Во имя Зоны - Жаков Лев Захарович - Страница 51

— Э, ты узнал их ваще? — Падла приподнял голову, с удивлением всматриваясь в оборванных людей.

— У меня оптика, балда!

— Меня зовут Падла. — Бандит посмотрел на Рваного поверх Долга, который лежал между ними. — Запомни уже, пока я тебе глаз на жопу не натянул! Рваный не ответил, а посмотрел на Долга:

— Так что, снимаю обоих?

— Что, «винторез» отдавать не хочется? — поддел Падла. У Долга дернулось левое веко.

— Нужно их допросить, — сказал он.

— Да вы чё, парни? Подозреваете их, что ли? — Бандит возмущенно приподнялся.

— Конечно! — сказал Рваный. — Долг, давай их кончим, и вся недолга! Я тебе точно говорю, он купился на деньги Протасова. Я когда еще у Курильщика его увидел, сразу понял: продажная тварь. Наемник!

— И Ботаник купился? — негромко спросил Долг.

— А он испугался! — горячо подтвердил свободовец, заправляя сальную прядь за левое ухо. Над правым, похожим на мясистый красный цветок, волосы не росли, кожа схватилась крепким ожогом.

— Да вы тока гляньте, в каком они состоянии! Еле ноги передвигают, в рванине какой-то. А Протасов своих прилично снаряжает, вспомните этого, которого мы на прошлой неделе взяли, как его… Сталкеры замолчали, по новой разглядывая бредущие в тумане фигуры.

— И без оружия, — добавил Падла. — Сбежали, небось.

— Да на нем «цифра», какая только у генеральских военсталов, ты приглядись, — не согласился Рваный.

— Да чё ты так его ненавидишь, Рвань?

— А ты прям целоваться готов со своим Цыганом!

— Прекратите, — поморщился Долг. — Во-первых, откуда они идут. Во-вторых, куда направляются. И в-третьих, на чьей они стороне — это главное.

— Сейчас узнаем! — Падла встал из папоротников, закидывая «абакан» на плечо.

— Стоять! — крикнул Долг.

— Эй, братан! — Падла побежал с холма, размахивая руками.

Цыган на опушке остановился, поддерживая висящего на его левом плече Ботаника, вскинул «скар», который был в правой руке и поэтому остался незамеченным сталкерами. Бандит замедлил ход, удивленный.

— Ты чего? Это я! — воскликнул он.

Цыган, не опуская автомат, сумрачно следил, как он приближается. Ствол натовской штучки смотрел в грудь Падлы.

— Вот гнида, — выругался Рваный. Свободовец выпрямился во весь свой немаленький рост и взял Цыгана в прицел «винтореза». Рамир кинул взгляд на холм, заметил Рваного и направил «скар» на него, затем опять на Падлу.

— Не стреляй, братан! — крикнул бандит, после секундного колебания продолжив спускаться.

— Чего надо? — каркнул в ответ Цыган. — Не приближайся!

Голос у него был сиплый, простуженный. Ботаник мутными глазами посмотрел на подходящего бандита и снова уронил голову; Цыган под его тяжестью кренился на левый бок.

— Опусти ствол, не то пулю в глаз получишь! — крикнул Рваный. Долг встал, скрипнув зубами, тоже поднял оружие.

Цыган переводил ствол с Падлы на Рваного и обратно, часто моргая. Ресницы и брови у него немного обгорели, раньше черные, густые, теперь поредели и были словно припорошены рыжей пылью.

— Ты кто? — прохрипел он.

— У него «скар», Долг, ты видишь? Продался! — заорал Рваный. — Такая снаряга только у военсталов! — Он приник к прицелу.

— Тем более не убивать. — Долг положил ладонь на плечо приятелю, крепко сжал его. — Еще раз приказа ослушаешься — посажу на гауптвахту.

— Да он же Падлу щас пристрелит!

Спустившись с холма, бандит вразвалку приближался к Цыгану. Тот толкнул Ботаника за себя, так что лаборант кулем свалился в траву, и обеими руками поднял штурмовую винтовку, ствол почти уперся в грудь Падле. Они стояли боком к холму.

— Убьет нашего Падлу, Долг! — взбеленился Рваный и нажал на спуск. Выстрела почти не было слышно. Цыган дернулся, закричал и уронил «скар». Долг вырвал у Рваного «винторез».

— Вы меня достали, — резко сказал он; левое веко у него быстро подергивалось. — Оба! — И начал быстро спускаться с холма. Рваный пожал плечами и почти бегом припустил следом, придерживая лямки рюкзака.

Падла бросился вперед, подхватил пошатнувшегося Цыгана, который начал вырываться.

— Это же я, братан! — крикнул бандит в покрытое грязью лицо наемника, схватил его за плечи и потряс.

— Падла? — пробормотал Рамир, поднял левую руку и ощупал его подбородок, нос, скулы… Согнутую правую он прижимал к боку, рукав на предплечье был порван пулей, края дырки намокли, потемнели. — Ни хрена не вижу… — Он ладонью оттолкнул лицо бандита и устало засмеялся: — Все равно не помню…

— Ты чего, э? — Падла тоже засмеялся, немного напряженно. — Меня не помнишь?

— Это ты меня подстрелил? — Цыган широко зевнул, потер лицо, глаза. — Вода есть?

Бандит снял с пояса фляжку. Наемник прищурился, пошарил в воздухе, промахнулся. Тогда Падла открутил колпачок и всунул флягу ему в руку. Цыган кивнул, приложился к горлышку, затем плеснул на ладонь и промыл глаза.

— Сухая ветка с дерева в жарку перед нами попала, — пояснил он, часто моргая, затем огляделся. — О, так лучше. Рваный? Долг?

Свободовец подлетел, заломил ему руку. Рамир согнулся, замычав, фляжка упала в траву.

— Рваный, оставь! — Падла бросился разнимать сталкеров, но опоздал: Цыган с неожиданным проворством лягнул амбала в пах. Рваный с воплем сложился пополам, Рамир вывернулся из захвата и с разворота дал свободовцу в челюсть.

Верней, дал бы, если бы у него еще оставались силы. Рывок подкосил его, и Цыган повалился на руки подскочившему Падле.

— Отставить драку! — приказал Долг, останавливаясь перед ними и держа Цыгана под прицелом. — Вы откуда? Цыган высвободился из рук бандита..

— Лучше Ботанику помоги, он вроде отключился. Я его два дня на себе пер. Хилый, не место ему в Зоне.

— Руки! — скомандовал Долг. — Рваный, отойди. Падла, возьми Ботаника.

Цыган медленно поднял обе руки, поворачиваясь к долговцу, наставившему на него «калаш».

— Думаешь, мы на Протасова работаем? — хмыкнул он. Глоток воды его немного взбодрил.

— Я не могу исключить такую вероятность, — с неудовольствием сказал Долг. — Ты в «цифре», как у военсталов Протасова, и у тебя их «скар», как верно заметил Рваный.

— Я не буду говорить, что военсталы не единственные в Зоне обладают таким оружием, — скривился Цыган.

— Рваный, подбери винтовку.

Амбал злорадно усмехнулся и, сделав шаг вперед, поднял с земли «скар». Покрутил, поцокав языком, взвесил, приставил приклад к плечу, примериваясь к оружию.

— Патронов нет, — сказал Рамир.

— Вот гнида! — Рваный разочарованно опустил винтовку. Присев на корточки возле лежащего на боку лаборанта, Падла перевернул его на спину.

— Пацан в ауте, — сказал он, обернувшись к Долгу. Тот не спускал взгляда с Цыгана:

— Куда вы шли?

Рамир зевнул, едва не вывихнув челюсть. Он стоял, засунув руки в карманы, его покачивало.

— В лагерь возвращались. Кто-нибудь еще выжил? Рваный с Долгом переглянулись, Долг покачал головой:

— В лагере теперь база военсталов.

— Что?

Падла приподнял Ботаника, тот зашевелился, забормотал несвязно, обхватил бандита за шею и повис на нем, перебирая ногами. Падла засмеялся:

— Ты глянь, без сознания, а идет! Цыган ссутулился:

— Устал, как со… как черт, хватит с меня собак. Пожрать найдется? Два дня не ели. Я-то привычный, а Ботаник завял.

— Мы еще не разобрались с вашим статусом. — Долг не собирался опускать «калаш».

— Да разбирайтесь, только пожрать дайте. Винтовку хиппи забрал, последний скальпель в носу псевдоплоти остался, да и ослаб я, честно сказать, сам видишь, не нападу, спрашивай, чего не ясно. Сбежали мы с этим доходягой от Протасова, со второй попытки, правда.

— Что с остальными? — спросил Падла. — Я видел, они многих забрали. Цыган помрачнел, отвернулся.

— Ничего хорошего. Человек пятнадцать осталось в живых, когда мы уходили.

— Почему вы их бросили? — Рваный сжал кулаки. — Предатель!

— Потому что тебя с нами не было, умник! — Цыган бросил на свободовца сердитый взгляд.