Ледяная Королева (Трилогия) - Ахмедова Майя Саидовна - Страница 64

Впрочем, произошло и кое-что хорошее. Спустившись в трапезную во время обеда, я обнаружила Дина в компании невысокого седоватого здоровяка, одетого просто, но добротно. На его загорелом лице, украшенном ухоженной окладистой бородой и пышными усами, забавно смотрелись нос картошкой и голубенькие глазки под кустистыми бровями. В целом впечатление он производил вполне благоприятное. При моем появлении оживленный разговор прервался, новый знакомый одобрительно крякнул:

— Это и есть твоя благоверная? И впрямь — неплохо поохотился!

Дин озорно подмигнул мне, усаживая рядом и обнимая за плечи. Я скромно потупилась и уткнулась в тарелку с оранжево-глазастой яичницей и приличным ломтем окорока, прислушиваясь между делом к возобновившейся беседе. Здоровяк — бездетный, рано овдовевший купец по имени Кадор — постоянно проживал в соседнем городке, а сейчас, как и все, направлялся в Гранец вместе с приказчиком, который уже пообедал и в настоящий момент сторожил на улице два воза с товарами — шерстяными тканями и серебряными украшениями, которыми славились тамошние умельцы. Но самое главное — он был совсем не против заполучить нас в попутчики, при условии, что мы не будем слишком долго собираться: важно было добраться до места засветло, ведь городские ворота с наступлением темноты запирались до рассвета.

Беседа продолжалась уже в пути. Кадор любезно помог разрешить проблему с ночлегом в незнакомом городе, предложив нам остановиться вместе с ним у его двоюродного брата, который держал вполне приличную харчевню на одной из городских окраин. Мы, само собой, и не подумали отказаться, а приняли его предложение с выражениями безграничной благодарности.

Всю дорогу я проспала, удобно устроившись на мягких тюках с тканями. Дин заботливо упаковал меня в пожертвованный Кадором запасной тулуп, а под голову пристроил сумку. Изредка просыпаясь, я лежала, не открывая глаз, и слушала неторопливую беседу мужчин, а через некоторое время снова плавно погружалась в приятную дремоту.

Во время короткого привала — только чаю вскипятить и перекусить — зашел более подробный разговор и о нас. Я, делая вид, что в процессе поглощения пирожков думаю о чем-то своем, навострила уши. Попутчик снова одобрительно крякнул, узнав, что я знахарка, и сочувственно повздыхал, пока Дин излагал нашу легенду. Оказывается, недавно поженившись, мы жили в избушке по ту сторону хребта, но в этом году зима выдалась как никогда ранней и лютой, зверя было мало, а тут еще волки задрали единственную лошадь. Теперь мы, солнцем палимые и ветром гонимые, добираемся в Гранец, чтобы отыскать очень дальних родственников и попытаться подзанять монет на нового коня…

Черт побери, он рассказывал так убедительно, что я сама под конец невольно зашмыгала носом! Кадор же настолько проникся к нам участием, что пообещал свести с одним хорошим знакомцем, который владеет небольшой конефермой в окрестностях города и регулярно поставляет лошадок на продажу. В общем, на место мы прибыли, будучи уже буквально роднее всех родных.

У Диторна — того самого кузена — встреча была самой радушной. Все сдаваемые комнаты были разобраны приехавшими на ярмарку жителями прилегающих районов, но какой же владелец подобного заведения забудет оставить для своих целей хотя бы плохонькую бронь! Нам выдали ключ от самой дальней по коридору второго этажа комнаты и выпроводили в еще не остывшую баню, наказав долго не задерживаться, дабы не опоздать к ужину.

Моя бы воля, я бы в той бане провела всю ночь — до того здорово было понежиться в лохани с горячей водой и вообще вымыться по-человечески! На радостях я расшалилась как никогда и попутно выяснила, что Дин, оказывается, дико боится щекотки. Моего прекрасного принца можно было запросто довести до инфаркта в квадрате, неожиданно мацнув за бока в районе «плавающих» ребер!

Не в добрый для себя час Дин доверил мне потереть ему спину мочалкой… Конечно, до выпрыгивания в окно дело не дошло и стены устояли, но дверь в предбаннике, куда я успела-таки выскочить, даже будучи подпертой тяжеленной лавкой, трещала и выгибалась от его пылких высказываний в мой адрес. Для ясности: слова были совсем не те, которыми говорят комплименты или объясняются в любви, но моего настроения это ничуть не испортило. А лавки мы потом вместе поставили как было.

Кстати, вопреки своим обещаниям отрывать голову «пакостной девчонке» он все-таки не стал, просто позже, под занавес помоечных мероприятий, вылил мне на спину приличный ковш ледяной воды в самый неподходящий момент. От моего визга с потолка посыпалась труха, ближнее оконце слегка перекосило, наружную дверь заклинило, полотенца сдуло с вешалки, а веники дружно встали дыбом! Дин благоразумно переждал шквал за печкой, без труда увернулся от ковша с кипятком и кочерги, ласково поинтересовался, не помочь ли чем-нибудь еще и, злорадно хихикая, сбежал. Я догнала его на крыльце, и после недолгих уговоров оставить его при ушах в дом возвращались мы уже мирно и вместе.

Минут через десять в двери нашей комнаты робко поскреблись. Я как раз успела закончить расчесывание свежевымытых волос, а Дин блаженно растянулся поверх цветастого покрывала на внушительной кровати, закинув руки за голову, а ноги — на высокую резную спинку. В открытую мною дверь просочился хозяин, такой же низенький здоровячок, что и наш попутчик, разве что более седой и кареглазый. Его широкое простоватое лицо также носило явные черты фамильного сходства. Поминутно извиняясь, что не дает нам спокойно передохнуть с дороги, он поведал о своей проблеме.

Дело в том, что его старшенькая — девица на выданье — весьма усердно искала достойного кандидата на почетное место зятя и до недавнего времени умудрялась крутить романы сразу с двумя кавалерами, причем успешно скрывала их друг от друга. И вот буквально на днях выяснилось, что бурное времяпрепровождение привело-таки к закономерному результату… Нет-нет, избавляться ни от чего не собираются, упаси боги, просто эта вертихвостка сама не уверена, кто из них отец. Опять же — нет-нет, привораживать никого не требуется, поскольку и один, и второй готовы жениться хоть сегодня. Лично его как будущего тестя оба кандидата устраивают во всех отношениях, но вопрос в том, чьих родичей вызывать на переговоры. Так вот, не могла бы уважаемая госпожа знахарка помочь правильно составить одобренную богами пару?

Пока я ошалело хлопала глазами, посетитель вымученно улыбался и мял в руках и без того истерзанный платок.

— А у вас в городе что, своих знахарок или гадалок нет? — прорезался у меня вполне закономерный вопрос.

— Есть, как не быть, но стоящая умелица только одна, попасть к ней сложно, за услуги дерет четыре шкуры, да еще и на свадьбу напросится! Остальные… не вслух при людях будь сказано! — Диторн красноречиво махнул рукой. — Такого нагадают — не рад будешь! А дело-то, сами понимаете, серьезное, никак нельзя напутать. Уж будьте великодушны!

Я растерянно покосилась на Дина, тот еле заметно кивнул.

— Ну хорошо, — наконец решилась я, — только после ужина!

— Вот спасибо! Вот уважили! Благослови вас боги за доброту! — радостно бормотал почтенный папаша, утираясь платком и семеня к выходу.

Я плотно закрыла дверь и повернулась к своему спутнику.

— А теперь колись, «муженек», во что ты меня втравил на сей раз?! — очень ласково поинтересовалась я, поддергивая рукава. — И зачем тебе все это было нужно? И как, сто чертей тебе в панаму, я буду определять это семь раз благословенное отцовство?!

— И с какого вопроса начинать? — лучезарно улыбнулся этот авантюрист, пересаживаясь подальше — так, на всякий случай.

— С последнего, разумеется!

— То есть — как? Ничего сложного. Тебе понадобятся семь новых свечей…

— Подожди-ка, лучше запишу. — И я, спешно раскопав блокнотик, добросовестно законспектировала все, что говорил Дин. — Слушай, раз уж все так просто, почему тогда любой желающий не может провести эту процедуру?

— Потому, что имеет значение, кто этот самый желающий. Получится только у того, кого и в самом деле отметили своей милостью боги, а подобные счастливчики встречаются нечасто, так что местная знахарка не зря заламывает цену. Что же касается зачем… Почему бы и не помочь влюбленным? Тем более что эти люди нас приняли с распростертыми объятиями, ни гроша ни за что не спросив…