Адская практика (Дело о неприкаянной душе) - Садов Сергей Александрович - Страница 67

Не оборачиваясь, я хлопнул в ладоши.

— Отлично. Так ты расскажешь, что делаешь? — Альена встала рядом со мной и попыталась заглянуть мне через плечо.

— Улыбки отрабатываю. По совету из книги.

— Чего?! Улыбки отрабатываешь? — Альена недоуменно уставилась на меня. — По совету из книги? Какой?

— Вот этой. Серия ЖЗЧ. В смысле книга серии «Жизнь замечательных чертей». Это о Мефистофеле.

Альена с любопытством уставилась на книгу.

— А-а, твой идеал. Ты как-то говорил. А зачем улыбки отрабатывать?

— Ты ничего не понимаешь, — отмахнулся я. — Улыбка для черта — это все. Она как визитная карточка. С ее помощью черт должен уметь управлять своим собеседником.

— Ух ты. — Альена вытащила у меня из руки книгу и взглянула на фотографии черта в ней. Просмотрела несколько видов улыбок. Прочитала подписи. — Ужасно, — оттолкнула она книгу. — Я всегда считала, что улыбка прежде всего должна быть искренней, а все остальное — чушь. А управлять с ее помощью… это подло просто.

— Ничего подобного! Это ужасно чертово.

— Я и говорю, подло. Эзергиль, зачем тебе это? У тебя такая хорошая улыбка. Но когда ты следуешь советам из этой книги, меня тошнить тянет от твоего вида. Как я понимаю теперь, все твои гримасы были из нее.

Я с сомнением взглянул на книгу. Потом на Альену.

— Тебе правда моя улыбка нравится?

— Конечно. Она у тебя очень милая. Такая задорная. А то, что ты изображаешь из книги… жуть.

Я улыбнулся. Альена обошла меня кругом. Потом быстро достала из кармана зеркало и протянула мне.

— Правда, здорово?

— Наверное, — пожал я плечами, рассматривая себя. Потом повернулся к большому настенному зеркалу. Улыбнулся так, как показано в книге. — Хм. Ты знаешь, а ты права. Я понял, главное — искренность в чувствах. Если поверить в то, что хочешь показать, то и улыбка получается такой, какой нужно. Главное — понять, какие чувства ты хочешь внушить собеседнику, и внутренне настроиться.

— Эзергиль!!! — Альена гневно топнула ногой. — Я вовсе не это хотела тебе объяснить! Я хотела сказать, что искренность гораздо лучше любого обмана!

— Я понял, — кивнул я. — Я же говорю, спасибо. Если искренне поверишь в те чувства, которые показываешь, то и улыбка будет искренней. Теперь надо только потренироваться.

— С тобой невозможно общаться, Эзергиль! — Альена гневно отвернулась, махнув своим «хвостом» едва мне не по лицу. — И ты ничуть не лучше остальных чертей, о которых нам рассказывали в школе! Даже хуже!!!

Девчонка выскочила из комнаты, хлопнув дверью. Я проводил ее растерянным взглядом. Я вовсе не хотел ее обидеть. Честное слово не хотел. И что на нее нашло?

— Вижу, вы встали? — В комнату заглянул Федор Иванович.

Я посмотрел на книгу в руке. Щелчком пальцев отправил ее обратно в дерево.

— Встали, — буркнул я.

Священник задумчиво оглядел меня. Я, стараясь не обращать ни на кого внимания, прошел в ванную. Дверь оказалась заперта. Я подергал ее. Потом навострил уши. Из ванной раздавались подозрительные всхлипыванья. Я покосился на замершего рядом священника и постучал.

— Уйди! — донеслось из-за закрытой двери.

— Альена.

— Уйди, я сказала! Я не желаю больше тебя знать!!! Видеть тебя не могу!

Я растерянно посмотрел на Федора Ивановича и пожал плечами.

— Девчонки, — произнес я так, словно это все объясняло.

— Ага, — согласно кивнул он. — Но мне кажется, что тебе стоит извиниться.

— Это еще за что?!! — взвился я.

— Не знаю. Но просто так люди не плачут. Мне кажется, ты чем-то ее обидел.

Я опять покосился на дверь. Постучал. На этот раз ответа не было. Федор Иванович лишь пожал плечами.

— Я в отношениях ангелов и чертей, конечно, не разбираюсь, но мне кажется, что тебе эта девочка небезразлична. Как и ты ей. Но сейчас вы оба близки к тому, чтобы потерять друг друга.

«Целитель душ, — чуть ли не выплюнул я. — Все-то вы понимаете. Ладно, сам разберусь».

Я сердито насупился. Поправил одежду и прошел сквозь дверь в ванную. Позади охнул священник. Я на него не обратил никакого внимания.

Альена сидела на краешке ванны и всхлипывала. При виде меня поспешно отвернулась.

— Уйди, я тебе сказала!!! Ты всегда входишь без спроса туда, куда тебе запрещают входить?

Я пожал плечами.

— Если бы ты не хотела меня видеть, то вполне могла ДЕЙСТВИТЕЛЬНО запретить мне войти.

— Ах, так?!! — Альена вскочила с места. Ее глаза гневно сверкнули. — А ты еще мне умным казался!!! А на самом деле дурак!!! Ой, дурак!!! А ну вон отсюда!!! Вон!!! — Сияние, разлившееся вокруг Альены, нестерпимо обжигало меня, выталкивая из ванны.

— Альена, — попытался заговорить я. — Ну давай поговорим! Давай без этого! Ну прошу прощения, если в чем виноват.

— Вон! — Меня как пробку из шампанского вышвырнуло сквозь дверь прямо под ноги священнику. Тот, ухмыляясь, смотрел на меня.

— И правда, дурак, — признал он.

Я разозлился. Вскочил с места, рванул к двери ванны и словно на бетонную стену налетел.

— Она ведь для того и оставила возможность тебе войти, чтобы ты вошел. Она надеялась, что ты придешь к ней. А ты повел себя как чурбан. — Федор Иванович с грустной улыбкой смотрел на меня.

— А подслушивать нехорошо, — буркнул я, только сейчас поняв, какого дурака свалял. Во идиот!!!

— Кто бы говорил.

Я гневно вскинулся, но тут же потух.

— Федор Иванович… отец Федор… что же мне делать? — жалобно спросил я. — Я ведь не смогу без нее! Если она сейчас уйдет… Я ж не смогу…

— Уже хорошо, что ты сам это понимаешь. А что делать… извиняйся. Извиняйся до тех пор, пока тебя не простят. Это все, что я могу сказать. Ладно, пойду я чай приготовлю.

Я посмотрел вслед священнику. Вот целитель душ хренов. Легко ему говорить. А я, между прочим, черт! А черти не извиняются. Не извиняются! Совсем! Ни перед кем. Я отвернулся от двери и сделал шаг в сторону кухни. Вот уйду сейчас и забуду обо всем! Пусть без меня пытается помочь Алеше. Вот только практику тогда я не сдам. Только из-за практики я сейчас и останусь. А еще из-за пятисот монет. Точно!!! Как я об этом не подумал! Пятьсот монет. Если я сейчас расстанусь с Альеной, то их проиграю. А значит, из-за них можно и извиниться. Черти не извиняются. Но из-за пятисот монет стоит. И из-за практики. Именно так. Из-за монет и из-за практики. А эта упрямая и глупая девчонка мне совсем даже не нужна. Вот еще. Нужна она мне. Не шибко и красивая она. И вредная к тому же. Значит, из-за монет и из-за практики, а вовсе не из-за нее.

Я осторожно подошел к двери и постучал.

— Альена, я идиот.

В ответ тишина.

— Я знаю, что ты меня слышишь. Понимаешь, я ведь часто говорю не то, что думаю. Но ведь я же черт. А ты ангел. Самый лучший ангел из тех, кого я знал. Неужели ты не простишь меня? Неужели у тебя в сердце нет ни грамма жалости к такому большому тупице, как я? Ну да, кретин я, но не убивать же меня?

— Стоило бы, — донеслось из-за двери. Ура!!! Она заговорила! А если так, то я уговорю сейчас. Заговорю зубы и уговорю… Эй, стоп!!! Я уже заговорил ей зубы сегодня. Хватит! Как она говорила? Главное искренность.

— Альена, — чуть ли не простонал я. — Ну прости меня, пожалуйста! Я не могу, когда ты так сердишься на меня. Ну болван я.

— Еще какой!

Я почувствовал, что барьера больше нет, и поспешно вошел в ванную. И тут же был схвачен за ворот.

— Ты никогда не будешь использовать то, что я тебе говорю, для своих чертовых шуток!!! Пообещай мне это!

О! Так вот что ее рассердило. Я действительно болван. Я ведь должен был понять, что ангел мои шуточки по поводу ее уроков воспримет несколько болезненно.

А тем более, когда она действительно открывала мне свои чувства. А я так над ней поиздевался.

— Обещаю.

Меня тут же отпустили.

— Эзергиль, ты самый несносный тип из всех, кого я знаю!

— У каждого свои недостатки, — пожал я плечами. — Только пообещай и мне.