Не будите Гаурдака - Багдерина Светлана Анатольевна - Страница 90

— Да что же мы стоим!.. — разряжая возникшую неловкость, гостеприимно взмахнул руками свежевыбритый и напомаженный как на выданье министр финансов. — Прошу к столу, гости дорогие!.. коллеги… гильд-мастера… располагайтесь… чувствуйте себя как дома… не буду напоминать, но не забывайте, что каждый ест в строгом соответствии с внесенной долей… я слежу… Короче, кушайте до отвала!..

После получасового инструктажа в комнате Адалета опергруппа по нейтрализации нежелательного погодного явления вместе с его генератором, как по научному обозвал маг-хранитель туманную тварь, снова спустилась вниз.

Остатки утреннего пиршества были уже убраны, и по-деловому голые длинные столы и скамьи сухими линиями прочерчивали зал «Бруно» от стойки к выходу.

— Мы готовы, — возбужденно потирая пухлые ручки, проговорил волшебник. — Но, как и вчера, нам снова нужен…

— Я!!!.. Я пойду!!!.. — раздался из-за окошка отчаянный крик, рамы яростно распахнулись, дзенькнув мелкими стеклами, и в зал через подоконник ласточкой влетел, оставляя сапоги и кусок подола юбки в руках сердитых королевских гвардейцев, их старый знакомый.

— Ты?!.. — одна рука Олафа невольно потянулась к мечу, вторая — к топору.

— Я… — неуклюже приземлился на живот и подбородок Гуго, но тут же поднял напудренное лицо и умоляюще уставился на Ивана. — Пожалуйста?..

— Я же приказал его не впускать!!! Лишить!!! Разжаловать!!! Ославить!!! Изгнать!!! — подпрыгнул и заорал неистово король, и ухоженное лицо его налилось краской гнева и стыда. — Ты!!!.. Бесчестье нашего королевства!!! Да, мы не отважный народ, но среди нас нет и не будет трусов и предателей!!! Стража!!!.. Сборище дилетантов, лентяев и бездельников!!!..

— А мы его и не впускали… А мы его и не признали… И не видели… Он вон как… Вырядился… Клоун… — хмуро тыкая тупыми алебардами в направлении застывшего теперь в коленопреклоненном положении Шепелявого, наперебой стали оправдываться со двора оставшиеся не у дел служаки, энергично подтверждая присвоенные им ранее эпитеты.

И только теперь собравшиеся в полной мере осознали, в каком виде предстал перед ними вчерашний антигерой…

— Больше всего тебе идет этот чепчик, — могучим усилием воли согнав непроизвольно зарождающуюся улыбку с лица, галантно сделала ему комплимент Серафима. — Кружева шантоньские?

— Мои… — втянул голову в узкие плечи и принялся напряженно изучать выщербленные камни пола старого трактира багинотец. — Моль рукав у рубашки проела… собака… я отрезал… пришил… А чепчик — угол мешка из-под муки… Всю физию ей запорошил… Чешется… Чихать всё время охота…

— Ну, а юбка? — уже не столько сердитая, сколько заинтригованная, полюбопытствовала царевна.

— Штора!!! Моя штора!!!.. — ухватился обеими руками за сердце хозяин.

— Ну, арти-и-ист… — все еще сурово зыркнул на раскаивающегося непутевого проводника Адалет, но в голосе его отразился малозаметный, но неумолимый процесс глобального потепления отношений.

— И чего ты сюда приперся… шут?

Теплые воздушные массы наткнулись на ледник прозрачных голубых глаз непреклонного отряга. Под таким взглядом соврать было также невозможно, как растопить вековую толщу льда одним дыханием.

И Гуго потупился.

Покраснел.

Поалел.

Потом побагровел.

Казалось, приложи к его щеке пучок сухой соломы — и мгновенный пожар «Мудрому Бруно» гарантирован.

— Ну? — рявкнул отряг и угрожающе подался вперед. — Отвечай, или…

— Я… испугался… — еле слышно выдавил долговязый парень.

— Ну, это новость вчерашняя, — резонно заметила царевна.

Если бы Гуго смог, он покраснел бы еще больше (Но отчаянная и даже почти увенчавшаяся успехом попытка сделана была).

— Я… уже сегодня… испугался…

— Начало многообещающее, — презрительно хмыкнул король и сердито скрестил руки на груди, олицетворяя собой непоколебимость багинотского правосудия, непреклонного и жесткого, как местные скалы. — И что заставило тебя струсить сегодня? Квохтание курицы? Звон стакана? Скрип дверей?

Неудавшийся проводник вздрогнул, поник головой и обреченно ссутулился.

— Я… испугался… что никогда больше не смогу вернуться домой… что мир за пределами долины такой огромный… а я такой маленький… и никогда там не был… Нет, конечно… там тоже люди живут… и я привык бы… наверное… — и без того негромкий голос багинотца сошел на шепот и стих, как дуновение летнего ветерка.

— Но наше предприятие действительно опасно, — опустился на одно колено и с состраданием заглянул в потухшие глаза паренька Иванушка. — И ты… и мы все… любой из нас… в этот раз может остаться в тумане навсегда.

Гуго убито кивнул.

— Я… да… понимаю… навсегда… — несвязно забормотал он, устремив напряженно взор куда-то в четвертое измерение, и было непонятно, разговаривал ли он теперь с царевичем, сам с собой, или с кем-то незримым и неведомым.

— …но…. больше всего меня напугало… что если я уйду… то мою Эльму… уйти ее не отпустит семья… но до самой смерти… ее будут презирать… а это несправедливо… ведь она ни в чем… будут звать женой труса… а она храбрая… храбрее меня даже… и… и… ведь это я… я понимаю… это глупо… и я тоже дурак… и говорю не то… я ведь другое репетировал… про долг… про смыть позор кровью… про патриотизм… тоже… про… про… Какой я… идиот… Жалкий трусливый идиот… я знаю… Но я не смогу жить… зная… я…

— Уберите немедленно это ничтожное чучело, — резко махнул рукой Август успевшим перебраться через подоконник гвардейцам и повернулся к гостям, словно нелепый инцидент не только был исчерпан, но и не случался вовсе. — Ваше величество, ваши высочества, ваше премудрие… не волнуйтесь. Гогенцолль еще вчера нашел вам нормального…

— Благодарим вас, ваше величество, — поднялся на ноги и вежливо склонил перед сувереном Багинота белобрысую голову Иван. — Но я убежден, что Гуго вполне нормален.

— Ха! — презрительно скривил губы и вздернул острый подбородок монарх. — Кошка — тоже птица, с когтями, но без клюва, как сказал Бруно Багинотский? Да не быть кошке птицей, ваше высочество, не быть! А этому трусливому облезлому котенку самое место — на помойке, а не среди героев! Вы знаете, чем трус отличается от волка? Сколько труса ни корми, в лес его палкой не загонишь! Бруно Багинотский!

И, довольный своей блестящей речью, торжествующе оглядел борцов с порождением тумана в поисках если не бурных аплодисментов, переходящих в овацию, то хотя бы просто горячей бесспорной поддержки.

И, к своему искреннему изумлению, не нашел ни того, ни другого.

— А, по-моему, он замечательный парень, — с видом эксперта всемирного класса по замечательным парням веско проговорила Сенька, переводя взгляд с Августа на сжавшегося в сутулый подавленный комок Гуго. — То, что надо.

— Этот уже видел туман и что там творится. А ваш нормальный, завидев первый же свинский труп, еще в обморок грохнется. И таскай его на себе потом, как куль с… с конфетами, — отрывисто и сурово изложил свою точку зрения отряг.

— Этого хоть точно таскать не придется, — фыркнула в кулак Серафима.

Иванушка одарил ее укоризненным взглядом но, поскольку больше никто ее комментария не услышал, в дискуссию благоразумно вступать не стал.

— Я полагаю, этот малый… как его там… нам подойдет, — солидно оглаживая подпаленную за таинственными ночными экспериментами бороду, подытожил выступление подопечных маг. — Поручим Олафу за ним приглядывать, чтоб всегда под рукой находился, и всё будет в порядке. Так что поднимите, отряхните, и…

— Заверните, — с ухмылкой и во всеуслышание подсказала Сенька. — Пошли, витязь багинотский. Шевели ногами. Да на подол не наступи.

Мутная стена тумана цвета застиранной портянки возникла перед отрядом, королем с придворными и оркестром, старательно отрабатывающим съеденные главой их гильдии три пирожка и фруктовый салат, скорее, чем всем им того хотелось бы.

Помахав на прощанье — или на скорое свидание, как получится — руками (Или, скорее, тем, что под них попалось: Адалет — посохом, Иван — шапкой, Сенька — мечом, Олаф — проводником. Но не со зла. Иван очень сильно подозревал, что инструкцию мага держать проводника под рукой ответственный отряг понял слишком буквально), сборная героев трех держав натянула на свои и конские лица заготовленные Адалетом и его новым приятелем-знахарем тряпичные маски с прослойкой из душистых, ароматных, сильно пахнущих и просто откровенно вонючих трав. По словам стариков, если такая смесь растительных компонентов, в меру приправленных магией, не сможет защитить органы дыхания человека и лошади от парализующих эманаций туманной твари, то их не сможет защитить вообще ничто. Нельзя сказать, что такая рекомендация пахучему составу обнадежила отряд, но лучшего никто всё равно предложить не мог, и пришлось если не смириться, до просто довериться, чихнуть три раза, сказать «какая гадость!» и перейти к делам насущным.