Волны любви - Мэтьюз Патриция - Страница 34

Как только киты были обнаружены, члены экипажа поспешили каждый к своему месту. Они без промедления заняли места в трех тридцатифутовых вельботах, расположенных по левому борту, после чего те тут же были спущены на воду. Адам и два его помощника заняли свои места на корме каждый своего вельбота и приказали отдать швартовы.

Рулевые и гарпунеры расположились сзади, а четверо матросов, сидевших на веслах, взялись за весла. И вскоре тяжеленные вельботы уже неслись по все еще бурному морю, как на крыльях.

Адама охватило знакомое возбуждение от предвкушения охоты. Душу согревала надежда на хороший улов, и лишь на секунду по телу пробежала дрожь. Ведь опасность всегда подстерегает охотника. Многие выходили вот так, как он, в море, чтобы больше никогда не вернуться обратно. Что ж, и такую возможность нельзя сбрасывать со счетов.

Когда Адам заметил, что из воды прямо по курсу высовываются черные спины кашалотов, он сделал знак гребцам замедлить ход. Вельботы тихонько подплыли к огромным животным.

В такие минуты Адама неизменно охватывало чувство благоговения: киты были такими громадными и величественными, что люди по сравнению с ними казались букашками. Убивать этих массивных животных было его работой, и все же всякий раз, когда приходилось вонзать в кита острогу, Адам испытывал грусть. И как индейцы, охотившиеся на этих животных до него, он просил у кита прощение за то, что намеревался убить его.

Море уже немного успокоилось. Огромные черные спины кашалотов были от охотников всего в нескольких футах, как вдруг животные вынырнули прямо на поверхность. Не ожидавший этого рулевой вельбота, в котором сидел Адам, резко вывернул руль.

Вельбот легонько воткнулся в толстую темную шкуру, и рулевой, взяв весло «на валек», схватил мощный одиннадцатифутовый гарпун. Бросившись на корму вельбота, он высоко поднял гарпун в правой руке и занес его над головой. Широко расставив ноги, чтобы не упасть, он привычным движением метнул гарпун прямо в шею киту и помчался обратно за руль, где ему надлежало следить и за ним, и за тросом. Дальше наступал черед капитана. Он должен был убить кита ручной острогой.

Поскольку кашалот оказался крупным, не менее восьмидесяти метров в длину, с другой стороны к нему подошел второй вельбот, так что в тот момент, когда первый гарпунер метнул свой гарпун, второй сделал то же самое.

Через секунду спина гиганта целиком показалась на поверхности, и вода вокруг него забурлила. Видимо, почувствовав, как мощный наконечник гарпуна вошел в его спину, великан с силой рванулся вперед, при этом вельбот так и заходил на волнах, грозя опрокинуться, а трос в тысячу двести футов начал разматываться с такой скоростью, что даже дым пошел.

Адам взмолился, чтобы трос оказался достаточно длинным, а киту не вздумалось нырнуть. У него не было никакого желания мучить животное, и он надеялся, что все произойдет быстро и не слишком болезненно.

К счастью, кашалот нырять не стал, а стремительно бросился вперед, вздымая тучи брызг. Вот тут Адам уже всерьез стал опасаться, что троса не хватит. Но в этот момент кит остановился и застыл на месте как вкопанный. Бурные волны окрасились в розовый цвет.

– Ну-ка, ребята, взяли! – закричал Адам.

Матросы, взявшись за трос, принялись энергично тянуть, и вельбот потихоньку подплыл к огромной плавающей на поверхности туше.

Когда до кита оставалось совсем близко, Адам встал и нацелился в него громадной острогой с острым, как бритва, наконечником. Собрав все свои силы и ловко балансируя, чтобы не упасть в воду, он метнул мощное оружие в кита, попав точно в цель: острога вошла в шкуру почти на всю длину зубцов.

Огромная туша вздрогнула, и из дыхала кашалота вырвался мощный столб воды и воздуха. Вслед за этим раздался глухой, протяжный стон, и кит начал переворачиваться, пока наконец не лег брюхом вверх, как огромная мертвая рыбина.

Матросы работали привычно и споро. В губе кита прорезали дыру, сквозь которую продели канат, чтобы за него дотащить животное до корабля. Теперь вода уже вся была в крови, и Адам, понимая, что запах ее привлечет акул, приказал матросам спешить.

Чтобы дотянуть огромную тушу кашалота до «Викинг Куин», потребовалось некоторое время, но наконец они подплыли к кораблю. Адам взобрался на борт и принялся наблюдать за процедурой разделывания туши.

Используя высокие мачты корабля в качестве рычага, матросы подняли гигантскую тушу и подтянули ее до уровня главной палубы. Затем стали опускать специальные платформы, на которых совершалась процедура обработки.

Ловко орудуя огромными тесаками и железными крюками, матросы принялись отрезать огромные пласты мяса, которые поднимались на палубу и складывались в специальные котлы.

Сначала сняли мясо вокруг челюсти и подняли его на борт, после чего занялись головой животного. Отрубили ее, затем разделили на две половины, чтобы было легче поднимать. Этот этап Адам всегда называл про себя «грязной работой».

Поскольку на сей раз имели дело с кашалотом, сначала втащили на палубу верхнюю часть головы, чтобы можно было вычерпать ценнейший спермацет, затем нижнюю, из которой вытапливали и разливали по бочкам китовый жир, и лишь потом занялись самой тушей.

Адам не любил долго наблюдать за этой вонючей работой.

Вскоре на удушливый запах слетелись тучи чаек и мух, а вокруг корабля уже закружили акулы.

Адам бросил беспокойный взгляд на море: где там остальные вельботы? И тут же увидел, что один возвращается без улова, зато другой, подняв маленький парус, волочет за собой приличных размеров кита. Адам быстро прикинул. С того кашалота, которого добыл он со своей командой, жира и китового уса будет немало, да и с этого, которого сейчас подтащат к кораблю, тоже предостаточно. Так что «Викинг Куин» скоро вернется домой с приличным грузом, а сам он выполнит главную заповедь капитана китобойного судна – плавание должно быть недолгим и удачным.

Адам улыбнулся про себя. Похоже, они все-таки успеют домой к Рождеству. Как хочется ощутить под ногами твердую землю! Год в море – долгий срок, хотя бывали плавания и длиннее.

А в Сэг-Харборе у Адама есть маленький дом, за которым в его отсутствие присматривает пожилая чета по фамилии Хорнерс. Есть и парочка женщин, которые ждут не дождутся, когда он вернется домой.

Честно говоря, ему тоже не терпится их увидеть. Одну зовут Мэри. У нее длинные белокурые волосы и пышная грудь. Другую Герта. Она рыжеволосая и вся в веснушках, но сложена великолепно словно древнегреческая богиня.

И, отвернувшись от платформы, на которой все еще шла напряженная работа по разделке туши, Адам спустился вниз, чтобы заполнить очередную страницу в вахтенном журнале.

В таверне «У Манди» в этот вечер дым стоял коромыслом. В главном зале битком набилось моряков, прибывших в Сэг-Харбор со всего света. Кого здесь только не было! И европейцы, и китайцы, и африканцы, в общем, представители самых разных национальностей. Гвалт стоял невообразимый.

Марианне – впрочем, как и всем остальным девушкам-официанткам – вздохнуть было некогда. Она и принимала заказы, и таскала тяжеленные подносы, заставленные кружками с элем и ромом, и убирала со стола грязную посуду.

Стоя у стойки бара, Марианна ждала, пока бармен наполнит кружки, радуясь минутной передышке. Взглянув на себя в зеркало, висевшее за стойкой, она пригладила волосы и, несмотря на то что лицо раскраснелось, а из прически выбилось несколько непокорных кудряшек, в целом осталась довольна своим видом. Ей уже исполнилось девятнадцать лет. Совсем взрослая женщина, да и выглядела на свои года, что Марианну очень радовало.

В аккуратненькой беленькой блузке и черной юбке, с волосами, разделенными посередине пробором и закрученными на затылке в тугой пучок, Марианна казалась маленькой юной леди, невесть как попавший в таверну. Как быстро поняла Марианна, этот наряд был лучшей защитой от подвыпивших моряков.

Хотя Мег, как и обещала, защищала своих девочек от пьяных любителей приключений, однако она не могла быть везде и сразу – не разорваться же ей в самом деле! – и Марианна вскоре поняла, что придется защищать себя самой.