Древо жизни. Книга 2 - Кузьменко Владимир Леонидович - Страница 3

Зал ответил смехом.

– Но тем не менее характер является хорошим дополнением к прекрасной фигуре. Обратите внимание на нежный золотистый оттенок кожи. Это большая редкость. Представьте себя рядом с нею на пляже в Майами или на борту вашей яхты!

– Тридцать пять тысяч! – раздался голос из зала.

– Прекрасно! Итак, тридцать пять. Кто больше? Тридцать пять – раз, тридцать пять– два. Подумайте, господа! Вы упускаете сейчас возможность сделать великолепное приобретение, которое доставит вам много радости. Итак! Тридцать пять!

– Сорок!

– Прекрасно! Сорок тысяч – раз! Сорок тысяч – два! Господа, поторопитесь! Сорок тысяч – три! Продано! Поздравляю вас! – он поклонился подошедшему к краю сцены покупателю. – Вы можете забрать свою покупку сразу же после уплаты денег и подписи известного обязательства.

– Кто это? – накинулись подруги на Ирину, когда она вернулась на сцену.

– Ой, девочки, ничего не знаю. Только заметила, что он ещё не старый.

– Иди переоденься и жди, когда за тобой придут! – приказала старшая воспитательница. – Сорок тысяч? Что ж, это неплохо! Хотя бывает, что платят больше. Во всяком случае, ты попадёшь к обеспеченному человеку.

Аукцион продолжался три часа. Марию купили за пятьдесят тысяч. Это была максимальная цена. Во время всего аукциона Мария, помня советы Марты, двигалась, меняла позы, насколько позволяло пространство возвышения. Кто её купил, она не разглядела. В лицо бил яркий свет прожектора.

Марта оказалась права. Все девочки восьмой группы были проданы. Все, кроме одной, Анны. За неё не дали даже исходной цены – всего семь тысяч кредиток. У Анны были веснушки. Весной они высыпали по всему телу, но уже к июлю пропадали. Из-за этих веснушек её чуть не выбраковали на последней селекции, когда отбирали суррогатных матерей. Анна была рослая девушка крепкого телосложения. Если бы не веснушки! Анна горько плакала.

– Плохо, что аукцион проходит в мае! – сожалеюще сказала Марта. – А нельзя ли её отправить на дополнительный, в сентябре?

– Вряд ли это удастся, – ответила старшая воспитательница. – Количество мест там ограниченно. Видно, придётся тебе, милая, пройти через распределительный пункт. Атак… мне искренне жаль. Если говорить объективно, то у тебя все на месте.

– Ну сделайте что-нибудь, – рыдала Анна, – ну пожалуйста, – она упала на колени и, схватив руку старшей воспитательницы, стала целовать её.

– Ну, будет! Будет, я сказала! Отправка в пункт перераспределения через неделю. За это время либо я что-нибудь для тебя придумаю, либо ты успокоишься. Иди одевайся и, слышишь, перестань реветь, не порти другим праздничного настроения!

Она раздала девушкам картонные номера.

– Это, – пояснила она, – номера ваших комнат. Там приготовлена для вас одежда и туда же доставлены ваши личные вещи. Оденьтесь и ждите. За вами придут. Будем прощаться! Мария, подойди сюда! Я довольна тобой, моя девочка! – она поцеловала Марию в лоб. – Желаю тебе счастья! – Она повернулась к другим: – И вы все молодцы! Я довольна также и тобою. Марта! Рада, что не ошиблась в тебе пять лет назад. Ну, все! – закончила она. – Не забывайте, милые, свою школу, помните все то, чему вас здесь учили, и будьте счастливы, – пожелала она им на прощание и вышла.

Мария посмотрела на свой номер. Десятый. Где это? Кажется, в конце коридора. Она обняла по очереди всех подруг, не забыв Анну, у которой лицо было ещё мокрым от слез, и пошла искать свою комнату.

– Ты не туда идёшь! – нагнала её в коридоре Марта. – Это в противоположной стороне. Пойдём, я тебя провожу. – Они пошли рядом.

– Ты молодец, что послушалась моего совета!

– Я ничего не помню!

– Ну, это естественно. Вот мы и пришли. – Они остановились возле двери.

– Ну, прощай!

– Прощай, Марта! – впервые называя младшую воспитательницу просто по имени, ответила Мария. – Я напишу тебе!

– Тс-с! И забудь про это! Если твой хозяин узнает, что ты пишешь письма, знаешь, что тебе будет? Это же строжайше запрещено!

– Да! Я забыла!

– Помни, что теперь вся твоя судьба зависит от благосклонности одного человека. Угождай ему во всем, будь всегда ласковая и весёлая. Учти, мужчины не любят грустных. Даже если у тебя будет от тоски разрываться сердце, на лице твоём это не должно отражаться. Будь умницей. Прошу тебя.

– Успокойся. Я постараюсь.

Мария открыла дверь и вошла в комнату. В комнате была Ирина. Она, уже одетая, стояла возле зеркала и поправляла причёску.

– Почему ты здесь? – удивлённо спросила Мария.

– А ты почему? – в свою очередь удивилась та.

– У меня десятый.

– У меня тоже! Вот как! Выходит… а я – то думала, чьё это? – она кивнула на висевшее на вешалке платье.

– Так, значит, нас купил один и тот же… сразу двоих?

– Видно, это очень богатый человек. Давай только договоримся с самого начала не вредить друг другу…

– Что ты! У меня и в мыслях такого нет!

– Кто тебя знает? – недоверчиво проговорила Ирина, наблюдая, как Мария одевается.

Мария едва успела причесаться, как дверь отворилась и на пороге появился высокий мужчина лет тридцати пяти, атлетического сложения, русоволосый, с правильными чертами лица. Он приветливо улыбнулся.

– Вот и я, – просто сказал он, подавая девушкам белую и красную розы. Белую – Ирине, красную – Марии. – Будем знакомиться. Меня зовут Александр. Надеюсь, мы подружимся. Сразу же, чтобы не возникло недоразумений. Вас, – он обратился к Ирине, – я приобрёл для своего старшего брата. Вы как раз в его вкусе. А тебя, – он повернулся к Марии, – я купил себе.

Ирина не смогла скрыть своего разочарования.

– Ваш брат… вы сказали, он старше вас?

– Да, ему чуть-чуть больше пятидесяти. Но он, уверяю вас, ещё крепкий мужчина. Впрочем, вы успеете в этом убедиться.

– А вы не можете… оставить меня себе? – прошептала Ирина.

– Я искренне сожалею! Теперь особенно. Но я уже сообщил брату, что выполнил его просьбу. Видите ли, у него недавно умерла жена. И он совершенно одинок. Детей нет. Может быть, для вас это будет лучшим вариантом. Впрочем, если он останется недоволен моей покупкой, то я с превеликим удовольствием возьму вас к себе. Итак, девочки, если вы готовы, то следуйте за мной. Завтра нам предстоит увлекательное путешествие, а сегодня мы проведём ночь в гостинице. Заранее прошу извинения за неудобства, но через два дня мы будем уже на месте.

В гостинице Александр занимал роскошный номер из пяти комнат, с внутренним бассейном.

– Вот ваша комната, – сообщил он Ирине, – располагайтесь, но сначала мы поужинаем.

Он позвонил, чтобы ужин доставили в номер.

– Я думаю, шампанское нам не повредит, – сказал он с улыбкой, обнажая белые ровные зубы.

– Прошу не стесняться и опробовать всего. Особенно рекомендую – осетровая икра. Что? Вы никогда её не ели? Это что-то особенное! Ирина, Мария, – он поднял бокал. – Ну, девочки, за вашу новую жизнь!

– А ваш брат? Он тоже относится к высшему классу? – подала голос Ирина. Она все ещё, несмотря на выпитое шампанское, сидела с задумчивым видом, переживая, едва скрывая разочарование.

– Уверяю вас, к самому высшему! Наш дед был одним из первых помощников вождя революции. Когда партию разгромили, он свыше десяти лет скрывался в подполье. Сначала на Тибете, затем в джунглях Амазонки, готовил боевые отряды. Он был личным другом вождя и похоронен вместе с ним в Пантеоне.

– Так вы очень богаты?

– Очень! Но брат ещё больше. Ведь он старший!

– Он похож на вас?

– Не совсем. Матери у нас разные. Он немного ниже меня ростом и волосы у него чёрные. Вернее, были. Он немного седоват, но ведь недаром говорят, что седина красит мужчину. Ну, не хмурься, детка. Поверь, ты мне все больше нравишься. Я уже очень жалею, что поторопился и послал брату телеграмму. Но что теперь поделаешь?

Если бы не огорчения Ирины, то вечер прошёл довольно весело. Александр шутил, рассказывал анекдоты из жизни высшего класса и, вообще, производил впечатление человека доброго и отзывчивого.