Дай пять - Иванович Джанет - Страница 28

Рядом с нами остановился старый коричневый «додж». Торчок.

Ну, кто из известных нам личностей может открыть двери без ключей? У кого счеты с Лулой? И кто возвращается на место преступления?

– Неплохо, – сказала я Торчку. – Немного отдает садистским юмором… но неплохо.

Он улыбнулся в ответ на мое замечание и осмотрел машину:

– У вас, леди, проблема?

– Кто–то снял колеса с моей жарптицы, – пояснила Лула, вид у нее был такой, будто она тоже о чем–то догадалась. – Ты не в курсе, кто бы мог такое проделать?

– Вандалы?

– Какие, к черту, вандалы!

– Мне пора отправляться по делам, – сообщил Торчок, улыбаясь во весь рот. – Покашеньки.

Лула выудила маленький пистолет из сумки и нацелила его на Торчка.

– Ты, грязный мешок обезьяньего дерьма.

Улыбка в одно мгновение исчезла, и Торчок, визгнув шинами, убрался с парковки.

– Хорошо, что я  вступила в автоклуб, – сказала Лула.

Час спустя я вернулась к «бьюику». У меня было мало времени, но я хотела поговорить с Мейбл.

Я чуть не пронеслась мимо ее дома, потому что железнодорожного вагона под названием «понтиак 87» у тротуара не оказалось. На его месте красовался новый серебристо–серый «ниссан сентра».

– Где вагон? – спросила я у Мейбл, когда она открыла дверь.

– Поменяла, – ответила она. – Мне никогда не нравилось водить этот огромный старый крейсер. – Она посмотрела на новую машину и заулыбалась. – Ну что ты думаешь?  Разве не картинка?

– Ага, – подтвердила я.  – Картинка. Я наткнулась на кое–кого, кто, возможно, видел Фреда.

– О, боже, – произнесла Мейбл. – Не говори мне, что ты нашла его.

Я дважды моргнула, потому что было не похоже, что она обрадовалась бы такой новости.

– Нет.

Она приложила руку к сердцу.

– Слава тебе Господи. Не то, чтобы я за него не волнуюсь, но, знаешь, я только что купила машину, а Фред бы не понял такую покупку.

Ладно, мы теперь понимаем, куда Фред засунул бы «ниссан сентра».

– В общем, женщина сказала, что она могла видеть Фреда в тот день, когда он исчез. Говорит, видела его, разговаривающим с мужчиной в костюме. Вы имеете представление, кто бы это мог быть?

– Нет. А ты?

Вопрос номер два:

– Мне очень важно знать все, что делал дядя Фред за день до исчезновения.

– Да то же самое, что и в другие дни, – ответила Мейбл. – Утром он ничего не делал. Слонялся по дому. Потом мы позавтракали, и он поехал в магазин.

– В «Гранд юнион»?

– Да. Ездил только около часа. Нам не нужно было много покупать. А потом работал во дворе, убирал опавшие листья. Вот и все.

– Вечером он выезжал?

– Нет… погоди, он отвозил листья. Если собирается много мешков с листьями, то нужно платить сверх мусорной компании. Поэтому, когда у Фреда набиралось больше мешков, чем он оплатил, он дожидался темноты и увозил мешок или два к магазину Джиовичинни. Он заявлял, что это ему компенсация за то, что Джиовичинни его обвешивает.

– Когда дядя Фред уехал из дому в пятницу?

– Рано. Около восьми, полагаю. Когда он приехал домой, то выражал недовольство, что вынужден ждать, когда откроется мусорная компания.

– А когда он вернулся домой?

– Я точно не помню. Может, около одиннадцати. Он остался дома на ланч.

– Это слишком большой промежуток времени, чтобы просто съездить в мусорную компанию пожаловаться на счет.

Мейябл явно задумалась:

– Я и в самом деле не обратила внимания, но, думаю, ты права.

Он не зашел к своей подруге Уинни, потому что был там днем.

Пока я была по соседству, то покружила около Рузиков. Булочная отдельно расположилась на углу, а остальные дома был спаренными коттеджами. Дом Рузика представлял собой здание из желтого кирпича с кирпичным крыльцом и площадкой в три фута перед ним. Миссис Рузик держала окна чистыми, а крыльцо подметенным. Перед домом не было машин. Задний дворик был узким и длинным. И примыкал к переулку с односторонним движением. Дуплексы были разделены по двое подъездными дорожками, в конце которых стояли одноместные гаражи.

Я проиграла в уме идею поговорить с миссис Рузик, но отвергла ее. У нее была репутация женщины, которая резала правду–матку, и она всегда сильно защищала своих никчемных сыновей. Лучше я поговорю с Сэнди Полан.

– Ух ты, Стефани, – воскликнула Сэнди, открыв мне дверь. – Давненько тебя не видела. Что случилось?

– Мне нужен доносчик.

– Дай догадаюсь. Ты ищешь Альфонса Рузика.

– Ты видела его?

– Нет, но он где–то болтается поблизости. Он всегда приходит на воскресный обед к мамочке. Такой вот бездельник.

– Ты не возражаешь, если пошпионишь для меня? Я бы занялась этим сама, но мне нужно идти в среду на свадьбу.

– О, Боже мой. Ты собираешься на свадьбу Джулии Морелли! Значит, это правда  насчет тебя и Джо.

– Что насчет меня и Джо?

– Я слышала, ты с ним жила.

– У меня в квартире был пожар, и я снимала у него комнату недолгое время.

Лицо Сэнди вытянулось от разочарования:

– Значит, ты с ним не спала?

– Ну, да, думаю, я спала с ним.

– О, Боже мой. Я знала это! Я точно знала! Ну и как это с ним? На что похоже? Он великолепен? Он… то есть, большой? У него же не маленький и безволосый? О, боже, только не говори мне, что у него маленький.

Я посмотрела на часы:

– Боже, сколько времени. Я должна идти…

– О, если ты не скажешь, я умру! – взмолилась Сэнди. – Я так сохла по нему в старших классах. Да всесохли. Если скажешь, клянусь, я ни одной живой душе не проболтаюсь.

– Ладно. У него не маленький.

Сэнди выжидающе воззрилась на меня.

– Вот так, – закончила я.

– Он тебя привязывал к кровати? У него вид парня, который любит привязывать к кровати женщин.

– Нет! Он меня не привязывал! – я вручила ей карточку. – Послушай, если увидишь Альфонса, позвони мне. Сначала на сотовый, а если не сработает, то на пейджер.

Глава 8 

Я опаздывала дальше некуда, когда ворвалась в свой дом с черного хода. Я быстро пробежала мимо ряда почтовых ящиков в дальнем конце вестибюля, покрутила циферблат на своем ящике и сграбастала почту. Телефонный счет, куча ненужной макулатуры, конверт от «Рейнджмен Энтепрайсиз». Любопытство оказалось сильнее желания соблюсти пунктуальность, поэтому я надорвала конверт, не сходя с места. «Рейнджмен Энтепрайсиз» означает Риккардо Карлос Манозо. Более известный как Рейнджер.  Зарегистрированный как «Рейнджмен».

Внутри оказался чек, подписанный бухгалтером Рейнджера, оплата за две работы. Я занервничала. На мгновение меня охватило чувство вины, но я отмела его в сторону. Прямо сейчас у меня нет времени чувствовать какую бы то ни было вину.

Я взбежала по лестнице, бросилась в душ и выскочила оттуда через рекордное время. Взбила кудряшки, нанесла естественный матовый лак на ногти и тонну туши на ресницы. Одернула маленькое черное платье, оглядела себя в зеркале и решила, что я чудо как хороша.

Потом кинула несколько вещиц в маленькую, расшитую бисером черную сумочку, вдела длинные болтающиеся серьги со стразами в уши и надела перстень с фальшивым бриллиантом для коктейльных вечеринок на безымянный палец.

Окна моей квартиры выходят на парковку, а к окну в спальне примыкает старая  пожарная лестница. У большинства современных зданий вместо лестниц балконы. Квартиры в таких зданиях сдаются дороже на двадцать пять долларов в месяц, поэтому я очень люблю свою пожарную лестницу.

Есть только единственное неудобство: по ней с таким же успехом любой человек может как спуститься, так и забраться. Я проверяла окно спальни по четырнадцать раз на дню. И когда я покидала квартиру, то не только закрывала окно, но и не задергивала шторы, чтобы немедленно увидеть вторжение на случай, если окно будет разбито.

Я прошла в кухню и попрощалась с Рексом. Дала ему горошину из  остатков обеда и сказала, чтобы он не беспокоился, если я поздно вернусь. Он секунду смотрел на меня, потом схватил горошину и поволок в свою банку из–под супа.