За Державу обидно! - Конторович Александр Сергеевич - Страница 40

Ммда… прежняя территория была существенно меньше.

– Заметили разницу?

– А как же.

– Вдоль реки мы расширились два года назад – произошла утечка отходов. Часть «попала» в реку. Мы, естественно, произвели дезактивацию местности, но вот желающих появляться на ее берегах после аварии резко поубавилось. Поэтому губернатор сам предложил нам арендовать эти земли…

Синий многоугольник вытянулся вдоль реки и в стороны.

– Вот эти холмы я попросил уже сам. Мол, роза ветров такова, что они часто дуют от нас в эту сторону… Никто, естественно, не возражал. Оттого, кстати, и цена на все эти земли была, скорее, символической.

– А на самом деле?

– Михаил Петрович! Ну я же и сам тут постоянно живу! И не я один! Что, мы все похожи на самоубийц? Не было никаких выбросов! А спектакли ставить мы умеем хорошо – есть у нас люди…

– Это железная дорога? – разглядываю я экран. – По ней к вам привозят отходы? А зачем еще несколько дополнительных тупиков?

– Вы себе хорошо представляете, что такое ядерный могильник?

– Ну… по книгам в основном…

– Ладно, проведу вам экскурсию! Сразу же, как поедим!

Ох, чует мое сердце, что дядя что-то такое задумал…

Машина снова несется по ухабам. Тент сегодня сложен, и встречный ветер ерошит мне волосы. Сосед мой иногда комментирует встречные пейзажи. Но я, уже наученный горьким опытом, держу язык за зубами и на все высказывания собеседника отвечаю односложно.

Высокий забор из металлических панелей, поверху идут витки «егозы». Вышки с молчаливыми автоматчиками. Голое пространство, перекрытое МЗП и датчиками охранной сигнализации. И прочие «подарки»…

При нашем приближении, дрогнув, открываются массивные полотнища ворот – эту машину здесь знают.

Мы въезжаем на холм…

Вот это да!

На нескольких бетонированных площадках под брезентовыми пологами стоят… танки.

Много.

Я даже сосчитать их сразу не могу.

– Что это, Олег Иванович?!

– Техника на хранении.

– Здесь?!

– А где же им еще быть? Они же – радиоактивные. Оттого и брезентом накрыты – чтобы вода не попадала. Мало ли – еще разнесет радиацию куда-нибудь. Вон в тех холмах выкопаны туннели – туда мы их и затаскиваем, тогда уже проще…

Выпрыгиваю через борт.

Могучие боевые машины… на первый взгляд – почти совсем целые. Но нет – вот у этого нет внешних баков, тот – весь какой-то порыжелый…

Блин…

Обидно-то как…

– Как же так… столько машин…

– А вы еще спрашивали – зачем нам мехчасть? Кто-то же должен заниматься этими инвалидами?

Не слышу его и делаю несколько шагов к площадке. Такое впечатление, что грозная техника всего лишь заснула. Я видел танки перед разборкой на танкоремонтных заводах. Так там сразу видно – машина умерла. А здесь – здесь они относительно целые.

– В течение нескольких последних лет в частях многое пошло криво. Были аварии, в том числе и с такими вот последствиями. Вы представляете себе, что такое – утилизировать радиоактивный танк? Переплавить его нельзя, разрезать на металлолом – аналогично. Можно только похоронить. Вот так, как у нас.

– И много их?

– Около двух дивизий. Накопилось за десяток-то лет.

Эх, не взял я с собою водки…

– К ним можно подойти?

– У вас счетчик с собой… попробуйте, только осторожно!

Перед выездом мне принесли такую же черную форму, как и у всех здешних обитателей. Счетчик радиоактивности входил в комплект.

Делаю несколько шагов вперед.

Щелк…

Еще несколько метров.

Щелк… Щелк…

Ноги касаются бетона.

Щелк-щелк-щелк!

Опасно!

Но что-то тянет меня к грозным боевым механизмам. Хотя бы рукою коснуться брони!

Кр-рр!

Щелчки сливаются в пулеметную очередь.

– Михаил Петрович!

Над головою тень от брезентового полога.

Щелк… Щелк… Щелк…

Радиация стала меньше?

Рев движка – подъезжает Гальшин.

– Вообще-то есть специальный проход… чуток в стороне.

Щелк…

Касаюсь рукой брони. Она чуть теплая – солнце пригревает с самого утра. И даже под плотным пологом металл нагревается.

– Не понимаю…

– Радиоактивна только внешняя часть бетона у края площадок – это уже мы постарались. А танки – они все целые. Просто никак иначе невозможно объяснить наличие з д е с ь такого количества вполне исправной бронетехники.

– Исправной?

– Ну… навесить недостающие части, покрасить… а в с е прочее – у нас тоже есть, только не здесь, не под открытым небом. Не забывайте – территория могильника хорошо просматривается со спутников, любая активность около машин будет замечена достаточно быстро. Я и сейчас бы здесь не задерживался.

Запрыгиваю в вездеход. Машина описывает сложную кривую, петляя между громадинами танков. На какое-то мгновение снова трещит счетчик – и мы опять на дороге. За нашими спинами медленно закрываются громадные ворота.

Вот тебе и олигарх!

Уж чего-чего я ожидал…

– И много у вас такого добра?

– На ходу и в полной боеготовности – пять БТР и пять БМП4. Это официально – они нам по штату положены. Для защиты от возможных террористов.

– А они тут есть?

– А вы откуда пришли? Там их до хренища! Правда, потенциальных… но вы же сами знаете, насколько быстро они могут стать реальными.

– Так это вы Погонину земельку подсуропили?

– Я. По дешевке продал, он и на этом наварился тоже.

– Знали, что это за личность?

– Ну так! А вы что думали? Живем в лесу – молимся колесу? Не дурнее многих прочих! Это, кстати говоря, моя земля была. Правда, оформлена на подставных лиц… Но зато какая угроза у меня под боком появилась! А?! Красота! Век бы смотрел… Мы им и наркоторговцев подводили… хотя, по правде сказать, они и сами в этом отношении хороши были…

Олигарх, перехватывая руль, смеется.

– Мы и как стационарные огневые точки в землю вкопали еще с десяток танков. Формально – обездвиженных, с неисправной трансмиссией и со снятыми затворами орудий, только пулеметы оставили. Электропитание к ним подвели, сделали что-то вроде ДОТов. Но все это можно быстро восстановить.

– А по шее не надают?

– Обижаете… Сам губернатор пробил! Ему никакие неприятности тут на фиг не сдались! Еще и меня уговаривал! Он тоже насчет этих гавриков в курсе, даже старался им как-то помешать тут поселиться… но не смог.

– Небось не без вашей помощи?

– Ну, уж это вы преувеличиваете… – улыбается Гальшин.

Так что мотострелковый батальон со средствами усиления дядя может выставить в любой момент. Не сомневаюсь, что где-нибудь в окрестных холмах прикопано у него еще много чего интересного.

– А авиации у вас нет?

– Увы, только два вертолета – мой собственный и МИ24 – по штату полагается.

– А у вас что?

– МИ8 ТМ. Разумеется – в гражданском исполнении, демилитаризованный. Надежная машина и пассажиров много берет. Я же часто на охоту летаю, много народу с собою вожу… на рыбалку тоже.

Нестреляющий охотник – что-то новое! Зато – легенда-то какова! Век живи – век учись! А что до демилитаризации, представляю себе – к а к ее тут проводили.

– Еще бронефургоны есть, с повышенной биозащитой – для транспортировки особо опасных веществ и грузов. Десять штук. Четыре здесь – и по два в близлежащих городах, там, где аэродромы имеются. Мало ли что и как привезут? Обычный станок – он тоже фонить может не хуже ядерного фугаса!

Ну да.

А если учесть, что все сказки о своей деятельности он сам и придумывает… и охочая до сенсаций пишущая братия их тотчас же тиражирует… Хрена с два затащишь сюда хоть какого-нибудь проверяющего.

– Вас контролируют?

– Постоянно. Все контрольные посты на въезде и выезде оборудованы счетчиками радиоактивности и передают свои данные аж в Швейцарию!

– Почему туда?

– Клиенты настояли. Потребовали, чтобы мониторинг вела независимая фирма, с международной репутацией. Я согласился и объявил тендер. Причем заявил как обязательное условие, чтобы данные передавались в режиме онлайн и были бы доступны через интернет.