Во имя Зоны - Жаков Лев Захарович - Страница 57

— Готовы! — радостно доложил Рваный. Падла уже копался в подсумках у военсталов.

— Натовские патроны нужны, братан? — Он кинул Цыгану два снаряженных магазина.

— Семь шестьдесят два? — уточнил Рамир и, присев, обыскал разлегшегося на еловых лапах военстала. Да, у этих тоже были FN SCAR модификации heavy. Весьма кстати, запасные магазины очень пригодятся, ведь у всех в отряде, кроме него, оружие под патрон пять сорок пять. Сержант перевернул труп ногой и, наклонившись, закрыл ему глаза.

— Знаешь его? — спросил Цыган, убирая четыре магазина в сумку с ноутбуком. Вояка поморщился:

— Не люблю, когда мегтвецы смотгят. Есть в этом чтото… непгиятное. — И отвернулся, хмурый.

Рваный покрутил пальцем у виска, Рамир только пожал плечами. Мало ли у кого какие странности? Вслух он спросил:

— Патруль, и так близко от твоего лагеря, Рваный. Не могли они оттуда идти?

— Не мой он! — вскинулся свободовец, дернул рукоять своего ножа, высвобождая лезвие из развороченного горла мертвого военстала. — И на что ты вообще намекаешь? Брательник — честный сталкер, в отличие от некоторых. Падла, закончив обыскивать военсталов, выпрямился.

— По-моему, Цыган хочет знать, будет ли лагерь на месте, когда мы до него доберемся. — Он сунул в рюкзак пару гранат и подмигнул наемнику. — Верно, братан?

— Типа того, — согласился Цыган.

— Доберемся — узнаем, — сердито сказал Рваный. Долг потер виски, левое веко у него подергивалось.

— Двигаемся с удвоенной осторожностью, — приказал он.

Лагерь «Свободы» располагался в старой школе за сгоревшей деревней. Двухэтажное кирпичное здание с большими окнами приютилось в ложбине между холмами, в густом лесочке. Ведущая к нему асфальтовая дорожка скрылась под травой, так что школу со стороны было сложно заметить, нужно подойти вплотную, чтобы ее обнаружить. За школой, чуть в стороне, высилась полуразрушенная церквушка без креста. Видимо, там сидел наблюдатель и отряд заметили еще на подходе, потому что когда они только приблизились к леску, из-за кустов вышли трое дюжих ребят в сталкерских куртках, с наведенными на пришельцев «калашами».

— Рыжий, Косой, Крест, привет! — воскликнул Рваный. — Как поживаете, парни? Как Бородатый, жив еще курилка? Да это я, я, можете потрогать! — И амбал протянул голую руку. Свободовцы неуверенно переглядывались.

— Я не знаю другого парня в «Свободе», который бы ходил зимой и летом в майке, — сказал один, самый высокий, в расстегнутой куртке, под которой виднелся броник; по широкому лицу у него рассыпались веснушки, растрепанные волосы были ярко-апельсинового цвета.

— Рваный? — спросил второй, не опуская оружие. На лысой голове у него криво сидела черная шерстяная шапочка, один глаз косил.

— Ну, догадались наконец! — Амбал расплылся в улыбке. — Чего не пускаете?

— Да у нас приказ… — протянул первый. — Никого, кроме… своих…

— А это с тобой кто? — Третий, невысокий, с мощной грудью и сильными руками, ткнул в сталкеров стволом. Он все сверлил Цыгана подозрительным взглядом из-под низких бровей.

— Свои, свои! — Рваный стал называть, кивая на каждого: — Это Долг, наш командир, это Падла, этот сморчок — Ботаник, это Цыган, а это Сержант, прибился, понимаешь ли…

— Цыган? — Второй почесал затылок, сдвинув шапочку вперед, и посмотрел на Рамира. — Это не тот, который сбежал от Протасова?

— А, вы уже в курсе? — Рваный расплылся в довольной улыбке. — Ну, Бородатый всегда все знает и держит нос по ветру, хоть и сидит в этой дыре! Свободовцы переглянулись.

— Идем, что ли? — Первый перекинул ремень «калаша» через голову, автомат остался висеть у него на груди. — Я Рыжий, если вдруг кто не догадался.

— Я, понятное дело, Косой, — ухмыльнулся свободовец в шапочке, забрасывая оружие за плечо.

Крест не представился, он хмуро зыркнул на Цыгана и, повернувшись, молча зашагал в роту. Остальные двинулись за ним.

Школа осыпалась, штукатурки на стенах почти не осталось, крыша в двух местах провалилась, окна были забраны железными щитами, часть кирпичей вывалилась из кладки. Во дворе горели костры, витал запах тушенки и гречки. Стемнело, и свободовцы вокруг огней казались черными призраками.

— Бородатый, эй! Гостей принимай! — заорал Рыжий, когда они вступили в круг света от ближайшего костра.

Цыган протянул руки к огню и вдохнул аромат каши, исходящий из котелка. В желудке заурчало.

Крест убрел, не попрощавшись. Едва не столкнувшись с ним, из темноты вынырнул такой же крупный, как Рваный, свободовец в растянутом свитере и брезентовых штанах. Он так зарос волосами и бородой, что лица не было видно, одни глаза — большие, черные, выразительные — выделялись в этих зарослях.

— Кто тут? — гаркнул он.

— Эй, брательник, привет! — Рваный раскинул руки.

— А, Рваный! — Бородатый быстро обнял амбала, отодвинул, посмотрел в помятое, но бодрое лицо. — Какими судьбами?

Цыгану показалось, что глава лагеря не очень рад видеть брата: глаза Бородатого остались настороженными, изучающими.

— Да вот решили заглянуть к тебе перед походом, переночевать, пожрать… — Рваный схватил руку брата и потряс. — Как ты тут?

— Я-то хорошо, а вот у тебя как дела? Я боялся, что тебя замочили вместе со всеми после Большой битвы, — прогудел великан Бородатый. Его взгляд остановился на Цыгане — видимо, военсталовский «скар» вызывал подозрение.

— Как видишь, я жив и готов драться дальше! — Рваный согнул руку и напряг бицепс, чтобы никто не сомневался в его готовности.

— Куда дальше-то? — удивился Бородатый. — Патрули видал? Как вы вообще сюда ухитрились добраться? Откуда идете? Долг скинул рюкзак, потер плечи.

— Идем с Дикой территории и очень устали. Были бы благодарны за еду и постель. Косой выглянул из-за плеча главаря:

— Слышь, Бородатый, вон тот парень с натовской пушкой — Цыган.

— Цыган? — Великан еще одним цепким взглядом окинул наемника. Рамир начинал чувствовать себя двухголовым уродцем в музее. — Это который от Протасова…

— Что вы ко мне прицепились? — сердито спросил Рамир, поправляя ремень «винтореза» на груди. «Скар» он все еще держал в руках.

— А ты в курсе, что генерал назначил награду за твое… — Бородатый хмыкнул и осмотрел стоящих перед ним сталкеров так, будто только что увидел. — В поход, говоришь? Поперек генерала, что ли, пошли? Рыжий с Косым переглянулись.

— Ты что-то против имеешь? — Падла тоже скинул рюкзак и передернул плечами.

— Ты чё? Враги генерала — мои друзья! — Бородатый хлопнул бандита по плечу, и тот поморщился: от тяжелого рюкзака ломило спину, лямки натерли плечи, кожа горела. — Айда к огню! Эй, парни, идите к другому костру, тут наши гости погреются. И жратву оставьте, эй!

Сидевшие возле ближайшего костра свободовцы нехотя поднялись и, поглядывая на непрошеных гостей, отошли, освобождая место. Бородатый пихнул ботинком перевернутый ящик:

— Ну, садитесь, рассказывайте! Эй, Косой, притащи-ка фляжку! Рыжий, не стой, пару банок тушенки притарань, сгущенку, чай — все, что надо, тащи!

Сталкеры оживились, Цыган, Сержант и Рваный сняли наконец поклажу со спины, все расселись вокруг огня — кто на ящиках, кто на оставленных свободовцами свернутых в рулон спальниках. Рваный уже нашел ложку и пробовал кашу.

— Горячая жратва, блин, какое счастье! — воскликнул он и пустил ложку по кругу.

Скоро появились Рыжий с Косым, они тащили кружки, банки консервов, ложки, буханку хлеба, полпалки колбасы. Сгрузили все возле Бородатого, который сидел радом с Рваным, Рыжий отстегнул от пояса литровую флягу.

— Надеюсь, вам хватит. — Он протянул флягу Рваному. Амбал с детским удовольствием открутил колпачок и втянул запах спиртного.

— Мы не пьем, — напряженно сказал Долг.

— Да ладно тебе, командир, по глоточку с устатку! — Рваный поднес горлышко к губам. Долг повысил голос:

— Мы в походе!

— Да ты что, парень, пусть ребята расслабятся, отдохнут, — вмешался Бородатый. — Вы же устали, надо с дороги прийти в себя… Долг даже не посмотрел на главаря свободовцев: