Таинственный всадник - Кэнхем Марша - Страница 5

– Миледи замерзла, – заявил Финн властным тоном, стараясь сразу же расставить все по своим местам и избавить их от подозрений. – Ей нужно выпить что-нибудь согревающее, а также посидеть у огня, если это возможно.

Женщина подняла трезубый канделябр повыше и осветила лицо Финна и его ливрею. Когда дымный свет запрыгал по фигуре Рене, женщина цокнула языком и что-то пробормотала себе под нос.

– Вы совсем посинели, дитя мое. Пойдемте, я посажу вас к огню. Что касается вас, – она заметила красный нос Финна и его пурпурные уши, – вы можете пройти на кухню, где наша Вайолет нальет вам чашку горячего бульона.

Финн бросил на Рене сдержанный взгляд.

– Я предпочел бы не оставлять вас одну, мадемуазель.

– Все в порядке, Финн, – устало сказала она. – Я позвоню в колокольчик, если ты мне понадобишься.

Смирившись, он предоставил Рене заботам хозяйки, которая привела девушку в комнату, довольно большую, обшитую панелями с изображением дубовых листьев, с огромным камином возле стены. Половина комнаты, очевидно, служила пивной, на другой половине стояли небольшие столы и стулья, где постояльцы могли пообедать или просто посидеть. Кроме одинокого джентльмена в углу, читавшего экземпляр «Ковентри меркьюри», в комнате никого не было. Рене могла бы и его не заметить, если бы не блики света на его рыжих волосах, – казалось, они горели так же ярко, как пламя свечи.

Хозяйка гостиницы представилась как госпожа Огилви и указала на деревянную скамейку прямо перед очагом.

– Прекрасно, – отозвалась Рене, усевшись перед огнем.

– Я вернусь через минутку, миледи. Мы хорошо заботимся о наших гостях, вы сами увидите.

Госпожа Огилви скоро вернулась и поставила перед ней маленький кубок с вином и тарелку с сыром и хлебом. Благодарно кивая, Рене взяла оловянный кубок обеими руками и стала медленно пить, мелкими глотками, надеясь, что терп–кий напиток согреет ее изнутри. Она не сняла ни плаща, ни капюшона, ее лицо порозовело в тепле комнаты, а замерзшие пальцы на ногах в вымокших ботинках уже могли слабо двигаться.

Рядом появилась тень, и Рене пришлось поднять голову.

– Не разрешите ли снова наполнить ваш кубок, дорогая? – Рыжеволосый джентльмен протянул руку и, не дожидаясь ответа, взял сосуд и наполнил теплым вином.

Он склонил изящное худощавое тело, потянувшись к огню. Сзади его кожаные брюки натянулись, жакет был скроен по моде и укорочен спереди, дабы показать богатый парчовый жилет под ним. Воротник высокий, с широкими отворотами, а пышный плиссированный белый шейный платок смягчал острые, даже угловатые, черты лица джентльмена. Волосы были заплетены в опрятную косичку, и возле каждого уха оставлены два крутых завитка.

Он поставил свой стакан и, осторожно подняв длинные полы жакета по бокам, уселся рядом с девушкой.

Он заметил, куда устремлен ее пристальный взгляд, и улыбнулся:

– Ах да. Я забыл… Вам никогда не доводилось видеть меня без униформы, не так ли? По правде говоря, парики мне представляются больше аффектацией, чем диктатом моды.

Глаза янтарного цвета больше подходили хищной птице, чем офицеру конницы короля Георга; пламя камина отражалось в них.

Мужчина изучал профиль девушки.

– Вашему кучеру не доставило труда найти эту гостиницу?

– Нет, – сказала Рене спокойно. – Никакого.

– Я знаю, вам пришлось сделать крюк, но я предпочитаю предосторожность ошибке.

Рене отпила глоток вина, а ястребиные глаза скользнули к крошечной влажной бусинке, задержавшейся на ее нижней губе.

– Оказаться замеченным при многократных встречах в одном и том же месте дало бы повод для сплетен и предположений, – добавил он. – Ни то ни другое не соответствует нашим целям. – Наблюдая за ее лицом, он откинулся назад и сцепил пальцы под подбородком. – Должен ли я сделать вывод, что совершенно очевидное отсутствие у вас энтузиазма указывает на то, что… наше маленькое… предприятие… еще раз окончилось неудачей?

Рене попыталась погасить ненависть в глазах, прежде чем обернуться.

– Случилось так, – сказала она мягко, – что нас остановили не в пяти милях отсюда.

Минуту мужчина не двигался, ничем не выдавая своей реакции. Тот, кто лучше знал особенности характера полковника Бертрана Роса, мог бы заметить белый ободок, который появился вокруг его ноздрей, и тонкую синюю жилку, которая вздулась и стала пульсировать на виске. Рене же показалось, что он даже глазом не моргнул.

Рос медленно наклонился вперед и процедил сквозь зубы:

– Вы уверены, что это был он? Действительно ли это был Старлайт?

Рене перевела взгляд с его лица на руки, которые лежали на коленях, словно лапы хищной птицы. Она поняла, что он, должно быть, провел несколько тревожных часов, ожидая ее в гостинице.

– Это был Капитан Старлайт, – сказала Рене. – Я совершенно уверена.

– Совершенно уверены? Следует напомнить, что на этих дорогах орудует немало предприимчивых парней, которые с помощью оружия и черной лошади заставляют своих жертв расставаться с деньгами.

– Это был Капитан Старлайт. Я абсолютно уверена, потому что я говорила с ним.

– Вы говорили с этим ублюдком?

– А разве не это я должна была сделать, месье? – сердито спросила Рене. – Разве не это являлось целью всего этого маскарада?

Рос откинулся назад и снова стиснул руки под подбородком, пропуская мимо ушей вопрос Рене, поскольку более важным вопросом был его собственный.

– Вы видели его лицо?

– Нет. У него был слишком высокий воротник и слишком низко надвинута шляпа на глаза, и…

– Да… и?

– И… – Она колебалась, подумав, что Рос вряд ли захочет узнать, что бандит держался смело и независимо. – Он был чрезвычайно осторожен, месье, он старался, чтобы я не увидела больше того, что он хотел.

– Вы не очень-то предприимчивы, дорогая. Я надеялся на большую изобретательность с вашей стороны.

– Что бы вы сделали на моем месте, полковник? Подпрыгнули и сняли бы с него шляпу? Повернули лицом к свету и потребовали, чтобы он представился?

Рос скривил губы.

– Итак. Вы говорили с ним. И вы сказали ему… Что? Что вы сказали ему?

– То, что и предполагалось. Я сказала ему, что хотела бы его нанять.

– И? – Белизна стиснутых пальцев никак не соответствовала холодности его тона. – Капитан Старлайт не удивился странному предложению?

– Он действительно счел мое предложение весьма странным. Он захотел узнать, для чего я намерена нанять его.

– Вы говорили убедительно? Он поверил вашему объяснению?

Румянец пополз по ее щекам, и они заалели.

– Почему бы ему не поверить мне? Тем более что это в основном правда. Меня вынуждают вступить в брак против воли, меня используют как заложницу, а если я откажусь…

– Если вы откажетесь, мадемуазель д’Антон, – вставил свое замечание полковник Рос, – ваш брат предстанет перед королевским судом за покушение на жизнь человека.

Ее ненависть к Росу вспыхнула мгновенно, и Рене чуть не задохнулась от гнева.

– Антуан не покушался на жизнь лорда Пакстона!

– Он был найден в комнате – он стоял на коленях над неподвижным телом вашего дяди. В руке у него было оружие, ствол еще горяч и дымился. Мой Бог, женщина, вы там были, вы это видели…

– Я услышала выстрел и побежала посмотреть, что случилось. Но кто бы ни стрелял, лорд Пакстон остался жив. Антуан был там…

– …и держал оружие над головой лорда, вероятно, готовясь исправить неудачу.

– Он пытался узнать, жив ли лорд Пакстон!

– Действительно, при ранении в голову обычно вытекает очень много крови, вот почему оно так обманчиво… И это, несомненно, неутешительный момент для того, кто думал, что он сделал точный выстрел.

– Антуан не стрелял в него, – повторила Рене, в волнении закрывая глаза. – В комнате был кто-то еще.

– Каким же способом он сообщил вам об этом?

Рене снова открыла глаза и, не мигая, смотрела на Роса. Нет, Антуан ничего не сказал ей, Антуан вообще не мог говорить, начиная с того дня, когда они сбежали из Парижа. Рос знал это, и его глаза блестели от удовольствия, испытанного от доставленной ей боли.