Будь моим мужем - Бут Пат - Страница 52

Едва Тэсса очутилась на тротуаре, как зазвонил ее сотовый телефон. Приложив трубку к уху, она нажала кнопку и прерывисто выдохнула:

– Да?!

– Тэсса, это Чарльз. Послушай, я в Кеннеди, через пару минут мой рейс. Звоню, просто чтобы попрощаться. Решил слетать в Европу. Побуду немного в Мадриде. Я хотел сказать тебе…

– Ах, Чарльз, Чарльз! Самое ужасное…

Продолжать она была не в силах, чувствуя, что сейчас разрыдается. Как все сошлось. Еще одна плохая новость, а этот день еще так не скоро закончится. Движение на Пятьдесят седьмой улице остановилось из-за возникшей пробки. Тэсса уже вышла на середину проезжей части.

– Тэсс, с тобой все в порядке?

– Да, да! Со мной все хорошо. Все хорошо, только…

Телефон вдруг стал издавать короткие гудки. Затем смолк. Вспыхнул красный огонек. Сели батарейки. Неверящим взглядом Тэсса смотрела на этот тревожный сигнал, продолжая переходить улицу, обходя стоящие машины.

– Чарльз? Чарльз? – Но ответа не было. Связь оборвалась.

На гоночном мотоцикле мимо вереницы остановившихся автомобилей мчался какой-то лихач. Голова его была низко пригнута к рулю, тело словно слилось с мотоциклом, образовав с ним единый обтекаемый контур, несущийся сквозь ледяной дождь и ветер. На нем были защитные очки, вязаная шапочка и обтягивающий гоночный костюм из блестящей черной лайкры. Он мчался со скоростью двадцать пять миль в час, когда налетел на Тэссу, которая уже занесла ногу, чтобы ступить на тротуар.

Ощутив сильный удар в плечо, она не сразу поняла, что же произошло. Все вокруг замедлило свой ход, небо перевернулось и опрокинулось на нее, а сама она понеслась куда-то в пропасть. Телефон отлетел в сторону, став таким же бесполезным, как и отказавшиеся вдруг слушаться руки и ноги. Тэсса удивилась, почему наступила такая тишина, ведь только что она слышала голоса, уличный шум, автомобильные гудки. Подсознательно она как бы не связывала себя с этим столкновением, будто наблюдая за случившимся со стороны. Вот до ее слуха донесся треск – значит, это она ударилась головой о бордюр тротуара. Вот из глаз посыпались искры, но боли по-прежнему нет – полная потеря чувствительности. Она слышала чей-то крик. Тело по-прежнему не слушалось ее, только что-то липкое за ухом – вероятно, ее собственная кровь – нестерпимо щекотало кожу.

Она ощутила, как ее подхватили чьи-то руки.

«Вам плохо?» – спросил мужской голос.

Она не знала этого и не могла ответить.

– Не трогайте ее, – сказал кто-то.

– Я – врач, – произнес еще кто-то.

– Ах, у нее кровь! Вызывайте же «Скорую»! – раздался испуганный женский крик.

Тэсса чувствовала, что ее куда-то уносит, – ей и хотелось, и не хотелось этого. Но ведь нужно же что-то сказать всем этим людям, которым она доставила столько хлопот. Поэтому она проговорила лишь: «Рейчел Ричардсон» – просто потому, что именно эти два слова непроизвольно сорвались с ее губ. И тут же погрузилась в теплую, обволакивающе-мягкую темноту, наполненную пением сказочных сирен.

28

– Семнадцать швов! Господи, какой ужас, Тэсс. И все равно выглядишь лучше меня.

Тэсса действительно выглядела хорошо. Бледность ей шла. На белоснежных простынях она возлежала, как принцесса.

– К счастью, все будет закрыто волосами. Слава Богу, что я не ударилась лицом.

Рейчел ходила по палате взад и вперед, не желая садиться. Она не любила находиться в больницах. Редко где еще она так нервничала.

– Послушай, Рейчел. Мне так и не выдался случай поблагодарить тебя за все. Когда ты приходила в прошлый раз, меня постоянно клонило в сон. Я только хочу сказать: то, что ты сделала для меня, просто невероятно. Словами это просто невозможно выразить.

– И это говорит англичанка? – засмеялась Рейчел. – Уж кто-кто, а англичане словами могут выразить что угодно. – И она похлопала Тэссу по ноге, скрытой покрывалом.

В тот день ей позвонили прямо на студию. Какой-то мужчина из числа свидетелей происшествия на Пятьдесят седьмой улице. Мотоциклом сбило англичанку, у которой, похоже, серьезная черепно-мозговая травма. Единственное, что она произнесла, прежде чем потеряла сознание, были слова «Рейчел Ричардсон». Он звонит просто на тот случай, если она действительно знакома с Тэссой Андерсен. В бумажнике пострадавшей нашли визитную карточку.

Рейчел не колебалась ни секунды. На место происшествия они с Джейком приехали раньше «Скорой».

После Санта-Фе с Тэссой она виделась нечасто. Обе были слишком заняты. Но несколько раз они говорили по телефону. Кроме того, Рейчел получила удовольствие, поставив на место Джорджа Уэстчестера, когда он попытался было нарушить свое соглашение с Тэсс о приеме ее на работу.

Рейчел настояла на том, чтобы самой поехать в «Скорой» с потерявшей сознание Тэссой, прямо из машины связалась с известным невропатологом и договорилась с администрацией Ленокс-Хилл о том, чтобы Тессу положили в одну из лучших палат. Порой она и сама поражалась тому, какой силой обладает ее имя, да и телевидение в целом.

В отделении неотложной помощи невропатолог уже ждал их. Он провел тщательное предварительное обследование, показавшее, что мозг не поврежден, и, чтобы окончательно удостовериться в этом, попросил провести сканирование на компьютерном томографе. При этом он посмотрел на Рейчел, чтобы убедиться – она видит оказываемое этой пациентке первостепенное внимание.

– Рейчел, ты знаешь, что медицинской страховки у меня нет, но мой брат…

– Выбрось из головы. Вот когда будешь заправлять всем Сотби, а в такую переделку попаду я, тогда и сочтемся. О'кей?

Они рассмеялись. Вот что такое настоящая дружба. В тот ужасный день Рейчел разыскала адрес школы Камиллы в электронной записной книжке Тэссы. Сама съездила и привезла девочку к себе домой.

– Как ты справилась с Камиллой? Спасибо, что позаботилась о ней.

– Она очень славная девочка. Поставила ей раскладушку рядом со своей кроватью и читала ей рассказы на ночь, а потом она прочла мне один. Вот уже несколько лет мне не спалось так хорошо.

Рейчел говорила правду. Играть роль матери было замечательно. Она даже нашла у себя в шкафчике на кухне «Фрут Лупс» – любимое кушанье Камиллы за завтраком.

– И впредь намерена спать так же? – со смехом спросила Тэсса.

– Я почему-то так не думаю. Видимо, в конечном счете место рядом со мной в спальне займет Мэтт Хардинг. Бриллианты величиной с отель «Ритц» привлекают как Золушку, так и Белоснежку.

– Никаких принцев на белом коне?

Рейчел грустно улыбнулась.

– Один был, но ускакал.

– Ах, все-таки был? Это уже интересно.

Рейчел подумала, решится ли она рассказать Тэссе все о Чарльзе Форде. Она уже было открыла рот, чтобы начать, но в последний момент передумала. Да и что, собственно, рассказывать? Что она встретила тонкого, чувствительного человека, романтика, мужчину, о котором мечтает каждая женщина. А потом навязала ему участие в телепередаче, выставив его на всеобщее обозрение этаким сентиментальным страдальцем ради поднятия рейтинга своей программы? Никакой гордости от этого она не испытывала. Ей просто не дано жить среди бесхитростных, искренних людей с их бесхитростными, искренними чувствами. Вместо этого ей суждено довольствоваться лишь суррогатами отношений, когда человеческие эмоции – это всего-навсего определенное количество информации на протяжении строго ограниченного экранного времени, а единственный постулат, которым стоит руководствоваться, – это: «Раз зритель пускает слезу, значит, он покупает наш товар».

– Ничего особенно интересного, поверь. Просто я доказала сама себе, что являюсь именно тем, чем являюсь, а все прочее – досужие фантазии. Мэтт и я друг друга стоим.

– А каким он был? – спросила Тэсса.

– Каким? Ну-у, я не знаю. Хотя нет, знаю. Он был необыкновенный. Мужчина, который способен любить, чувствовать и быть верным. Который и от остальных ожидает того же. Я… я… я думаю, что мне не стоит говорить о нем. Он ушел. Все кончено.