Звездный лис - Андерсон Пол Уильям - Страница 46

— К числу моих друзей вы теперь можете причислить и нас всех, сердечно сказал Иррибарн. — А теперь скажите мне еще кое-что, прежде чем вы и я вернетесь к праздничному столу. Я слышал, что ваш корабль — это частный капер, имеющий выданное Францией свидетельство. Но почему до сих пор медлит наш Боевой Флот? Когда он прибудет сюда?

— Боже помоги мне, — подумал Хейм. — Я хотел пощадить их чувства до завтра.

— Не знаю. — ответил он.

— Черт побери! — Иррибарн резко выпрямился. — Что это вы говорите?

Хейм медленно, словно клещами вытаскивал из себя слова, рассказал о том, что из этого вышло, что Флот Глубокого Космоса стоял на приколе с зачехленными оружиями, в то время как в Парламенте продолжались дебаты, и что не исключено, если одни лишь пиратские набеги «Лис» явились преградой для возобновления этих переговоров, которые для Алерона представляли собой лишь наиболее эффективную разновидность войны.

— Мы… мы… вы… и это астронавты… Иррибарн с трудом овладел собой, сделал глубокий вдох и тихо сказал:

— Ваш корабль курсирует в системе Авроры. Неужели вам не удалось добыть никаких доказательств того, что мы живы?

— Я пытался, — ответил Хейм. Он ходил из угла в угол, нещадно дымя трубкой, стуча каблуками, заложив ненужные сейчас огромные руки за спину и стиснув их так, что ногти побелели. — Пленников, которые были отправлены на Землю в числе прочих трофеев, возможно, допросили. Сделать это нелегко.

У алеронов реакция иная, чем у людей. Но кто-то мог все-таки выудить из них правду! Видно, никто и не пытался.

Кроме того, я однажды прошел вблизи Новой Европы. Это не так уж трудно, если быть проворнее. Большинство их защитных спутников все еще не оборудованы, и мы не заметили ни одного боевого корабля, который угрожал бы нам. Поэтому я сделал фотографии, весьма четкие, на которых видно, что разрушен только Сюр д'Вонн, а над Гарансом никакого огненного смерча не было и в помине. Послал эти фотографии на Землю. Думаю, что кое-кого убедили, но видимо, все же не тех, кого надо бы. Не забудьте, что сейчас многие политические карьеры связаны с делом мира. Поэтому человек, который мог бы признаться в собственной неправоте и занять верную позицию, если бы дело касалось только его одного, будет испытывать колебание по поводу того, стоит ли тянуть за собой всю партию.

О, я уверен, что настроения общественного мнения в нашу пользу. Это началось еще тогда, кода мы только готовились к экспедиции. Вскоре после того, на Строне, где мы пополняли свои арсеналы, я встретил нескольких человек, только что приехавших с Земли. Они сказали, что идея дать отпор алеронам находит все больше сторонников. Но это было четыре месяца назад.

Хейм вынул руку изо рта, остановился и продолжал более спокойно:

— Я догадываюсь, какой очередной аргумент выдвинула фракция примирения.

— Да-да, — вероятно, сказали они, — возможно новоевропейцы и в самом деле еще живы. Так разве их спасение не является сейчас самым важным?

Посредством войны мы этого не добьемся. Алероны смогут уничтожить их, когда им только заблагорассудится. Нам придется отдать Новую Европу в обмен на жизнь находящихся там людей. Вероятно, подобные речи звучали в Парламенте и сегодня вечером.

Иррибарн уронил голову на грудь и что-то пробормотал по-французски.

Потом вдруг резко сказал:

— Но они все равно погибнут. Неужели это непонятно? У нас осталось всего несколько недель.

— Что? — взревел Хейм. Его сердце тяжело ухнуло. — Неужели враг собирается выжечь вас?

— Сделать это не составляет никакого труда, — подумал он в ужасе. Взорвать ясный день на орбите спутника тысячу или около того мегатонн — и большая часть континента утонет в огне. Мэдилон.

— Нет-нет, — сказал колонист. — Ресурсы планеты нужны им самим для укрепления системы. Континентальная огненная буря или радиоактивное заражение слишком дорого обошлось бы им самим. А вот витамин С — другое дело.

Постепенно картина прояснилась. Ни на секунду не сомневаясь в том, что Земля поспешит им на помощь, жители расположенного на побережье Пейз д'Эспо бежали в глубь материка, в леса и горы Оут Гаранс. Эта фактически неисследованная дикая местность была столь богата дичью и съедобными растениями, сколь богата ими была Северная Америка до появления там белого человека. Имея в своем распоряжении современную технику и не испытывая неудобств перенаселения, люди быстро обогатились. Вряд ли нашелся бы там, человек, не имеющий охотничьего, рыбацкого и туристского снаряжения, равно как и флайера, способного летать на любые расстояния. Используя летучий камуфляж и соблюдая осторожность, люди без особого труда прятали от алеронов разбросанные по всюду домики и летние коттеджи, и, конечно, обнаружить все пятьдесят тысяч этих строений было просто невозможно.

Изредка, когда враги все же натыкались на какие-то жилища, его обитатели могли укрыться в палатке, в пещере или под навесом.

Портативные аккумуляторы, в равной степени способны использовать солнечный свет, ветер, или текущую воду, тоже относились к числу обычного похожего на дорожное снаряжение. Стандартные миниатюрные передатчики поддерживали сеть коммуникации. Подслушивание мало что давало противнику.

Алероны располагали переводчиками с французского, но в силу своей собственной окостеневшей культуры, лишенной каких бы то ни было диалектов, не учли, что земляне станут переговариваться, к примеру, на наречии басков или каком-нибудь другом. Наиболее смелые из числа землян периодически делали набеги на врага, остальные просто прятались.

В силу того, что Малая Европа имеет небольшой наклон оси, в ее умеренной зоне преобладает мягкая и дождливая зима, даже на сравнительно больших высотах. Одним словом, люди, казалось бы, могли держаться бесконечно.

Однако они все же были не на Земле. Жизнь возникла и развивалась здесь сама по себе в течение двух или трех миллионов лет. Сходные условия привели к сходной химии. Человек мог получить из местного организма почти все необходимое. Однако сходство — это все же не идентичность. Кое что на Новой Европе отсутствовало, особенно это касалось витамина С. Беглецы захватили с собой запас пилюль. Теперь этот запас походил к концу. Алероны удерживали в своих руках фермерские земли, где росли земные растения, и города, где находились необходимые биохимические предприятия.

Цинга убивает медленно, начиная свою разрушительную работу с десен и перебирается затем на мышцы, пищеварительные органы, кровь и кости. Чаще всего жертва умирает от какой-нибудь другой болезни, которой она уже не в силах сопротивляться. Однако так или иначе, но человек умирает.

— И они знают об этом, — проскрежетал Иррибарн. — Эти дьяволы, они знают, в чем наша слабость. Им остается только ждать. Он поднял кулак. Неужели же мы не сможем пристыдить их и заставить действовать?

— Не знаю, — уныло отозвался Хейм. — Конечно, я, можно попробовать.

Но… может быть, я шизофреник… но мне все чудится эти бесконечные споры. «Ничего, кроме переговоров, пока мы не сделаем стимулирующих уступок».

— Я слишком уверен в том, что окажись «Лис» в Солнечной системе, ему уже не позволят снова покинуть ее. Закон, видите ли, предусматривает наличие ядерного оружия только на судах армии Мирного Контроля, и это распространяется даже на пусковые установки. А у нас есть и то, и другое.

Формально сейчас мы владеем этим на законных правах, однако все будет иначе, когда мы окажемся в пространстве, принадлежащим Федерации.

— Но разве нельзя временно демонстрировать боевое оборудование?

— На это ушли бы недели. Оно составляет единое целое с кораблем. Да и вообще, какая разница? Говорю вам — ваше появление на Земле могло бы стоить нам войны. А это побудило бы алеронов начать переговоры и подготовку к новой агрессии. — Хейм снова подумал с Мэдилон. — Во всяком случае, так мне кажется. Быть может я ошибаюсь.

— Нет, — мрачно сказал Иррибарн. — Вы правы.

— Возможно, это и впрямь единственный выход. Сдаться.