Сочинения. В 2-х томах - Клюев Николай Алексеевич - Страница 27

27

* * * Опустив мечи и скрестив крыла, Мой навет друзья чутко слушали. Как весенний гром на поля дохнет, Как в горах рассвет зоем скажется, Как один из них взвеял голосом: Мир и мир тебе, одноотчий брат, Мир устам твоим, слову каждому! Мы к твоим речам приклонили слух, И дадим ответ по разумию. Тут взмахнул мечом светозарный гость, Рассекал мою клеть телесную, Выпускал меня, словно голубя, Под зенитный круг, в Божьи воздухи. И открылось мне: Глубина Глубин, Незакатный Свет, только Свет один! Только громы кругом откликаются, Только гор алтари озаряются, Только крылья кругом развеваются? И звучит над горами: Победа и Мир! В бесконечности духа бессмертия пир.

(1911)

145. БЕСЕДНЫЙ НАИГРЫШ, СТИХ ДОБРОПИСНЫЙ

«Его же в павечернее междучасие пети подобает, с малым погрецом ногтевым и суставным». Из Отпуска — тайного свитка олонецких сказителей-скрытников По рожденьи Пречистого Спаса, В житие премудрыя Планиды, А в успенье Поддубного старца, — Не гора до тверди досягнула, Хлябь здынула каменного плешью, В стороне, где солнышко ночует На кошме, за пологом кумачным, И где ночь-горбунья зелье варит, Чернит косы копотью да сажей, Под котлом валежины сжигая, — Народилось железное царство Со Вильгельмищем, царищем поганым. У него ли, нечестивца, войска — сила, Порядового народа — несусветно; Они веруют Лютеру-богу, На себя креста не возлагают, Великого говения не правят, В Семик-день веника не рядят, Не парятся в парной паруше, Нечистого духа не смывают, Опосля Удилёну не кличут: «Матушка ржаная Удилёна, Расчеши солому — золот волос, Сдобри бражкой, патокою колос…» * * * Не сарыч кричит за буераком, На свежье детенышей сзывая, И не рысь прыскучая лесная В ночь мяучит, теплой кровью сыта, — То язык злокозненный глаголет, Царь железный пыхает речами: «Голова моя — умок лукавый, Поразмысли ты, пораскумекай, Мне кого б в железо заковати? Ожелезил землю я и воды, Полонил огонь и пар шипучий, Ветер, свет колодниками сделал, Ныне ж я, как куропоть в ловушку, Светел Месяц с Солнышком поймаю: Будет Месяц, как петух на жердке, На острожном тыне перья чистить, Брезжить зобом в каменные норы И блюсти дозоры неусыпно? Солнцу ж я за спесь, за непокорство С ног разую красные бахилы, Желтый волос, ус лихой косатый Остригу на войлок шерстобитам; С шеи Солнца бобчатую гривну Кобелю отдам на ожерелок, Повалю я красного спесивца На полати с бабой шелудивой — Ровня ль будет соколу ворона?» Неедуча солодяга без прихлебки, Два же дела без третьего не гожи, Третье ж дело — гуменная работа, Выжать рожь на черниговских пашнях, Волгу-матку разлить по бутылям, С питухов барыши загребая, С уха ж Стенькина славного кургана Сбить литую куяшную шапку, А с Москвы, боярыни вальяжной, Поснимать соболью пятишовку, Выплесть с кос подбрусник златотканный, Осыпные перстни с ручек сбросить. На последки ж мощи Макавея Истолочь в чугунной полуступе, Пропустить труху через решета И отсевком выбелить печища, А попов, игуменов московских Положить под мяло, под трепало — Лоско ль будет черное мочало!.. * * * Не медушник-цветик поит дрема Павечерней сыченой росою, И не крест — кладбищенский насельник, Словно столпник, в тайну загляделся — Мать-Планида на Руси крещеной От страды келейной задремала. Был ли сон, аль малые просонки, Только въявь Планидушке явились Петр апостол с Пятенкою-девой. И рекли святые: «Мать-Планида, Под скуфьей уснувши стопудовой, За собой и Русь ты усыпила! Ты вставай-ка, мать, на резвы ноги, Повести-ка Русь о супостате. Не бери в гонцы гуляку-Вихря, Ни сестриц Сутемок чернокосых, Ни Мороза с Зоем перекатным: Вихрю пляс, присвистка да присядка, Балалайки дробь — всего милее; Недосуг Сутемкам, — им от Бога Дан наказ Заре кокошник вышить, Рыбьи глазки с зеньчугом не спутать, Корзным стегом выпестрить очелье. У Мороза же не гладки лыжи, Где пройдет, там насты да суметы, В теплых пимах, в малице оленьей На ходе Морозушко сопреет, А сопрев, по падям, по низинам Расплеснется речкой половодной Звонаря же Зоя брать негоже, — Без него трущоба — скит без била, Зой ку-ку загозье, гомон с гремью Шаргунцами вешает на сучья; Ввечеру ж монашком сладкогласным Часослов за елями читает… Ты прими-ка, матушка Планида, Во персты отмычки золотые, Пробудившись, райскими ключами Отомкни синь-камень несекомый, Вызволь ты из каменной неволи Паскарагу, ангельскую птицу, Супротив стожарной Паскараги Бирюча на белом свете нету!..» От словес апостольских Планида Как косач в мошище, встрепенулась, Круто буйну голову здынула, Откатила скуфью за Онего. Кур-горой скуфья оборотилась, Опушь стала ельником кромешным, А завязка речкою Сорогой…