Так поступают братья (ЛП) - Снэйк Дерекика - Страница 34

 - Я не кролик.

 - Ты кролик, пока доктор не скажет, что твой уровень холестерина в норме.

 Уилбер стащил картофелину с моей тарелки. Я ткнул его вилкой. Картофелина выпала, и какая-то белка подбежала и тут же схватила ее.

 - Что я тебе сказал?

 - Я не мог устоять. – Глаза Уилбера лукаво блеснули, он потер руку.

 Мы походили на персонажей детской считалочки. «Джек Спратт не мог есть жирного; его жена – постного». У Уилбера был повышенный холестерин, и зная о его больном сердце, я старался следить за тем, чтобы он ел только здоровую пищу. А напротив сидел я с огромным гамбургером с булочкой-чибата,потому что страдал малокровием. Картошку же я заказал просто так.

 - Брант, - тихо сказал Уилбер, и я поднял глаза. – Ты такой хорошенький.

 Вот дерьмо. Мое лицо стало свекольно-красным. Он перехватил мою руку и поднес к губам. Поцеловал костяшки – словно какой-нибудь принцессе – не обращая никакого внимания на других посетителей. Пусть в Районе все считают меня жестким, но в руках Уилбера я становлюсь мягким как глина. Я склонил голову набок, волосы мазнули по плечу, закрыв щеки.

 - Ты же знаешь, что мужчины не могут быть хорошенькими.

 - Кто тебе такое сказал? Кроме того, кто красовался на обложке того журнала?

 - Гас тоже там был.

 - И все же мне повезло больше.

 К нашему столу плавным шагом подошла женщина.

 - Не могу согласиться, мистер Броуден.

 Мы оба обернулись и увидели чету Константинов у кованых перил, отделяющих кафе от тротуара. Гас и Камилла в сопровождении Лукаса и Энтони наслаждались осенним теплом. Несмотря на то, что эта миниатюрная, черноволосая красивая женщина собственноручно выбрала меня для того, чтобы ее мужу было на ком снимать напряжение, теперь она мне по-настоящему нравилась. Гас мог управлять Организацией, но всегда плясал под дудку жены.

 Я заметил движение позади них и увидел Николаса с двумя телохранителями – они несли пакеты с покупками. Он уже давно перестал походить на сопливого мальчишку из борделя, которым был меньше года назад. На вид он был просто студентом - стажером крупной международной компании. Сегодня на нем была обычная одежда, но даже в ней чувствовался класс. По сравнению с ним, я в своих джинсах и старом коричневом свитере выглядел настоящим подзаборником.

 - Добрый день, миссис Константин. – Мы с Уилбером встали.

 - Сколько раз я просила звать меня Камилла, Брант? – Она повернулась ко мне, и глаза ее сверкнули.

 - Камилла, Гас. – Константин слегка выгнул бровь. Я был единственным в Организации, кому такое сходило с рук. Для остальных он был просто мистером Константином. – Николас.

 - Мистер Уильямс. Мистер Броуден.

 - Милый, я хочу латте. Закажешь что-нибудь?

 - Черный кофе, спасибо. – Я смотрел, как Гас наклоняется к жене и целует ее.

 Наверное, другим такое показалось бы необычным: любовник, бывший любовник и жена.

 Гас подождал, пока Камилла зайдет в кафе, и вернулся к привычной ублюдочной манере.

 - Броуден хорошо на тебя влияет.

 - Не будь задницей. Сегодня такой отличный день.

 - Для тебя, Брант, и год был неплохим.

 - Годовые отчеты, наконец-то, приняты? – спросил Уилбер, сунув в рот палочку картофеля. Я взял тарелку и отодвинул ее на другую сторону стола, подальше от его пальцев. – Как справляется мой мальчик?

 - Лучше, чем ты, Уилбер. – Я заметил, что, всех, кто не принадлежал Семье и не занимался семейным делом, Гас называл просто по имени. Такое вот выборочное у Константина уважение. Если ты часть Семьи, ты мистер. Если нет, ты просто рядовой американец. – Вообще-то я думал, что доходы с твоего Района упадут, в основном, из-за попытки Жиарбальди. Не думал, что тебе удастся убрать его лучших людей, Брант.

 Похоже, в мире Константина я во всем был исключением.

 Но, если подумать, я просто взял то, чего лишился Жиарбальди. Занятно. Уверен, Главы других Районов тоже не так и просты, но мне «выпала честь» знать Константина лично. Я знаю об этом ублюдке больше, чем он догадывается.

 Знание – сила.

 Я взял стакан с водой.

 - «Обращайся с другими так, как хочешь, чтобы они обращались с тобой». Видимо, Жиарбальди не знакомо такое понятие как уважение, – глаза Константина на мгновение вспыхнули, и уголок губ слегка приподнялся. Очень занятно. Кажется, я только что получил разрешение расширить свой Район за счет соперника, если пожелаю.

 - Все дело в том, что им не хватало преданности.

 - Преданность без уважения – нонсенс.

 - Значит, ты уважаешь меня, Брант? – Гас склонился над перилами.

 Я сунул в рот кусочек картофеля.

 Он рассмеялся, выпрямился, поправил волосы и быстро оглянулся по сторонам.

 - Ты нарушаешь равновесие, Брант. Другие Главы Районов говорят, что ты слишком много урвал у Жиарбальди.

 - В моей тактике имеются свои преимущества.

 - Это верно.

 - Жиарбальди сам начал это. Если бы я не выстоял, неужели остальные сплотились бы под моим знаменем? Мы оба знаем, что они просто посмеялись бы над шлюхой, которая попала на вершину через постель. Мой Район стал больше… и он таким и останется.

 Константин искренне улыбнулся.

 - Нужно было повысить тебя раньше. Вы, мистер Уильямс, сделаете меня очень богатым человеком.

 - Поделись этим богатством с Николасом.

 - Опять приказы, Брант?

 - Просто предложение. У меня был Уилбер. У Николаса нет ничего. Как бы выразиться поделикатнее? Иногда ты просто невозможный ублюдок.

 Лицо Константина потемнело, но я не пошел на попятный.

 - Ты можешь сломать его. Он всего лишь ребенок. Он работает с тем, что имеет. Если уважать его, думаю, результат тебя удивит.

 - Ты перегибаешь палку, братишка.

 - У меня были хорошие учителя. – Уилбер прижался ко мне бедром под столиком.

 Константин заглянул в кафе.

 - На это рождество Камилла не примет отказ. В прошлом году тебе удалось отвертеться только потому, что Уилбер был болен. Поверь мне, ее худшая сторона тебе не понравится.

 Вернулась Камилла с картонным подносом и кофе для всех. Константин посмотрел на нее, и взгляд зеленых глаз смягчился. Он в самом деле любил жену и детей. Просто его заводит жесткий секс.

 Он забрал у жены поднос и протянул ей высокий стаканчик. Камилла улыбнулась мужу, а потом посмотрела на «здоровый обед» Уилбера.

 - Уилбер, вы получили картину, которую я послала?

 - Получил, спасибо.

 - Брант… - снова начал Константин.

 - Августус, мы уже и так отняли у них достаточно времени. Их обед остывает. Рада видеть вас на ногах, Уилбер. Брант хорошо за вами присматривает.

 - Это верно.

 - У меня. В понедельник утром. Николас сообщит Лоретте детали.

 Я кивнул и помахал Николасу, когда тот проходил мимо. Он слегка наклонил голову. Я больше не мог понять, о чем он думает, но, похоже, сексуальные и деловые требования Константина не заставили его пасть духом. Краем глаза я заметил, как Уилбер стащил с моей тарелки очередную палочку. Я попытался перехватить его, но он протянул руку, и золотистый кусочек картошки коснулся моей нижней губы. Солнце согревало кожу, но его свет был ничем по сравнению с выражением в глазах моего Уилбера. Я приоткрыл рот и откусил кусочек картофеля. Мои губы прихватили его пальцы. Огонь внутри Уилбера горел только для меня. Я лизнул его пальцы. Атмосфера накалилась. В этот год мне приходилось делать то, что раньше я посчитал бы невозможным, но я совершал все это на автомате, как охотничий пес, приносящий добычу хозяину. Константин показал мне, как получить то, чего хочу, несмотря ни на что. Уилбер же – научил жить с последствиями. Мне больше не нужно было солнце, чтобы вернуть жизнь во взгляд.

 - Малыш… - Уилбер убрал пальцы и прижал ладонь к моей щеке.

 - Любовь моя, - я почувствовал, как он подвинулся на стуле. – Еще раз схватишь мой картофель, и я приколю твою руку к столу. Ешь свой шпинат.

 Уилбер хмыкнул, и пощекотал ладонью мое ухо, прежде чем снова нормально сесть на стул. Он нахмурился, взял бутерброд и впился в него зубами. Мне не нужно солнце, у меня есть Уилбер. И я сделаю что угодно, чтобы он был здоров и оставался рядом, даже если для этого придется применить силу. Я смотрел, как большие, покрытые шрамами руки наливают зеленый чай в крохотную чашечку. С первого взгляда ни за что не догадаешься, что у него безупречные манеры или что он может быть таким нежным. Так и напрашивается сравнение с зефиром, чуть подогреешь – и из него можно сделать лакомство повкуснее. Я потер его ногу своей. При соответствующих обстоятельствах я совсем не прочь перемазаться сладким. Он поперхнулся чаем.