Сочинения. В 2-х томах - Клюев Николай Алексеевич - Страница 22

22

Мирские думы

Памяти храбрых

129

В этот год за святыми обеднями

В этот год за святыми обеднями Строже лики и свечи чадней, И выходят на паперть последними Детвора да гурьба матерей. На завалинах рать сарафанная, Что ни баба, то горе-вдова; Вечерами же мглица багряная Поминальные шепчет слова. Посиделки, как трапеза братская, — Плат по брови, послушней кудель, Только изредка матерь солдатская Поведет причитаний свирель: «Полетай, моя дума болезная, Дятлом-птицею в сыр-темен бор…» На загуменьи ж поступь железная — Полуночный Егорьев дозор. Ненароком заглянешь в оконницу — Видишь въявь, как от северных вод Копьеносную звездную конницу Страстотерпец на запад ведет… Как влачит по ночным перелесицам Сполох-конь аксамитный чепрак, И налобником ясным, как месяцем. Брезжит в ельник, пугаючи мрак.

1915

130

Что ты, нивушка, чернешенька,

Что ты, нивушка, чернешенька, Как в нужду кошель порожнешенька, Не взрастила ты ржи-гуменницы, А спелегала — к солнцу выгнала Неедняк-траву с горькой пестушкой? Оттого я, свет, чернотой пошла, По омежикам замуравела, Что по ведру я не косулена, После белых рос не боронена, Рожью низовой не засеяна… А и что ты, изба, пошатилася, С парежа-угара, аль с выпивки, Али с поздних просонок расхамкавшись, Вплоть до ужина чешешь пазуху, Не запрешь ворот — рта беззубого, Креня в сторону шолом-голову? Оттого я, свет, шатуном гляжу, Не смыкаю рта деревянного, Что от бела дня до полуночи «Воротись» вопю доможирщику, Своему ль избяному хозяину. Вопия, надорвала я печени: Глинобитную печь с теплым дымником. Видно, утушке горькой — хозяюшке Вековать приведется без селезня… Ты, дорога-путинушка дальняя Ярый кремень да супесь горючая, Отчего ты, дороженька, куришься, Обымаешься копотью каменной? Али дождиком ты не умывана, Не отерта туманом-ширинкою, Али лапоть с клюкой-непоседою Больно колют стоверстную спинушку? Оттого, человече, я куревом Замутилась, как плесо от невода, Что по мне проходили солдатушки С громобойными лютыми пушками. Идучи, они пели: «лебедушку Заклевать солеталися вороны», Друг со другом крестами менялися, Полагали зароки великие: «Постоим-де мы, братцы, за родину, За мирскую Микулову пахоту, За белицу-весну с зорькой свеченькой Над мощами полесий затепленной!..» Стороною же, рыси лукавее, Хоронясь за бугры да валежины, Кралась смерть, отмечая на хартии, Как ярыга, досрочных покойников. Ах ты, ель-кружевница трущобная, Не чета ты кликуше осинушке, Что от хвойного звона да ладана Бьет в ладошки и хнычет по-заячьи; Ты ж сплетаешь зеленое кружево От коклюшек ресниц не здымаючи, И ни месяц-проныра, ни солнышко Не видали очей твоих девичьих. Молви, елушка, с горя аль с устали Ты верижницей строгою выглядишь? Не топор ли тебе примерещился, Печь с беленым, развалистым жарником: Пышет пламя, с таганом бодается, И горишь ты в печище, как грешница? Оттого, человече, я выгляжу Срубом-церковкой в пуще забытою, Что сегодня солдатская матушка Подо мною о сыне молилася: Она кликала грозных архангелов, Деву-Пятенку с Теплым Николою, Припадала как к зыбке, к валежине, Называла валежину Ванюшкой, После мох, словно волосы, гладила И казала сосцы почернелые… Я покрыла ее епитрахилью, Как умела родную утешила… Слезы ж матери — жито алмазное, На пролете склевала кукушица, А склевавши она спохватилася, Что не птичье то жито, а Божие… Я считаю ку-ку покаянные И в коклюшках как в требнике путаюсь.

(1915)

131

Без посохов, без злата

Без посохов, без злата Мы двинулися в путь; Пустыня мглой объята, — Нам негде отдохнуть. Здесь воины погибли: Лежат булат, щиты… Пред нами Вечных Библий Развернуты листы. В божественные строки, Дрожа, вникаем мы, Слагаем, одиноки, Орлиные псалмы. О, кто поймет, услышит Псалмов высокий лад? А где-то росно дышит Черемуховый сад. За створчатою рамой Малиновый платок, — Туда ведет нас прямо Тысячелетний рок. Пахнуло смольным медом С березовых лядин… Из нас с Садко-народом Не сгинет ни один. У Садко — самогуды, Стозвонная молва; У нас — стихи-причуды, Заморские слова. У Садко — цвет-призорник, Жар-птица, синь-туман; У нас — плакун-терновник И кровь гвоздинных ран. Пустыня на утрате, Пора исчислить путь, У Садко в красной хате От странствий отдохнуть.