Смерть наудачу - Михальчук Владимир - Страница 9

Девушка повернулась ко мне, и я увидел широкую ехидную улыбку.

Ах ты, зараза! Играла, да? Играла?!

– Господин Ходжа, перед вами выпускница механико-магического факультета Феминистического университета прорицательниц. С красным дипломом, скажу я вам. Неужели вы думаете, что я поддамся на инфантильные беседы какого-то детектива? Лучше бы, по долгу службы, предложили меня обыскать. Хоть как-то бы заинтриговали.

Вот оно что! Феминистка, чтоб ей сгореть. Неудачный сегодня день – нарвался.

– У меня не было женщины целых восемьдесят лет! – грубо соврал я, уже не надеясь на благоприятный исход беседы. – Неужели вы не хотите познакомиться со страстным оборотнем, изнывающим без женской ласки?

Голубые глаза сверкнули. На этот раз не насмешливо. Заинтересованно!

– В самом деле? – в голосе Хельи читалось недоверие. – А ребенок чей?

– Моего кузена, – еще одна ложь. – Он смертельно болен, и мне приходится ухаживать за его маленьким сыночком.

Вот так! К наглости и лжи добавим капельку страданий. Девушки на такое падки.

– Бедненький. – Девица вновь опустилась рядом со мной на скамейку и посмотрела в мою коляску.

Там она увидела сморщенное личико и короткие рожки мерзко-розового цвета.

Губы Хельи изогнулись от отвращения. Фамильный демон мало у кого вызывает восторженные всхлипы.

– Какой милашка, – с трудом выдавила девица. – Наверное, в отца пошел…

Я кивнул, незаметно подсаживаясь поближе – для закрепления, так сказать.

Но продолжить диалог нам не позволили.

Проснулся ребенок Хельи. Или ее подопечный? В точности я не определил.

– Веееее! – затянули тоненьким голоском.

– Демоны! – ругнулась девушка. И добавила несколько матерных слов.

Значит, все-таки нянюшка. Родная мать никогда не обзовет свою кровинку оркским… ну, в общем, нецензурно.

– Веееееее! Уа-уа!

Хелья вытащила из коляски маленький сверток и закачала его на руках.

– Уа-уа!

– Вэ-э-э-э! – добавился к плачу хрипловатый басок.

В этот же момент я понял, что потенциальному приключению на лоне природы произойти не суждено.

Сульма забыла дать Малышу снотворное, и он проснулся от крика другого ребенка. На улице! Что же сейчас будет…

В парке поднялся перепуганный визг. Мамочки, бабушки и няньки вскакивали с поднимающихся к небу скамеек. Одна девица едва не свалилась в фонтан. В колясках просыпались детки.

Фадем сел и с интересом посмотрел на парк.

– Водичка! – восторженно крикнул он.

Фонтаны, ранее спокойно позванивающие тонкими струйками, внезапно взорвались. Громадная масса воды поднялась над парком на несколько метров и стремительно ухнула вниз. Брызги расплескались аж до набережной. Оттуда донеслись возмущенные вопли уличных торговок.

Мокрые с головы до ног девицы носились туда-сюда. Везде мелькали плотно очерченные груди, розовые и темно-бурые соски, линии бедер и ягодиц. Но я, к сожалению, не мог отвлечься на подобную красоту.

Скамейки, насильно вырванные из брусчатки, вознеслись к верхушкам деревьев и там закружились. Прямо как мебель у нас на чердаке.

– Спасите! – пискнул кто-то. – Убивают!

В разлапистых ветвях гигантской ели торчали старушечьи ноги в синих панталонах. Они отчаянно брыкались, словно желая пнуть невидимого врага.

– Немедленно прекрати! – накинулся я на Малыша. – Будешь дома бузить!

– Папка – дурак! – заявили мне в ответ.

Мимо со свистом пронеслась коричневая коляска с близнецами. За ней, оглушительно вопя, гналась моя старая знакомая – жена коммерсанта недвижимостью.

– Ах вот как… – пробормотали рядом. – Папка, значит…

Хелья отвесила мне крепкую оплеуху.

– Шоб знал, козел, – опять по-местечковому прошипела она, – как клеиться к порядочным девушкам. Папаша…

– Идем, Малыш, – поспешно сказал я, одной рукой потирая обожженную ударом щеку, другой – хватаясь за ручку коляски. – Нам тут не рады.

– Играть хочу! – нахмурился фамильный демон.

В воздухе кипела нешуточная баталия. Скамейки дрались между собой, сталкивались и брызгали деревянными щепками сидений. Магиталлические ножки высекали искры из брусчатки, когда какая-то из скамей проносилась над землей.

– Пошли! – Я поволок коляску в глубину парка.

– Стоять! – Мне на плечо легла тяжелая рука. – Это вы хулиганите?

Передо мной торчал среднего роста орк, облаченный в полицейский мундир с клыкастыми погонами.

– Мы не хулиганим, – я сделал испуганное лицо и немного отодвинулся – так, чтобы он не смог меня схватить. – Мы спасаемся.

– Папка клеится к порядочным девицам! – доверительно сообщил полицейскому Малыш. – И хулиганит.

Маленький противный ябеда. Когда вернемся домой – так ему всыплю!

– Постойте, – скомандовал орк.

Запястье его левой руки было прижато к подбородку. Без сомнений, он только что вызвал подмогу через мозгомпьютер. Сейчас прибудет полицейский дельтаплан с отрядом боевых оборотней. Среди них, конечно же, окажется маг, способный успокоить бесчинство. И тогда мы с Малышом крепко влипнем.

– В чем дело? – Я попятился, таща за собой коляску.

– Вы задержаны до выяснения. – Орк попытался хапнуть меня за рукав пиджака. Но не успел.

Только я вспомнил, что забыл дома свой скользкий плащ, в котором меня не поймать, как цепкая лапа полицейского исчезла из поля зрения.

Тяжелая скамейка опустилась прямо на голову орка. Раздался тяжелый хруст, и сиденье превратилось в набор бесполезных досточек. Хвала всем богам, у желтокожих необычайно твердая черепная коробка. Полицейский разметался на тропинке, будто небрежно брошенная матерчатая кукла.

– Убил! – завизжал кто-то.

Я трусливо бежал в кусты. Малыш хохотал и показывал мне фигу.

Несносный демон!

Глава 3

Клиентка

Проспект Темного света – необъятная территория, покрытая магасфальтом. Нигде ни клумбы, ни кустика, ни каких-либо строений – атрибутов большого города. Вернее, строения есть, но их только два, и они теряются на широком серо-черном поле проспекта.

В самом центре этой территории находится мой дом. Три этажа, покрытых подпалинами и окаменевшим пеплом. Сквозь седые потеки гари проглядывают величественные фрески и лепнина. Когда-то на них можно было различить почти все знаменательные события в истории Валибура. Когда-то… до нападения демонов на дом.

На севере, на фоне осколка Черного озера, возвышаются купола Большой лаборатории магических экспериментов. Они круглосуточно объяты толстым коконом охранного колдовства. Не для защиты от воров – для препятствования тому, что может попытаться вырваться изнутри. Над башнями и куполами всегда висят тяжелые дымы. Они не в состоянии подняться в вышину и, словно кровь, стекают по стенам, стеляются по магасфальту, окрашивая его причудливыми узорами.

Довольно часто в Лаборатории случаются какие-то взрывы. Издалека доносится душераздирающий хохот неведомых существ. Слышатся крики, рев пламени и бешеная пальба из всевозможных магических орудий.

В такие моменты мой дом сотрясается, будто хочет подняться и убежать из пугающего места. Бояться есть чего. Помимо неразвоплощенных призраков, недоделанных кадавров, сломанных големов и прочих мелочей, в БоЛаМЭ, как сокращенно называют Лабораторию, проживает бесчисленное множество опаснейших колдовских созданий. Они когда-нибудь вырвутся из объятий любопытствующих ученых, наплюют на важность экспериментов и отправятся на разгром Валибура. И первым на их пути окажется мой дом.

Сейчас я об этом не думал – у меня имелись другие, более важные дела. Даже не обогнул Лабораторию по длинной дуге, а пробежал почти впритык к ее стенам. Еще бы, ведь за мной могли устроить погоню разъяренные полицейские. Уверен, им не понравилась устроенная в парке буча.

Усердно работая ногами, я размышлял о несправедливостях жизни. Почему за все время от рождения и до этого самого момента мне так не везло? Вся моя история – набор досадных ошибок, падений и шишек на макушке. Не считая синяков на заднице и прочих несчастий. Почему за всю жизнь мне повезло только несколько раз? Да и то приятные моменты оказались очень короткими, никогда не продлевались и заканчивались плачевно. И один из примеров – мой дом. Согласен, его подарил мне счастливый случай, но при трагических обстоятельствах. Кроме того, все заработанные деньги мне пришлось отвалить в государственную казну – за разрушенные домом памятники архитектуры.