообще-то проблема депрессии скоро будет разрешена. Мы так полагаем, по крайней мере. Затем встанет вопрос продолжения рода человеческого…

«Продолжение рода человеческого» — эта формулировка заставила Гектора слегка напрячься, но в целом нельзя было не согласиться с Гюнтером.

— Однако депрессия — болезнь, — продолжил Гюнтер, — и сегодня люди хотят не только излечиться от болезней, им нужно пребывать в добром здравии, то есть в «состоянии физического и умственного благополучия». Это не моя формулировка, так говорит Всемирная организация здравоохранения. Иными словами, люди хотят быть сча-стли-вы-ми!

Тут Гюнтер звучно расхохотался, демонстрируя свои прекрасные зубы. Молодая поросль заулыбалась.

Время от времени вчерашний высокий метрдотель и молодая официантка в саронге подавали им кофе, и Гектор подумал, что эти двое наверняка думают не о том, чтобы быть счаст-ли-вы-ми, — их прежде всего волнует, как бы прокормить семью. Он знал, что стоимость одной ночи в гостинице равняется двухмесячной средней зарплате в стране, которой принадлежит остров. Впрочем, эта гостиница давала многим работу, благодаря чему целые семьи получали возможность выжить.

Он также заметил, что всякий раз, как девушка входит в зал, старый психиатр Франсуа потихоньку провожает ее взглядом. А когда она выходит, на его лице появляется грусть. Гектор подумал, что однажды станет таким же, как Франсуа, и тоже загрустил.

— У них есть все основания хотеть счастья, — заметила Этель. — Жизнь для этого и предназначена!

Этель всегда казалась в форме, словно сама вырабатывала в собственном мозгу новый антидепрессант. Ночью Гектор выходил подышать на балкон и видел, как на пороге бунгало Этель возник высокий силуэт.

— Итак, — сказал Гюнтер, — полагаю, мы все согласны с тем, что счастье имеет очень и очень большую ценность. Исходя из этого, хотелось бы узнать ваше мнение: что еще, помимо болезней, несчастных случаев и экономических проблем, мешает людям быть счастливыми?

Реакцией на вопрос было молчание. Чувствовалось, что у каждого из присутствующих есть свои соображения, но никто не решается заговорить первым. Гектор тоже колебался, не будучи уверен, стоит ли излагать свою идею до обсуждения ее с Кларой, — ведь он должен был подумать и о ней, поскольку это совещание много для нее значит. И все-таки у него имелось собственное представление о том, что весьма часто лишает людей счастья.

— Любовь.

Все повернулись к Франсуа, старому психиатру. Именно он произнес это слово. Как мы уже говорили, он очень нравился Гектору.

Гектор слушает рассуждения о любви

Старый Франсуа говорил, устремив взгляд на плещущееся за окнами море, как будто черпая в этом зрелище вдохновение. В зале царила полная тишина, все внимательно слушали его.

— Любовь, — рассуждал он, — это «безумие плоти, а разум не против». К сожалению, формулировка не моя. Любовь, конечно, дарит нам самые большие радости. Впрочем, определение слабовато, точнее будет — самые счастливые мгновения экстаза… Это движение навстречу другому человеку, минута, когда мечты превращаются в реальность, состояние благодати, в котором наконец-то думаешь не о себе, соединение тел, дарующее бессмертие, как минимум на несколько мгновений, преображение повседневности рядом с любимым существом, ах-ах!.. Когда нам кажется, будто ее лицо — часть нашего сердца и никогда не будет разлучено с ним… Но иногда именно это и происходит. — Он вздохнул. — Потому что страдания любви тоже безбрежны, как океан… Любовь, которой пренебрегли, любовь, которую отвергли, отсутствие любви, конец любви, — увы, увы…

Что от любви осталось нам? От этих дней, подобных снам?.. Прядь на ветру, свиданья, май И поцелуи невзначай — Где это все, в какой стране, Скажите мне… [1]

Он продолжил напевать, и Гектор с изумлением увидел слезы, заблестевшие в Клариных глазах. Тут старый Франсуа заметил, что все опечалились, спохватился и взял себя в руки.

— Извините, дорогие друзья, я увлекся, хотя собирался всего-навсего ответить на ваш вопрос, что может сделать человека несчастным.

Все помолчали, потом Гюнтер улыбнулся и продолжил:

— Спасибо, дорогой доктор, за ваше выдающееся выступление. Слушая вас, понимаешь, что французский — родной язык любви!

В этот момент в зал вошла девушка в саронге с фруктовым соком на подносе, и старый Франсуа снова проводил ее меланхоличным взором.

— А теперь, — продолжил Гюнтер, — хочу обратиться к вам, дорогая Этель. Поделитесь, пожалуйста, своим мнением, которое, уверен, сильно отличается от только что высказанного.

— О да! Еще бы!

Она повернулась к старому психиатру:

— Дорогой Франсуа, вы здесь нарисовали великолепную картину любви. Но, боюсь, излишне грустную. Потому что без любви жизнь была бы совсем скучной и мрачной. И напротив, именно любовь дарит нам радость и восторг! Благодаря любви жизнь превращается в непрерывное приключение, каждая новая встреча становится счастливым потрясением, ну пусть не каждая, но, кстати, и неудачная любовь полезна — для сравнения, она позволяет по достоинству оценить другие встречи. Я уверена, что любовь защищает нас от величайшей беды современности — скуки. Ведь мы целиком и полностью защищены от всего — я имею в виду, в таких странах, как наша, — и любовь — это последнее оставшееся у нас приключение. Да здравствует любовь, сохраняющая нам вечную молодость!

Действительно, видя, как молодо выглядит Этель, чья молодость давно позади, нельзя было не согласиться, что ей уж точно любовь вполне удается.

Гюнтер казался необыкновенно довольным.

— Ах, — сказал он, — дорогая Этель! Какой солнечный портрет любви вы нарисовали! Действительно, любовь — это такая радость! Кстати, если позволите…

Гюнтер выпрямился во весь свой высокий рост и запел красивым басом:

«L» is for the way you look at me «O» is for the only one I see «V» is very, very extraordinary «E» is even more than anyone that you adore Love is ail that I can give to you Love is more than just a game for two.