Заговор Кассандры - Шелби Филип - Страница 31

В трубке первого телефона слышалось дыхание Клейна.

– Сколько еще ампул?

– Пять. Не вижу причин надеяться, что проверка остальных покажет иной результат.

– Берия подменил контейнер, – сказал Смит. – Он забрал у Ярдени оспу и дал ему пустышку. – Смит помолчал. – Вот почему Ярдени был отравлен. Берия хотел, чтобы мы нашли у него контейнер и решили, будто бы сорвали попытку похищения.

– Звучит разумно, – согласился Киров. – Если бы события развивались по первоначальному замыслу Берии, кража была бы обнаружена значительно позже. Ярдени умер бы, но, чтобы установить его личность, потребовалось бы гораздо больше времени.

– Какое у него было задание? – спросил Клейн.

– Вывезти оспу за пределы страны, – медленно произнес Смит.

Киров посмотрел на него:

– Аэропорт! Берия повез оспу прямиком в Шереметьево.

Слова генерала лишили собеседников дара речи.

Культура оспы на борту пассажирского лайнера, который вылетает в неизвестном направлении… Это настоящее безумие!

– Почему именно в Шереметьево, генерал? – спросил Смит.

– Это единственное логичное предположение. Как еще он мог надеяться вывезти оспу за границу?

– Боюсь, он прав, Джон. Генерал, нет ли у вас возможности перехватить Берию до того, как он окажется в аэропорту?

– Если учесть, насколько он нас опередил, об этом нечего и думать. Единственное, что в моих силах, – попросить президента закрыть Шереметьево.

– Сделайте это сейчас же. Если самолет с Берией на борту поднимется в воздух, мы окажемся перед лицом катастрофы.

Автобус въехал на стоянку зоны прибытия международного терминала, и Берия покинул салон. Из-за разницы во времени большинство самолетов, выполняющих рейсы из Москвы в столицы западных стран, отправляются ранним утром. Те, кто едет по делам в Цюрих, Париж, Лондон и даже Нью-Йорк, прибывают к месту назначения в ту самую пору, когда там начинают раскручиваться колеса бизнеса.

Берия внимательно присмотрелся к охранникам в униформе, слонявшимся у стоек регистрации. Не заметив сколь-нибудь необычной деятельности или повышенных мер безопасности, он прошел к магазинам беспошлинной торговли и сувенирным киоскам. По пути чуть замедлил шаг, чтобы взглянуть на экран с расписанием отправления утренних самолетов. Только что началась посадка на нужный ему рейс.

Он подошел к зеркальной витрине магазина и сделал вид, будто рассматривает косметику и сигареты. Приближаясь к входу, он начал искать человека, с которым должен был встретиться.

Пассажиры входили в магазин и выходили наружу. Тянулись минуты, и Берия начал гадать, там ли его связник. Проверить это не было возможности, поскольку вход в зону беспошлинной торговли открыт только для людей с посадочным талоном.

Потом он увидел человека, которого искал: голая блестящая лысина плыла среди голов толпы. Приблизившись вплотную, Берия разглядел еще одну характерную примету – яйцеобразные глаза, придававшие лицу Адама Трелора озадаченное, чуть испуганное выражение.

– Дэвид! – негромко позвал он.

Трелор, топтавшийся у входа в магазин, едва не упал в обморок, услышав свою кличку. Он оглянулся в поисках человека, который ее произнес, потом почувствовал прикосновение к своему локтю.

– Дэвид, я начал опасаться, что разминулся с вами.

Трелор смотрел в холодные темные глаза стоявшего перед ним человека. Тонкая улыбка, которой тот хотел его успокоить, напоминала ему шрам, оставленный бритвой.

– Вы опоздали! – зашептал Трелор. – Я жду уже…

Он услышал, как фыркнул Берия, потом почувствовал, что его запястье стискивают крепкие пальцы. Он послушно двинулся вслед за Берией, который подвел его к киоску с напитками и усадил у конца стойки.

– Апельсины и лимоны… – произнес Берия, словно напевая песенку.

На мгновение в голове Трелора возникла пустота. Он отчаянно пытался припомнить завершение фразы.

– Упакованы… упакованы в солому!

Берия улыбнулся:

– Дайте мне вашу ручную кладь.

Трелор потянулся к небольшой кожаной сумке, стоявшей у него в ногах, и поставил ее на стойку.

– Бренди…

Трелор достал маленькую бутылку сливового бренди, которую купил в сувенирном киоске отеля.

Свинтив крышку, Берия поднес бутылку к губам и сделал вид, будто пьет. Потом передал ее Трелору, который последовал его примеру. Одновременно Берия переложил контейнер из кармана на стойку.

– Улыбайтесь, – беззаботным тоном сказал он. – Мы с вами друзья, один из нас отправляется в путь, и мы решили по этому поводу выпить. – Он вскрыл контейнер, и глаза Трелора изумленно расширились. – И поскольку бутылки для нас многовато, я переливаю остаток в ваш термос, чтобы вы могли допить в дороге. – Он аккуратно влил бренди в контейнер. – Если таможенники заинтересуются содержимым, можете открыть его и дать им понюхать. – Отодвинув табурет от стойки, Берия стиснул плечо Трелора. – Желаю вам приятного полета. – Он подмигнул. – И навсегда забудьте о том, что видели меня.

Служба безопасности Шереметьева получила подробное описание примет Берии в тот самый миг, когда Адам Трелор проходил сквозь раму металлоискателя. Работавший на нем сотрудник увидел на экране цилиндрический объект, лежавший в сумке американца, и попросил его отойти в сторону. Открыв сумку и отвинтив крышку, он почувствовал характерный запах бренди, улыбнулся и закрыл «термос».

– Ваш бренди слишком холодный, – сказал он, возвращая Трелору контейнер. – Он гораздо вкуснее, когда теплый.

К тому времени, когда в зале международного терминала появился отряд милиции, Трелор спокойно сидел в кресле салона первого класса. Когда сотрудники отдела безопасности начали просматривать видеозаписи в поисках людей, похожих на Берию, американский «ДС-10» уже отделился от посадочного рукава.

Лайнер, выполнявший рейс 1710 Москва – Лондон – Вашингтон, стоял вторым в очереди на взлет после парижского аэробуса «Эр Франс». Министр обороны России позвонил руководителю полетов, когда рейс 1710 уже получил разрешение подняться в воздух.

– Немедленно закройте! – крикнул руководитель в микрофон громкоговорящей связи.

Двадцать две головы повернулись к нему, глядя на него словно на сумасшедшего.

– Что закрыть? – спросил один из диспетчеров.

– Аэропорт, тупица ты эдакий!

– Все полосы?

– Да! Никто не должен покинуть поле.

Усилия всех присутствовавших в башне сосредоточились на передаче сигнала полной остановки всем лайнерам, которые выруливали на взлетные полосы и ждали разрешения на вылет. Никому и в голову не пришло подумать о машинах, только что поднявшихся в воздух. Когда наконец диспетчеры спохватились, «ДС-10» уже сделал вираж над Москвой и плавно набирал высоту, готовясь занять назначенный ему двенадцатикилометровый эшелон.

Глава 12

Между Москвой и Восточным побережьем Штатов большая разница во времени, поэтому, когда Энтони Прайс подъехал к северному пропускному пункту Форт-Бельвуа, штат Виргиния, была глубокая ночь.

После того как компьютер удостоверил его личность, Прайс поехал по гаревой дорожке, ведущей к дому генерала Ричардсона – роскошному особняку в викторианском стиле, окруженному ухоженным газоном.

Глава Агентства национальной безопасности застал Ричардсона в его кабинете. На блестящих стеллажах стояли книги в кожаных переплетах, сувениры, военные дипломы в рамках. Генерал встал из-за стола и жестом пригласил Прайса к кофейному столику.

– Очень жаль, что пришлось поднять вас с постели, но я подумал, что вам лучше увидеть это собственными глазами.

Прайс, которому редко доводилось спать больше четырех часов в сутки, налил себе кофе и, подойдя к компьютеру, встал так, чтобы видеть его экран.

– Последнее сообщение от Телегиной, – сказал Ричардсон, выводя на монитор расшифрованный текст.

Прайс прочел несколько первых фраз и поднял лицо: